— Тод рассказал мне обо всем, — пробормотала Энн. — Я знаю о том вечере, о том, как он пил… он мне обо всем рассказал.

— И вы нашли в себе силы полюбить его?

— Я влюбилась в него, сама того не подозревая. А потом я уже даже представить себе не могла, что этот человек мог оказаться способен на такое. Вы знаете, люди все же могут меняться в лучшую сторону.

— Мне бы все же хотелось бы увидеть тому наглядное подтверждение.

— А разве того, что Тод хочет взять к себе Бобби не достаточно? Ведь в общем-то одним нам было бы прожить куда проще и спокойней. — Энн даже привстала со своего кресла. — Я не прошу, чтобы вы забыли о проступках Тода и никогда не вспоминали бы об этом впредь. Это несерьезно. Но я прошу вас простить и понять. Я сомневаюсь в том, что Тод осмелился бы когда-либо сам сказать вам об этом, но только он, не раздумывая, отдал бы десять лет своей жизни за то, если бы только было можно повернуть время вспять и начать жизнь заново.

— Вполне возможно, что и в этом случае все закончилось бы столь же печально, — вздохнула Лесли.

— Что ж, возможно вы и правы, — последовал ответ, и заметив недоумение Лесли, Энн поспешно добавила. — Ведь было бы несправедливо винить во всем одного лишь только Тода. Получилось так, что ваша покойная сестра оказалась слишком слабохарактерной — слишком уж податливой. А ему была нужна твердая рука, и чтобы рядом был кто-то у кого можно было бы найти поддержку.

— И вас это устраивает?

— Я люблю его таким, какой он есть, — ответила Энн. — Он много страдал, и это очень изменило его.

Наступило продолжительное молчание, которое в конце концов было нарушено Лесли.

— Да, мне тоже так показалось, — признала она. — У того Тода, которого я знала, не хватило бы ума на то, что бы выбрать вас себе в жены!

Энн усмехнулась.

— Комплимент, вообще-то, довольно сомнительный, но я понимаю, что вы имеете в виду!

— И когда вы рассчитываете забрать его?

— Как только вы разрешите нам сделать это. Мы пробудем в Лондоне еще дней десять, и я подумала, что если бы мы с Тодом каждый день брали бы Бобби на прогулки, то вы сами очень скоро смогли бы убедиться, как быстро он привыкнет к обществу отца. Ну конечно, если вы считаете, что необходимо подождать еще несколько месяцев, то…

С улицы послышался смех Бобби, и тогда обе женщины разом обернулись и взглянули в окно, выходившее в сад, где Бобби заливался счастливым смехом, сидя на плечах у отца.

— Я не считаю, что на это уйдет еще несколько месяцев, — вздохнула Лесли. — Мне кажется, что к тому времени, как ваш отпуск подойдет к концу, Бобби будет уже вполне готов к тому, чтобы поехать домой вместе с вами.

Энн робко улыбнулась, но губы ее дрожали.

— Вы даже представить себе не можете, как я благодарна вам. Я снова чувствую себя матерью.

У нее перехватило дыхание, и она выбежала из комнаты, а Лесли, глядя из окна на счастливое трио в саду, была твердо уверена, что поступает правильно. Но какой же одинокой покажется ей теперь ее собственная жизнь; воспоминания о Филипе должно быть оказались надежно погребены где-то в глубинах ее подсознания; а вот теперь и Бобби, к которому теперь должна бы по сути быть обращена ее нерастраченная любовь, больше в ней не нуждался.

Пат была очаровательной невестой, и когда они с Ричардом шли вместе вдоль прохода, выбивающийся откуда-то сверху сноп солнечного света лег на их рыжие волосы.

— Господи, помоги их детям, — пробормотала Марта. — Если только не изменится этот закон генетики, то они у них будут рыжими, как морковки!

Проводив друзей, уезжавших на свой медовый месяц и помахав им рукой на прощание, Лесли уныло побрела обратно в дом, где мистер и миссис Роджерс прощались с последними гостями. Ковер был усеян конфетти, в доме сильно накурено, расставленные по вазам цветы начинали увядать, и на оставленных на столе тарелках лежали куски недоеденных сэндвичей. Зрелище было столь угнетающим, что Лесли поспешила в комнату Пат, где она быстро сменила нарядное платье подружки невесты на куда более удобный костюм. И всего через полчаса после отъезда Пат и Ричарда она уже вела прием у себя в кабинете.

