Тут из большого облака вылетело маленькое. Порхнуло туда-сюда, покружилось в воздухе – и спустилось на землю прямо перед Мбо.

Мбо всё-таки стало страшновато. Но не идти же на попятную. Взял он, да и шагнул прямо в облако.

Уплотнилось облако вокруг Мбо, словно крепким объятием его сжало – и взлетело. Всё видит Мбо вокруг себя, только шевельнуться не может. Думает: "Ну и приключение! Жалко меня мои друзья не видят".

Взлететь-то облако взлетело, только почему-то не стало вверх подниматься, а над самой землёй помчалось, набирая скорость. Не успел Мбо моргнуть пару раз, как уже влетело облако в его родное селение. Все там друг другу машут, кричат что-то, но Мбо ничего не расслышал, так ветер в ушах свистел. "Хорошо, что мы не в лес залетели, – думает. – Каково было бы там на такой скорости?"

Тут облако как раз в лес устремилось. И скорость не снизило, но так ловко между деревьев петляло, что ни одной ветки, ни одного листика не задело. Вылетело к горе, к погасшему вулкану. "Заблудилось оно, что ли? – думает Мбо. – Чего доброго, вместо того, чтобы вверх подниматься, в кратер спустится".

И точно! Нырнуло облако в дыру на вершине горы, понеслось в глубине земли по пещерам, по коридорам подземным. "Когда же мы в гости к облачному человеку попадём?" – удивляется Мбо.

В тот же миг облако из-под земли вырвалось и, как ракета, устремилось вверх. К большому облаку подлетело, влилось в него, а Мбо оказался на краю облачного обрыва рядом с тем, кто его в гости позвал.

Хорошо на облаке: мягко, прохладно.

Отдышался Мбо, огляделся и спрашивает:

– Почему же подъёмник такой странный? Куда он только меня не занёс, прежде чем сюда добрался.

Отвечает ему облачный человек:

– Он же не сам добирался сюда, с тобой вместе. Такой вот у вас маршрут оказался. Хорошо, что ты по дороге не выпал. И это случается. Молодец, сумел долететь! Отдыхай теперь, сил набирайся. Знаю, что у вас на экваторе жизнь нелёгкая.

Развитию чувства веры сопутствует одно явление, которое с трудом поддаётся внерелигиозному осмыслению. Если не признавать существование Высшего, если чувство веры считать чисто психологическим феноменом, то благодать будет восприниматься лишь как некая психическая иллюзия. Но верующему человеку его отношение к Высшему представляется не односторонним. Благодать, может быть, является самым важным ответом человеку (или, наоборот, призывом), приходящим к нему от Сверхориентатора.

Само существование чувства веры в человеческой душе некоторые религиозные учения трактуют как проявление благодати. Действительно, разве это не самая лучшая помощь со стороны Сверхориентатора: дать человеку внутренний инструмент ориентирования в главном – веру? Но вот готова ли наша душа к использованию такого инструмента? Нуждаемся ли мы в нём? И как будем обращаться с ним, получив его в своё распоряжение?…

Подобно тому, как возможности мозга намного превышают нашу обыденную способность к его освоению, так и возможности ориентирующего чувства по названию "вера" оказываются тем более глубокими, чем больше мы его используем. Жизнеописания глубоко верующих людей и письменные их свидетельства показывают, что развитое чувство веры способно извлекать мудрость и энергию для воплощения этой мудрости из любых жизненных обстоятельств, из любых мелких крупиц того материала повседневности, с которым имеет дело каждый из нас.

Благодать – как помощь человеку в его продвижении к Высшему – может принимать разные формы. В отличие от чисто внутренних переживаний (скажем, наркотического "кайфа") действие благодати в человеке зачастую ощутимо и для тех, кто вступает с ним в общение. На этом основано, например, признание некоторых людей святыми, блаженными и т.д. Канонизацию можно, конечно, отнести к разряду политических церковных актов, но существует ещё и народное признание, вытекающее из бесчисленных непосредственных свидетельств. Главная суть этих свидетельств заключается не столько в чудесах, связанных со святым, сколько в особых импульсах религиозного ориентирования, действие которых испытывают многие, соприкоснувшиеся с ним.

