Он должен был доверить тому существу, что встало возле его укрытия? Он уже доверился ему и целиком положился на его волю. Это оно поднимало его вверх, обхватив одной рукой и удерживаясь на заледенелой скальной стенке при помощи оставшихся конечностей. Маркусу было трудно дышать из-за запаха мокрой псины, он буквально полностью успел пропитаться им, но он был рад возможности дышать и ощущать тепло.

Зверь делился с ним своею теплотой, Маркус чувствовал, как движутся мышцы под слоем сырой шерсти, а прижавшись головой к широкой груди, он мог различить удары крупного сердца. Существо, так похожее на человека и столь от него отличное, вставшее между ним и переохлаждением, протянувшее ему лапу в момент отчаяния и безнадёги, поддерживало в нём жизнь и несло в неизвестном направлении, преследуя только ему понятные цели.

Маркус вслушивался в размеренные удары сердца, в горячее дыхание и очень скоро погрузился в затяжной и лишённый звуков и красок сон.

Его пробудила горсть снега, брошенная в лицо. Маркус закашлялся, острые снежинки царапали щеки, залепляли нос, неприятно морозили кожу. Отплёвываясь, он открыл глаза и сразу же пожалел об этом белый свет резанул зрение, отчего у него сразу выступили слёзы. Стремясь как можно скорее прийти в себя и прислушиваясь к собственному телу, Маркус пытался определить, серьёзность своего положения.

Первая плохая новость заключалась в том, что он сидел на мёрзлом камне в куче снега и отчётливо ощущал, как его штаны промокли сзади. Конечно, под ними имелось ещё несколько слоёв белья, но промокшие вещи однозначно снижали его способность сопротивляться холоду. Далее он обнаружил, что его руки крепко связаны, верёвка в несколько обхватов пересекала его запястья и практически полностью обездвиживала верхние конечности. Ну и напоследок прямо перед собой он мог наблюдать компанию из троих человек, отнюдь не доброжелательного вида.

Первым в глаза бросался расположившийся ближе всех человек. Он сидел на деревянном ящике, был сух как палка и абсолютно лыс. Его голова казалась непропорциональной одетому в дутые куртки телу и вообще выглядел он как червяк, высунувшийся из слишком широкого дупла. Острые черты лица придавали ему сходство с хищником, руки он держал на коленях и напоминал грифа, наблюдающего за своей очередной жертвой.

Вне всяких сомнений это и был печально известный Алмаз Лемурия.

Чуть в стороне, прислонившись к каменной стенке и скрестив на груди толстые руки, стоял темнокожий детина, закутанный в неимоверное количество одежды. О его принадлежности к негроидной расе можно было судить лишь по узкой открытой части лица на уровне глаз, сверху её ограничивала шапка и капюшон, снизу – широкий шарф, намотанный в несколько слоёв. Мощные кисти тот прятал в рукавицах, подбитых мехом, а поверх куртки у него располагался пояс, наполнение которого заставило Маркуса содрогнуться. На правом боку негра висел револьвер с неправдоподобно длинным дулом, а с левой стороны болтался в широких ножнах охотничий нож, по размеру смахивающий на мачете.

Третьим и самым неказистым участником засады был молодой шаркхомбо, старавшийся держаться немного в стороне. У него в руках Маркус заметил пистолет Джахира, скорее всего, именно этот нанятый в Ло-Мантанге проводник и оглушил его.

Оглядевшись по сторонам, Маркус совершенно не удивился тому, что место ему знакомо. Они находились ровно там же, где три года назад он пытался переждать метель. Тот камень, к которому прислонялся негр, тогда служил ему укрытием, где он пытался согреться под дождевиком. Он вспомнил укатившийся баллон с газом, вспомнил, как замёрзшими пальцами сражался с тугими молниями большого рюкзака… Возле каменной стенки было сооружено что-то вроде навеса, растянутые углом холстины образовывали скат и внутри треугольного пространства вполне спокойно могли разместиться сразу несколько человек. Маркусу были видны расставленные ящики, какое-то ещё оборудование, а возле ног сидящего Алмаза лежал его развороченный рюкзак… С его вещами не церемонились.

За несколько секунд охватив взглядом ситуацию, Маркус судорожно стал искать из неё выход, единственное, что он мог предпринять – это придерживаться легенды и прикидываться случайным путником.