Постепенно Лесли все глубже уходила в работу, но как бы занята она не была, в мыслях к ней часто возвращались воспоминания о Филипе и Швейцарии, она думала о Бобби, благополучно обосновавшемся в Ливерпуле, и о своих друзьях, беззаботно загорающих на итальянском курорте, которым и вовсе не до кого не было дела.

И как раз в этом она была не права, потому что довольно часто, во время прогулок по берегу озера или же завтракая на балконе своей спальни, они размышляли вслух, строя всевозможные догадки на тот счет, что побудило Лесли покинуть человека, которого она, судя, по всему все же любила.

— Я сначала подумал, что Редвуд просто заигрывает с ней, и что когда его жена умерла, он ей прямо так и сказал, — признался как-то Ричард. — Но с другой стороны, вообще-то, это совсем не в его характере.

— Это скорее я могла так думать о нем! — возмутилась Пат. — Но у тебя-то как только ума хватило додуматься до такого?!

— Но в таком случае, если Редвуд любит ее, а она его, почему же они тогда не вместе?

— Если бы я это знала, то была бы не твоей женой, а Дельфийским Оракулом! Но когда-нибудь я все-таки выясню, в чем тут дело. Это уж я тебе обещаю.

— Тогда тебе лучше не затягивать с этим, — ответил ей на это муж, или Лесли успеет превратиться в злую старую деву.

— Злой она никогда не станет. Скорее просто будет чувствовать себя все более и более несчастной. — Пат печально вздохнула. — Жаль все же, что мы, женщины, еще не научились обходиться без мужиков.

— Вот уж спасибо! И об этом ты говоришь мне, своему верному и любящему мужу!

— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду.

— Разумеется! Сдается мне, что будет лучше пока еще не поздно найти себе девушку, которая не желает обходиться без нас, мужиков. — Привстав с кресла, он глянул вниз с балкона. — Вот это да! Там, на террасе как раз прогуливается просто потрясающая блондинка.

Пронзительно свистнув, он помахал рукой, и в тот же самый момент получил от Пат резкий удар ногой по голени.

— Ах ты…!

Он запрыгал на одной ноге и снова повалился в кресло, растирая ушибленную ногу.

— За что, черт возьми? Ты чего дерешься? Ты мне наверное ногу сломала.

— Но зато я смогу быстро снова вылечить вас, доктор.

Подавшись вперед, он ухватил ее за талию и усадил к себе на колени, принимаясь ожесточенно целовать.

— Ну сейчас я тебе задам, ты, маленькая шалунья!

Но случались и другие моменты, когда они допоздна бродили вместе по окрестностям, клялись друг другу в вечной любви, наслаждаясь своим теперешним счастьем, и строя планы на будущее. Возвращаясь в один из таких вечеров в отель, они услышали, что в зале все еще играет музыка. Кивнув головой, Ричард взглянул на Пат.

— Ну как, миссис Уайт, может быть пойдем, потанцуем?

— Заманчивая идея. Но только пока мы целовались, ты съел у меня с губ всю помаду. Я пойду приведу себя в порядок и быстро вернусь.

— Только недолго. — Сказав это, он прошел в танцевальный зал, и немного послушав игру секстета музыкантов, вышел обратно в холл, направляясь к бару. Он уже собрался войти, когда на него натолкнулся выходивший оттуда человек.

— Ничего, бывает, — сказал Ричард, но тут же застыл на месте от изумления. — Мистер Редвуд! Какими судьбами вас занесло сюда?

— Я мог бы спросит вас о том же! Вот уж кого не ожидал встретить, так это вас.

— Мы с женой приехали сюда на медовый месяц, — воскликнул Ричард и тут же осекся, внезапно вспомнив, что бывший шеф должен бы считать, что он женат на Лесли.

— Медовый месяц? — бесцветным голосом повторил Филип Редвуд. — За это надо выпить. Пойдем.

Ричард с волнением проследовал за ним к бару, где были заказаны и поданы два бокала виски.

— За ваше счастье, — сказал Филип Редвуд.