— Итак, мой тигренок, ты готова провести со мной незабываемый вечер? — игриво спросил он, теснее прижимая ее к себе. В это время Триу-кэр весело трещала, перескакивая с ее плеча на плечо Кедедрина.

Слегка высвободившись из его объятий, Кассандра тряхнула головой, и ее волосы разметались по плечам.

— Я слышу музыку, — радостно воскликнула она и, закружившись, двинулась по улице в том направлении, откуда раздавались звуки. — Сгораю от нетерпения посмотреть, как люди веселятся на празднике. Надеюсь, танцы будут? Я так люблю танцевать.

Кедедрин от души рассмеялся. Какая зажигательная женщина, подумал он. От нее исходила энергия и страсть, которая волновала и одновременно смущала его. Из робкой девицы она на глазах превращалась в хохочущую сирену, заставляя его забыть о придворных интригах и полностью отдаться безмятежному веселью деревенского праздника.

Распустив хвост, Триу-кэр метнулась к бочонку с элем, стоящему под мерцающим в темноте факелом. Держась одной лапкой за платье Кассандры, она потянулась к затычке, торчащей из бочонка, и, вытащив ее острыми зубами, открыла бочонок и стала тянуть темный янтарный напиток.

— Триу-кэр, — крикнула Кассандра, пытаясь отогнать зверька от бочки.

— Не трогай ее. Нам тоже не мешает что-нибудь выпить, — весело заметил он, заплатив торговцу элем, который недовольно подсчитывал в уме, сколько напитка пролилось на землю, но все же налил Кедедрину две кружки, отогнав проказливого зверька от бочки.

— Я не люблю эль, — сказала Кассандра, продолжая злиться на свою четвероногую любимицу.

— Тогда вторую кружку отдадим твоей подруге, — весело предложил Кедедрин, протягивая Триу-кэр кружку с элем.

— Ты ее слишком балуешь, — пожаловалась Кассандра, — а ты, — добавила она, обращаясь к ласке, — должна вести себя прилично.

— Это твое животное, и вы мне обе нравитесь. Если не любишь эль, выпей вина, — сказал он, протягивая ей бокал вина, купленного у другого торговца. — Надеюсь, оно тебе больше по вкусу?

Кассандра едва не подавилась, немного отпив из бокала, а когда Кедедрин вдруг с любопытством посмотрел на нее, попыталась выдавить из себя улыбку.

— Можно подумать, что ты идеально себя ведешь, — съязвила Триу-кэр, насмешливо сверкая своими острыми глазками.

— Это ты меня соблазнила, — прошипела на нее Кассандра. — И запомни, я не нуждаюсь в твоих пьяных пояснениях.

— Ты разговариваешь со своей подружкой? — с любопытством спросил Кедедрин.

— Нет! — отрезала Кассандра, отпив большой глоток из бокала. От терпкого напитка в теле разлилась теплота. Схватив Кедедрина за руку, она почувствовала, как у нее закружилась голова.

— Пей медленно, — предупредил Кедедрин. — Вино крепкое.

Кассандра сделала еще один глоток, не обращая внимания на предупреждение Кедедрина. Слегка опьянев, она прижалась к нему, испытывая приятное возбуждение.

— Музыка! — напомнила она, кивнув головой в ту сторону, откуда доносились звуки.

Свернув за угол, они вышли к большой площади, на которой собрались жители окрестных деревень, крестьяне и торговцы. Среди гостей Кедедрин заметил кое-кого из придворных, развлекавшихся здесь со своими хорошенькими любовницами, и даже нескольких дам в масках, с любопытством наблюдающих за происходящим. Посреди площади, рядом со сценой, на которой в поте лица трудились несколько музыкантов, находилась площадка для танцев.

Время от времени музыканты делали паузу, вытирая вспотевшие лица, затем готовились к исполнению нового зонга. Кассандра выпила еще вина, не замечая его терпкого кислого вкуса. Она уже плохо соображала и только весело притоптывала ногами.

— Как здорово, как весело, — бормотала она заплетающимся языком, — совсем как у нас дома, на празднике.

— Где же твой дом, котенок?

— Ни слова об этом, хотя бы сегодня, — ответила она, пожимая плечами.

Триу-кэр, сидя на ее плече, передразнила Кассандру, вызвав всеобщий смех.

— Прочь от меня, — скомандовала Кассандра, показав на Кедедрина, и ласка, быстро переметнувшись к нему, уселась на его плечо, не собираясь отставать от него.

