— Как ты можешь так рано покинуть замок, — возмутился Кертис, — когда все складывается в твою пользу? Леди Корина… король… твое имя… твоя репутация. Почему ты уезжаешь в самый решающий момент? Ты уже забыл, о чем мы говорили с тобой два дня назад? Это все из-за той женщины?
Подойдя к окну, Кедедрин выглянул во двор. Он был в полном замешательстве. Действительно, готов ли он бросить все, к чему стремился, спрашивал он себя.
— Не только из-за нее, — неохотно буркнул он. — Мне нужно время, чтобы еще раз обдумать свои планы. Я многое перестал понимать. Все, что раньше казалось мне ясным и очевидным, стало вдруг непонятным. Я много лет не был в Эбердуре, который нуждается в присутствии хозяина, особенно сейчас, когда я стал графом. Я хочу подождать с выбором невесты, чтобы привести в порядок мысли.
— Ты совсем ослеп, не признаешь очевидную истину? — раздраженно спросил Кертис. — Женившись на Корине, ты завершишь наши давние планы и снимешь проклятие с имени отца.
— Какое твое дело? Я раздумал жениться на ней. Король вернул мне титул, не ставя условия объединять наши земли. Мы с Кориной не любим друг друга. Для нас обоих бессмысленно жить в браке без малейшей любви.
— Ты повторяешь трагическую ошибку своего отца. Как можно быть таким глупцом?
Глаза Кедедрина вспыхнули гневом.
— А как ты мог так поступить со мной? — в ярости крикнул он, замахнувшись на Кертиса. — Почему ты так возненавидел меня, когда я впервые вошел в ваш дом?
— Я чувствовал себя виноватым, — ответил Кертис.
— Что ты имеешь в виду? — переспросил Кедедрин.
Кертис ударил кулаком по двери.
— Мне было стыдно за то, что я тогда делал, за то, какие чувства испытывал к тебе. Но все это давно в прошлом. Ты знаешь, как я жалею об этом. Я не хотел тебя ранить. Это был несчастный случай.
— Несчастный случай? А может быть, ты хотел ранить или даже убить меня? А что было с моим отцом? Что тебе известно о смерти моего отца? Ты ничего не утаил от меня?
— Как такое могло прийти тебе в голову? Это тебе сказала одна из твоих новых подружек? Кто из них? Леди Кассандра или твоя «тигрица»?
На лице Кедедрина мелькнула мрачная улыбка.
— Неважно, кто подал мне эту мысль. Поклянись, что ты ничего не скрываешь от меня.
Выхватив меч из ножен, Кедедрин приставил его к горлу Кертиса, пристально посмотрев в его исказившееся страхом лицо.
— Да, я клянусь! — воскликнул Кертис. — Моя семья приняла тебя ребенком, а мой отец воспитал тебя как родного сына. Он обращался с тобой лучше, чем со мной. Он сделал все для того, чтобы ты женился на моей подруге детства.
— И потому ты в такой ярости? Ты злишься, что я буду обладать большей властью и славой, чем ты? Ты вне себя от того, что я могу жениться на Корине?
Наступила длинная пауза. Вглядываясь в искаженное злобой лицо Кертиса, он опустил меч и отступил назад.
— Извини меня, друг, мой названый брат, — вдруг дружески произнес Кедедрин. — Ты прошел со мной долгий путь битв и сражений.
— Ты должен на ней жениться, — настаивал Кертис. — Если ты этого не сделаешь, прошлое будет преследовать нас обоих.
— Меня оно больше не преследует, — ответил Кедедрин. — Это ты старайся забыть прошлое.
— Ты все-таки решил вернуться в Эбердур? — спросил Кертис, отвернувшись от друга.
— Да.
— И когда?
— Я уезжаю сегодня вечером.
Кертис перевел дух:
— Ну что же, может быть, ты и прав. Мне придется смириться с твоим новым решением. Вижу, мне не удалось тебя переубедить.
— Тебе нравится Корина? — спросил Кедедрин. — Поэтому ты так обеспокоен ее замужеством?
Кертис проглотил слюну.
Положив руки на его плечи, Кедедрин посмотрел ему в глаза.
— Тогда сам проси ее руки. Не повторяй ошибку своего отца и не теряй женщину, которую любишь, — сказал Кедедрин.
Кертис кивнул, показав на кинжал, свисавший на поясе Кедедрина.
— Это кинжал твоего отца? — спросил Кертис.