Даже если не говорить о святых – многим из нас известно ощущение встречи с благодатным человеком. С человеком, который может говорить обычные или необычные слова, совершать обычные или необычные поступки, но в любых его словах и поступках, в самом его облике сквозит что-то неуловимо важное для нас, подчиняющее нас вместе с ним той силе, которая его коснулась.

Благодать недоказуема. Она либо действует на человека, либо не действует. Пытаться словами описать её силовое поле бесполезно. Главное здесь в том, что начинаешь уверенно ощущать духовные ориентиры.

Благодать неопровержима. В той или иной церкви иногда находятся люди, объявляющие свою конфессию исключительным заповедником благодати. Но достаточно встретить хотя бы одного по-настоящему светлого человека вне этого заповедника, чтобы увидеть: для благодати нет никаких границ.

Благодать не очень-то поддаётся рациональному осмыслению. Но чувство веры хорошо знает её вкус. Ведь оно само, возможно, состоит из той же нематериальной материи.

o (Определения) Какие из определений веры нам близки? С какими нам трудно согласиться или вовсе невозможно? Можем ли мы определить веру по-своему? В любом случае – прочитав и отложив эти сорок с лишним определений, подумаем о том, о чём они пытаются сказать нам. Эта мысль, наша собственная, будет для нас ценнее, чем самые остроумные, самые проникновенные суждения со стороны.

o (Внутренний мир и религиозный опыт) Интересно приглядеться: что же в своём внутреннем мире мы можем отнести к духовной реальности – в отличие от психической. Перебрать те переживания и события, которые уверенно можно считать религиозным опытом. О некоторых из них невозможно рассказать другому, но они существуют для нас самих. И несут в себе что-то, чем нельзя не дорожить. Оглядим эти свои сокровища – не для любования, не чтобы ими гордиться, а чтобы знать и помнить о них, чтобы убедиться в возможности пополнения этой сокровищницы.

o (Ориентиры веры) Пробежимся мысленно по тем религиозным ориентирам, о которых здесь сказано. Может быть, добавим к ним что-то, о чём не сказано. Но главное – найдём среди них своё: то, что помогает нашему чувству веры, что напоминает нам о нём (или хотя бы о его возможности), что побуждает нас делать собственные шаги в этом странном мире религиозной жизни. Найдём среди них то, что знакомо нам по другим людям, что ведёт их и вдохновляет, даже если мы сами относимся к этому отстранённо.

o (Священные тексты) Какие из них мы читали? В каких пытались как следует разобраться? О каких знаем понаслышке? Считаем ли мы какие-то из этих текстов действительно священными – особым образом возникшими, имеющими особенный смысл для людей? А для себя? Если нам не хватает такого знакомства, стоит попробовать: прочитать самому то, к чему больше всего лежит душа, обдумать, обсудить со знающим человеком, почитать хорошие комментарии. Не будем забывать, даже при самом критичном отношении к тексту, что он освящён ещё и историей, освящён своей ролью в культуре человечества.

o (Ориентаторы веры) Вспомним, о каких ориентаторах веры мы слышали или читали, чьи взгляды или творения нам знакомы. Известных людей такого рода вспомнить легко. Но будем внимательны и к тому, кто из окружающих оказался ориентатором – для нас или для кого-то рядом с нами. Чем может помочь такой человек? В чём он помочь не может? Если мы чувствуем, что нуждаемся в таком ориентаторе для себя, но его нету, – что ж, попробуем его найти. Когда помощь нужна, она непременно приходит. Наше дело – заметить свою потребность в ней и сделать свой шаг, чтобы эту помощь получить.