– Наверное, произошла ошибка… Я двигаюсь по маршруту и мне нужно переправиться через перевал в долину…

– Очень в этом сомневаюсь, господин Фломель. Мне кажется, вы не собирались уходить дальше седловины.

Голос у Алмаза был тихий, но тем не менее он заставил Маркуса вскинуться. Им известно, кто он такой, значит, ложью тут не отделаешься, значит, он влип куда сильнее, чем могло показаться сначала. Его хилая легенда разлетелась на тысячи осколков, и все они норовили острыми гранями посильнее врезаться в его плоть. Запахло отчаянием, его мысли метались, как перепуганные звери, взгляд прикидывал расстояние до своих противников и возможность побега, который был неосуществим. Сюда он карабкался по скользким камням и опираясь на трекинговую палку, навряд ли он сумеет оторваться от преследователей, разве что прыгнет вниз по склону и расшибётся о скальные выступы.

– Вы меня явно с кем-то путаете… – Услышал Маркус свой собственный голос, мозг продолжал выстраивать линию защиты.

– Вы очень плохо умеете врать, господин Фломель. – Парировал Алмаз, он до сих пор ни разу не пошевелился, сидел на ящике и держал руки на коленях.

Что ж, это была чистая правда, с ложью Маркус так и не подружился и никогда не уделял должного внимания упражнениям в ней.

– А сам факт вашего присутствия здесь при таких… необычных обстоятельствах только подтверждает правильность моих выводов. Восточный Арсель действительно что-то скрывает, и с вашей помощью я надеюсь с этим разобраться. – Речь охотника была прервана мерзкими смешками, происходившими от молодого проводника. Алмазе не стал поворачивать лысой головы, а вот негр глянул на шаркхомбо и заставил того замолчать.

Алмаз пристально смотрел в лицо своего пленника, наверное, оценивал, какую пользу сможет из него извлечь. Маркусу не нравилось быть предметом столь пристального внимания, общество охотника давило на него, он чувствовал себя абсолютно беспомощным и совершенно незащищённым. Единственное, что он мог – говорить, и, возможно, он этого его умения зависело дальнейшее развитие событий.

– Если Восточный Арсель, что и скрывает, так это злющие метели и отмороженные конечности. Я не собираюсь помогать в их поисках. – Маркус поднял связанные руки и помотал ими взад-вперёд. – И то и другое я уже успел здесь найти, и не испытываю желания искать их вновь.

Алмаз на секунду отвёл глаза, посмотрел на связанные запястья, а после уставился в лицо Маркуса. Путешественнику показалось или в самом уголке тонких губ охотника мелькнула тень гнусной улыбки. Пытаясь спастись от его тяжёлого взгляда, Маркус посмотрел в сторону: молчаливый негр, присев на корточки, возился с одним из ящиков, внутри что-то щёлкало, ствол револьвера погрузился в снег.

– Что касается вашей руки, до неё мы успеем добраться чуть позже. – Пообещал Алмаз, казалось его лысая голова совершенно не восприимчива к холоду. – А что касается вашей помощи, то вы уже успели её мне оказать. – Алмаз истинно наслаждался удивлением, отразившемся на лице Маркуса. – Неужели вы до сих пор так и не поняли, ведь благодаря вам, господин Фломель, я и довёл своё расследование до конца. Вы подарили мне недостающие детали, и я должен быть вам благодарен.

Алмаз Лемурия отвесил шутливый поклон, от которого Маркусу стало тошно, а сам он тем временем пытался понять, каким именно образом сумел помочь этому убийце. Ведь он был уверен, что всё сделал правильно, что не оставил ни одного намёка, не выдал секрета… Все эти три года он пребывал в уверенности, что никто не сможет докопаться до подробностей его прошлого путешествия по Умптекским горам. Получается, что всё это время он жил в заблуждении.

Закутанный в куртки детина перестал ковыряться в ящике и достал из него внушительное устройство, котороге Маркус сумел достаточно быстро опознать. Это был блочный арбалет приличного размера – идеальное оружие для тех мест, где громкие звуки могут спровоцировать лавину. Охотники прибыли сюда снаряжёнными, они знали, к чему готовиться, а значит, Алмаз не врал, говоря о помощи, которую Маркус им уже успел оказать. Оставалось только выяснить, в чём именно он прокололся.