— Но ведь прежде, чем ты станешь врачом, — воскликнула Пат, — пройдет целых несколько лет!
— Но моя цель стоит того.
— Ты уверена? Здесь у тебя по крайней мере была возможность знакомиться с мужчинами… свободное время для развлечений…
— Только не говори мне о мужиках! — перебила ее Лесли. — На данный момент я не желаю видеть никого из них.
— Ты просто обозлилась на мистера Редвуда. Если бы он не настучал на тебя…
— А вот как раз «мистер Редвуд» здесь абсолютно не при чем.
— Но а тогда с чего бы это тебе так внезапно проникнуться анти-мужскими настроениями?
Лесли немного смутилась, а затем, как будто понимая, что ей все же придется дать Пат хоть какое-нибудь объяснение, неохотно проговорила:
— Это все из-за Тода. Как ты знаешь, я никогда не была в восторге от него, но в последние несколько месяцев он стал просто невыносим. Он постоянно унижает Жанет, смешивает ее с грязью, а она все терпит и не дает никому и слова сказать против него.
— Это почему же так?
— Не знаю. Может быть это обычный удел замужней женщины.
— Не болтай ерунды! — на лице Пат, обычно таком миловидном и довольном, появилось выражение обеспокоенности. — Если бы большинство из тех, кто вступает в брак, становились бы от этого несчастными, то отчего же тогда люди до сих пор продолжают жениться и выходить замуж?
— Из-за секса.
— Это в наше-то время! — взорвалась Пат. — Сейчас для этого выходить замуж вовсе необязательно. И вообще, Лесли, если ты собираешься посвятить всю жизнь медицине, так, чтобы работа заменила бы тебе и семью, и все остальное, то ради бога одумайся. Не все же мужики такие придурки как Тод или Редвуд.
— И даже думать не буду. Это моя заветная мечта — изучать медицину.
— Мне тебя будет очень не доставать, — жалобно проговорила Пат. Было бы здорово, если бы ты снова когда-нибудь вернулась сюда, хотя бы на практику.
Лесли лишь рассмеялась в ответ.
— Как же! Так они и приняли меня обратно сюда врачом, если я им даже как медсестра не нужна! — Защелкнув замки чемодана, она стащила его с кровати на пол. — Ну вот и все пожитки уложены.
— А я все равно не могу спокойно глядеть, как ты радуешься своему отъезду, — мрачно сказала Пат. — А то может быть ты все же передумала бы, если бы тебя взяли в другую больницу? Я бы тоже туда устроилась бы и тогда…
— Все, хватит с меня работы медсестры, — решительно сказала Лесли. Если я не смогу стать врачом, то тогда я вообще заброшу медицину раз и навсегда.
— Куда ты денешься, станешь, — угрюмо проворчала Пат. — Ты вон какая умная. — И как это обычно происходило в тех случаях, когда она бывала чем-нибудь расстроена или недовольна, Пат потянулась за конфетой из коробки с шоколадом, которую она всегда держала при себе. — И как долго ты собираешься пробыть у Жанет?
— Только до тех пор, пока не узнаю, примут ли меня в лондонский университет.
— А почему ты не хочешь учиться в Ливерпуле?
— Не хочу жить по соседству с Жанет и Тодом. Чем реже мы будем видеться с ним, тем лучше. Если я… — тут она замолчала, так как дверь приоткрылась, и в комнату заглянула медсестра.
— Форрест, мисс Робертс просит вас зайти к ней.
— Зачем?
— Понятия не имею. Она позвонила и просила передать вам, чтобы вы к ней зашли, прежде, чем уедете из больницы.
Дверь закрылась, и Лесли недоуменно взглянула на Пат.
— Интересно, что ей от меня надо?
— Возможно она хочет поблагодарить тебя, что ты стала защищать ее.
— Вряд ли! Ведь само по себе это так нехорошо получилось.
— Ну тогда, не удивляйся, если она начнет тебя жалеть. Женщины всегда остаются женщинами, вне зависимости от того, кем они работают и какую должность занимают!
Но на этот счет Пат глубоко заблуждалась, потому что когда Лесли вошла в кабинет, мисс Робертс показалась ей как сдержанной и беспристрастной как никогда.
— А, сестра Форрест. Мне действительно хотелось увидеться с вами, прежде, чем вы уедете от нас. — Сказав это, она замолчала и еще какое-то время продолжала молча разглядывать Лесли. — Значит, вы решили стать врачом. И что, мысль об этом посетила вас совсем недавно?