— Я же тебе сказал, что мне нравится этот зверек, но не говорил, что хочу его! — воскликнул Кедедрин.

Кассандра фыркнула и вышла в круг танцующих. Волосы ее развевались по лицу и плечам, и она изящными соблазнительными движениями рук откидывала их назад. Как ей было хорошо без парика и накидки. В мерцающем свете факелов она, смеясь, трясла своей гривой.

— Ты пьяна, — протрещала ей Триу-кэр, сидя на плече Кедедрина.

— Я знаю, — ответила Кассандра. — И мне это нравится.

— Что тебе нравится? — спросил Кедедрин, не понимая их языка. — Тебе нравится музыка?

Глядя на него глазами искусительницы, она послала ему воздушный поцелуй.

Удивленно подняв брови, Кедедрин отошел в сторону. Перед ним снова была «тигрица» — соблазнительная, дразнящая, сводящая с ума, не прилагая к этому никаких усилий, и ее голубые глаза, сверкающие голубые глаза были так похожи… на глаза Кассандры! Кедедрин покачал головой. Забыть Кассандру, приказал он себе. Она только друг, милая добрая девушка, по-детски непосредственная. Кроме того, у нее кинжал, который ему нужен, но их отношения чисто дружеские, и совсем другое дело — «тигрица», горячая, темпераментная, готовая разделить его страсть.

В этот момент она грациозно двигалась среди танцующих в такт музыке, описывая руками плавные круги, напоминая пушинку, балансирующую на гребне волны. Она словно ласкала воздух вокруг себя, приоткрыв рот. Она была не просто красива. От нее захватывало дух.

Изящно извивая шею, она медленно кружилась в танце, задорно подергивая плечами, соблазнительно приоткрывая свое прелестное смуглое тело.

Кедедрин не удержался и тоже вышел в круг.

Увидев его, она лихо подбоченилась, а потом медленными скользящими движениями подняла руки, взъерошив свою пышную огненную шевелюру, тряхнула головой и, откинув с лица волосы, чувственными движениями провела пальцами по своему лицу и шее.

Он двинулся ей навстречу.

Кассандра попятилась назад, крутя бедрами и шевеля плечами в такт музыке. Ее соблазнительная улыбка вдохновила его. Встав в круг, он остановился, словно не решаясь мешать ее танцу.

Она протянула к нему руки, не прикасаясь к нему, потом слегка коснулась его, но не ласкала, а только намекала на ласку. Кружась вокруг Кедедрина, она то приближалась к нему, то слегка отдалялась, и исходящие от нее флюиды все больше разжигали его. Он был полностью поглощен ею. Она посылала импульсы, перед которыми он был бессилен.

В его памяти вдруг всплыло давно забытое воспоминание о рыжеволосой девочке, веселящейся на лугу с желтыми маргаритками. Это было во сне, который он забыл, а теперь почему-то вспомнил. Он попытался удержать отрывки этих воспоминаний, но тщетно, видя перед собой только танцующую «тигрицу».

Прижав к губам палец, она снова закружилась, а потом коснулась им его губ.

Вцепившись в ее руки, Кедедрин заломил их за спину и, двигая бедрами, старался попасть в ритм Кассандры.

Изогнувшись, она крепко прижалась к нему грудью и, подавшись вперед, провела губами по его шее до уха.

— Если ты будешь продолжать в том же духе, я не смогу долго быть на празднике, — прошептал он.

Она улыбнулась, довольная тем, что ее непосредственность возымела нужное действие на него.

Он кружил ее в танце, поднимая в воздух ее ноги, а она, широко раскрыв перед ним объятия, улыбалась ему. Вдруг они столкнулись с женщиной, которая в этот момент пыталась обойти стороной танцевальный круг.

— Прошу прощения, — сказал Кедедрин, опустив Кассандру на землю. Извиняясь, он дотронулся до плеча женщины в голубом платье.

— Не прикасайтесь ко мне, — резко ответила та.

Всмотревшись в ее глаза сквозь маску, Кедедрин обомлел.

— Леди Корина! — изумился он. — Что вы здесь делаете?

Корина отдернула руку, окинув его испепеляющим взглядом.

— Такой же вопрос я могла задать вам! — ответила она. — Вместо того чтобы остаться на балу в замке и ухаживать за мной, вы вздумали развлекаться здесь с женщиной сомнительного поведения.