Кедедрин вынул кинжал из ножен и провел рукой по гравировке.
— Мне его вернула леди Кассандра.
— Можно взглянуть на него?
Кедедрин протянул клинок Кертису, продолжая упаковывать вещи.
— Что еще она рассказала об убийстве Лайэма?
— Ничего, что помогло бы мне расследовать убийство отца, — уклончиво ответил Кедедрин, еще раз проверив багаж.
— Прекрасный клинок, — похвалил Кертис, возвращая кинжал.
Кедедрин кивнул и, обернув клинок промасленным куском кожи, положил его в ящик вместе с остальным оружием. В этот момент что-то дрогнуло в сердце Кедедрина. Он вспомнил слова Кассандры, которая предостерегала его никогда не расставаться с кинжалом. Стоило ли придавать значение ее словам? Что в нем было особенного? Клинок как клинок. Кедедрин владел и другим, не менее ценным оружием, с которым никогда не расставался. Оно служило ему верой и правдой в его бесчисленных походах и битвах. Кинжал был всего-навсего куском металла. Он ему дорог только как память о покойном отце. Кедедрин не верил в волшебную силу кинжала.
Несмотря на это, что-то заставило дрогнуть его сердце, когда он закрывал ящик с оружием.
Через час, когда Кедедрин отдавал распоряжения по отправке багажа и организовал конвой, который должен был сопровождать его до Эбердура, в дверь постучал его названый отец.
— Войдите, — сказал Кедедрин и улыбнулся, увидев перед собой Дэвида Маккеферти. — Сеньор! — приветствовал он его.
— Граф, — сияя, отвечал Дэвид Маккеферти.
Оба с улыбкой смотрели друг на друга.
— Да, ты прошел долгий путь с того дня, когда я взял тебя на воспитание в свой дом, — проговорил Дэвид, держась за ручку двери.
— И ты многому научил меня. Благодаря тебе я мастерски овладел мечом, и свое умение поставил на службу родной Шотландии.
Дэвид кивнул:
— Кертис сказал мне, что ты уезжаешь в Эбердур.
— Да, уезжаю.
— Ты должен остаться здесь, Кедедрин. Король будет недоволен, что ты так скоро покинул двор.
— Король желает, чтобы я навел порядок в горных частях Шотландии, охваченных народными волнениями. Я не могу выполнить приказ короля, сидя здесь.
Дэвид вздохнул.
— Это единственная причина твоего отъезда? — спросил он.
Кедедрин повернулся к подошедшему к нему стражу, ожидавшему его распоряжений.
— Снеси вниз ящик с оружием и поставь его в конюшню, где стоит моя повозка с багажом. Хорошенько все упакуй.
— Слушаюсь, милорд!
Дэвид внимательно следил за стражем, который, взгромоздив на плечи сундук, собрался покидать комнату.
— Дэвид, я очень расстроен, — признался Кедедрин своему названому отцу.
— Советую тебе тщательно обдумать свое решение. В данный момент неблагоразумно покидать двор. Корина Фергюс и ее мать до глубины души будут уязвлены твоим неожиданным отъездом.
— Но у нас не было никакой официальной договоренности, хотя я бы не хотел обижать этих двух дам. Мне необходимо время, чтобы прийти в себя и привести в порядок мысли, чтобы принять обдуманное решение во благо Шотландии и мое собственное благо.
Дэвид передернул плечами.
— Ты уже взрослый, зрелый человек, который должен сам принимать важные решения. Я не могу навязывать тебе свою волю.
При всей дружественности в голосе Дэвида чувствовались нотки недовольства, и, не успев ответить названому отцу, Кедедрин услышал за окном звуки, заставившие их выглянуть из окна. Кенмур увидел, как солдат погружал в повозку ящик с оружием. В этот момент мимо повозки проходил Кертис. Увидев солдата, он остановился, чтобы оказать ему помощь. Подтянув на сундуке ремни и проверив, все ли в порядке, он остался доволен. Стражник поблагодарил сеньора за помощь, и Кертис удалился, оставив стражника управляться с другими вещами.
Отвернувшись от окна, Кедедрин положил руку на плечо Дэвида.
— Ты всегда желанный гость в Эбердуре. Прошу тебя, чаще навещай меня, что бы ни случилось!
Старик улыбнулся.
— Обязательно навещу, — ответил он, но его слова прозвучали больше угрозой, чем обещанием.