Спрятав выложенные вещи среди коробок и ниш, Тен-Тен вышла из гардеробной и направилась к окну. Техники маскировки всё ещё действовали. Такахаши чувствовала, как скользят по её скрытой чакрой фигуре равнодушные взгляды: так ощущались камеры и роботизированные противники. Если не тренировать особую чувствительность к такому вниманию, то можно и не обратить внимания.

Тен-Тен выскочила на улицу, зацепилась ладонью за стекло и быстро полезла наверх. Руки требовали меньшего расхода чакры, чем ноги. Дело было в чакроканалах, которые в ладонях с рождения имели большую тренированность. Так, чтобы зацепиться за вертикальную поверхность, из ладони тратилось пять условных единиц чакры на единицу времени; стопа, даже учитывая проводящий чакру материал обуви, требовала от двадцати единиц чакры.

Это мало кто знал. В основном об экономии чакры задумывались ниндзя-марафонцы, изматывающие своего противника во время длительного боя, и те, кому от рождения не повезло с маленьким энергетическим резервом. Тен-Тен узнала про различную пропускную способность каналов сначала от Неджи, потом от Сакуры.

Сейчас эта информация пригодилась, как никогда.

Она бежала по крышам, используя чакру только для прыжков или для цепляния за стены. Резерв не радовал. Оставалось около трети, и всё. Чакра тратилась не только на открытие свитков, но и на поддержание тела.

Особняк Агрестов был недружелюбен: смотрел тёмными глазницами окон, шуршал по-осеннему озлобленным садом. На страже дома стояли Чудесные, в кои-то веке использовавшие голову и сразу понявшие, куда должна пойти акума.

Вот почему они такие умные именно тогда, когда не надо?

Тен-Тен сложила печати и вызвала клона. Не теневого, — на него тратилось преступно много чакры, — а обычного иллюзорного. Простейшая техника, практически не затрагивает резерв. Учитывая, что Чудесные понятия не имели о способах боя шиноби, иллюзии должно было хватить для отвлечения внимания.

В дом было не пробраться: Тен-Тен позвоночником чувствовала электрическую сеть, пронизывающую стены. Не шокер, нет. Датчики, что в её случае почти так же неприятно.

Но кто сказал, что Такахаши нужен был дом?

Клон отправился в особняк, мелькнув перед глазами Чудесных. Герои, как послушные котята, побежали внутрь здания, тогда как Тен-Тен направилась в сад.

Те самые пропавшие два метра живой изгороди требовали проверки.

***

(1) Шаринган — Особый вид глаз в клане Учиха, позволяющий предугадывать действия и копировать техники. противника. Из-за этой способности многие думали, что обладатели Шарингана способны «читать мысли».

(2) В мире «Наруто» шиноби используют ручные печати, — они же мудры, — для регулирования потоков чакры и использования техник. Ручные печати

— это особые положения пальцев и ладоней.

Удивительно, но сад успел измениться с момента прошлого посещения Тен-Тен. Несколько зелёных кустарников переоделись в золото и охру, пожухла трава, замело листьями выцветшие от света скамейки.

Куноичи шла, согнув колени и склонив корпус. Живая изгородь была высокой, около двух метров, но заброшенной: в некоторых местах появлялись проплешины от недостатка ухода. Цельная зелёная стена при ближайшем рассмотрении оказалась всего лишь дырявым старым полотном.

Тен-Тен пригибалась, чтобы не светить белой туникой в эти проплешины, и перебегала открытые участки лабиринта. Сначала она хотела перемахнуть через колючую стену сразу в участок, скрытый за стенами, но после отказалась от столь опрометчивой затеи: Такахаши была уверена, что Габриэль направил в сторону сада по меньшей мере десяток камер. Маскировка же была несовершенна, и при резких движениях воздух на месте Тен-Тен рябил, привлекая внимание. Шанс быть обнаруженной казался крошечным, но он всё же был.

Тен-Тен никогда не любила зазря рисковать. Кто знает Габриэля? Она совсем не хотела испытывать его терпение лишний раз; достаточно было того, что месье Агрест потерял акуму в её лице.