— Нет, это моя давнишняя мечта. Просто в свое время у меня были денежные затруднения, и проучившись год, мне пришлось оставить учебу.
— А теперь у вас появилась возможность начать все сначала. Что ж, я была рада услышать, что по крайней мере вы не решили стать врачом исключительно из-за меня, — со вздохом проговорила мисс Робертс. — Я знаю, почему вас уволили, и…
— Пожалуйста, — быстро перебила ее Лесли, — не вспоминайте об этом. Рано или поздно я бы все равно, сама ушла бы отсюда. Быть все время на побегушках, выполнять чужие распоряжения — это не для меня.
— Но только не думайте, что став врачом, вы только и будете делать, что командовать другими!
— Я так не думаю, — улыбнулась Лесли.
Мисс Робертс сидела, потупив взгляд, поигрывая карандашом, лежавшим сверху пресс-папье на столе перед ней.
— А вы уже выбрали себе больницу?
— Пойду куда-нибудь. Туда, где меня примут.
— Возможно здесь я смогу вам помочь. Я достаточно хорошо знаю декана медицинского факультета при больнице, где я прежде работала — если у вас есть желание, то можете попытаться поступить в Св. Эндрю, вот что я имела в виду.
— Вы так добры ко мне, — запинаясь, заговорила Лесли, — я… я даже не знаю, как мне отблагодарить вас.
— Ваш успех и будет для меня самой большой благодарностью.
— Я постараюсь не подвести вас.
— Хорошо. Я в самое ближайшее время свяжусь с деканом, — мисс Робертс принялась перебирать бумаги, что были разложены у нее на столе. — Будет время — заезжайте как-нибудь, расскажете, как у вас идут дела.
— Если можно, то я к вам обязательно приеду.
— Разумеется, можно. Только не расценивайте это, как обязанность.
— Ну что вы.
— Ну вот и хорошо. — Женщина протянула Лесли руку. — До свидания, моя дорогая. Я от всей души желаю вам удачи.
Тем же вечером Лесли приехала к Жанет, и как она и прежде представляла это себе, ее радость от встречи с сестрой и маленьким племянником была омрачена теми недобрыми чувствами, которые она испытывала по отношению к Тоду. Еще раньше от Жанет ей стало известно, что на новой работе от него требовалось значительно больше того, на что он был способен, и теперь она задавалась вопросом, до которой степени именно этим обстоятельством могло быть обусловлено его хамское отношение к жене.
Она испытала поистине большое облегчение, получив в конце недели письмо от декана из больницы Св. Эндрю, в котором ее приглашали на собеседование, которое должно было состояться во вторник на следующей неделе. Лесли же, сделав вид, что ей необходимо до этого уладить в Лондоне еще кое-какие неотложные дела, уехала из Ливерпуля на следующий же день.
— Но ты все же не будешь нас забывать? — спросила Жанет.
— Так я же уезжаю не в Гренландию, — посмеялась Лесли в ответ. Просто возвращаюсь обратно в Лондон.
— А если тебя не возьмут в больницу Святого Эндрю? Что тогда?
— А вот об этом я стану беспокоиться только после того, как меня туда на самом деле не возьмут, — беззаботно ответила Лесли. — И, вообще, не порть мне, пожалуйста, настроение!
Первое впечатление Лесли от больницы св. Эндрю оказалось довольно удручающим; большое здание, со стенами покрытыми пылью и копотью, было расположено в одном из беднейших кварталов Ист-Энда, и совершенно ничто здесь не напоминало о благородной элегантности больницы Святой Катерины. Но стоило ей лишь войти в холл, как все тут же стало на свои места — это была самая обыкновенная больница, хотя для Лесли в тот момент она казалась важнее всех прочих больниц, потому что все ее будущее зависело теперь оттого, будет ли она принята сюда.
Час спустя, после беседы с деканом, Лесли вышла из больницы, вновь оказываясь среди людского водоворота безразличной толпы, будучи весьма довольна собой. Проходя мимо одного из магазинов, она мельком взглянула на свое отражение в витрине, стекло которой выгодно подчеркнуло ее молодость и стройные линии фигуры. Вот она какая, Лесли Форрест — снова студентка, и снова учится, чтобы стать врачом. Дай бог, чтобы на этот раз ей не пришлось бы снова бросать учебу. Будь что будет, но только она все равно выучится на врача.