Поэтому куноичи кралась по саду, всматриваясь в зелёное ограждение и просчитывая, где должен быть нужный поворот. Что могло скрыть его? Это обязательно нечто мобильное, потому что вход в тайное помещение не должен вызывать затруднений. Или относительно мобильное, вроде… да, каменное изваяние подойдёт.

Тен-Тен добралась до знакомой площадки с фонтаном и статуей. Эмили Агрест, — Такахаши проверила имя в интернете, — смотрела на мир с равнодушной мраморной улыбкой. В который раз Тен-Тен неприятно поразилась, насколько женщина казалась ей неприятной. Дело было не во внешности, а в… каменности? Эмили казалась некрасивой, хотя все вокруг только и говорили, что про её очарование.

Ну, может быть, вживую она выглядела более привлекательно, чем высеченная из камня.

Тен-Тен присела рядом со статуей и провела рукой по постаменту. Тот оказался повреждён: на нижней части кончиками пальцев можно было прощупать дугообразные царапины. Старые, кстати, потому что в них забилась пыль и грязь. Потому они и не были заметны с первого взгляда.

Вот и вход. Даже не удивительно. Во-первых, Габриэль любил свою жену до безумия, — ха-ха, — во-вторых, статуя располагалась на диво хорошо. Вокруг неё было нечто вроде зелёного навеса из того же кустарника, что и изгороди. Но почему этот ход не использовался?.. Он ведь не использовался же, правда?

Скрупулёзно проверить наличие сигналок или охраны не было возможности. Тен-Тен осмотрела статую и пространство вокруг, провела руками по камню, даже применила простенькую сканирующую технику — всё глухо. Такахаши надеялась, что Габриэль не устанавливал камеру на фонтан. Сама куноичи поступила бы именно так.

— Было бы хорошо, если бы я оказалась большим параноиком, чем он, — пробормотала Тен-Тен, аккуратно потянув статую в сторону.

Постамент с тихим шуршанием сдвинулся, и Эмили повернулась влево. Тен-Тен не стала сильно отодвигать статую, остановив ту в момент, когда проход стал достаточным. Вдруг на полное открытие установлена сигнализация?

Опять же, Тен-Тен обязательно поставила бы не только сигналку, но и пару ловушек за статуей. Однако Габриэль оказался мягче, менее военизирован и травмирован вечными боями. За статуей не было ничего, кроме разросшейся живой изгороди и практически незаметного прохода.

Оставался вопрос, как крупный мужчина вроде Габриэля протискивался в это небольшое отверстие. Тен-Тен едва не потеряла свитки и пучки, пока пыталась максимально осторожно пробраться в закрытую часть сада. Затем куноичи вернула статую в изначальное положение; сил пришлось приложить больше, потому что обратное движение было менее удобным. Тен-Тен пыхтела, но всё-таки более или менее скрыла следы своего присутствия.

Она не использовала чакру, потому что той оставалось слишком мало. Треть резерва, и неизвестно, как на изменённом теле отразится полный расход всех запасов.

Тен-Тен наслаждалась тем, что чувствовала. Ток чакры, послушные мягкие суставы, готовые к любой нагрузке мышцы… молодость. Она давно не ощущала весь этот спектр одновременно: перед смертью и слова не было о молодости, после перерождения — обо всём остальном. Хлоя по состоянию тела сильно уступала старушке-Такахаши.

За проходом тянулась небольшая галечная тропинка, заросшая сорняками и травой. Судя по остаткам прошлогодней листвы, Габриэль здесь не ходил несколько сезонов. Невостребованный ход в тайное помещение был грязен и уныл, чего Тен-Тен никогда бы себе не позволила.

Народная мудрость гласит: если есть путь, то будет тот, кто по нему пойдёт. Хорошо, что Габриэль этого высказывания не знал и игнорировал чёрный вход в своё убежище.

Тен-Тен прикинула расстояние от статуи до изгороди — выходило как раз те самые потерянные два метра. Больше здесь и не влезло бы: короткая тропинка заканчивалась железными дверьми прямо в грунте. Вероятно, лестница.