Тем же вечером Пат вместе с Ричардом пришли на ужин, и им оказалось достаточно всего одного взгляда на Лесли, чтобы догадаться о том, что попытка устроиться на прежнее место в больницу не увенчалась успехом.

— Но через полгода у них будет вакансия для меня, — постаралась заверить их Лесли, — так что мне просто остается найти временную работу и ждать.

— Если хочешь, то я прямо сейчас могу предложить тебе работу на ближайший месяц, — сказала Пат. — Папа хочет, чтобы его работа продолжалась и в то время, как у нас с Ричардом будет медовый месяц, и поэтому он как раз подыскивает замену на это время.

— Ты думаешь, он согласится, чтобы у него работала бы женщина?

— Не болтай ерунды! Я прямо сейчас пойду и позвоню ему.

Сказав это, она вышла из комнаты, А Лесли осталась сидеть в своем кресле, поочередно поглядывая то на Марту, то на Ричарда.

— Ну вот, теперь, когда мое самое ближайшее будущее как будто устроено, можно спокойно расслабиться и сидеть здесь, сложа ручки, пока вы втроем будете стараться обустроить мою жизнь.

— Я бы и сам с радостью взял тебя на работу! — запротестовал было Ричард.

— У нее уже есть работа, — объявила Пат, входя в комнату. — Папа будет очень рад, если ты приступишь к работе как можно скорее. — Пат принялась собирать со стола тарелки. — Пойдем, Лес, я тебе помогу.

Они вошли в кухню, и Пат повернула кран.

— Ты мой, а я буду вытирать.

Какое-то время они работали молча.

— Может быть я, конечно, не права, — заговорила вдруг Пат, отставляя от себя только что вытертую тарелку, — но у меня сложилось такое впечатление, как будто бы ты была влюблена в этого Филипа Редвуда.

Лесли сделала вид, будто бы она сосредоточенно ищет порошок для мытья посуды, чтобы засыпать его в раковину, над которой и так уже стояла пышная шапка пены.

— Я знаю, ты никогда не говорила мне об этом, — продолжала Пат, — но Ричард пересказал мне то, что ты рассказывала ему.

Чувствуя, что подруга как будто обижена таким ее недоверием, Лесли выпрямилась, закрывая дверцу мойки, устроенной под раковиной для мытья посуды.

— Дело вовсе не в том, что мне не хочется обсуждать это с тобой просто вспоминать об этом сейчас очень горько и больно.

— Значит, Ричард и на самом деле прав. Ты до сих пор любишь его.

— Я тебя очень прошу, — уязвлено сказала Лесли. — Давай лучше отложим этот разговор до лучших времен, хорошо?

Приняв во внимание пожелание подруги, Пат снова вздохнула и перевела разговор на отвлеченные темы.

На следующий день Лесли встречалась с отцом Пат, отметив про себя разительно сходство отца и дочери: те же огненно-рыжие волосы и добродушная манера.

— Было бы очень хорошо, если бы вы согласились помочь мне здесь, признался он после того, как с официальной частью беседы было покончено. Я бы хотел устроить себе небольшой отпуск, прежде, чем Ричард начнет работать со мной — тогда у меня будет больше сил для сотрудничества с молодым и энергичным партнером! Если бы вы могли приступить к работе с понедельника, то я бы еще успел ввести вас в курс всех дел до своего отъезда. Вы когда-нибудь раньше занимались общей практикой?

— Нет.

— Тогда вам еще предстоит открыть для себя очень много чего весьма необычного и неожиданного! — он тронул ее за плечо. — Как следует отдохните за выходные, наберитесь сил, освежите в памяти свои познания, и приходите в понедельник.

Когда Лесли возвратилась в дом Марты, то была очень удивлена, увидев что она почему-то дожидается ее на самом пороге.

— Не будь такой взволнованной, Марта, — рассмеялась она. — Только что я получила работу!

— Я волнуюсь вовсе не из-за этого! — возразила Марта, с опаской поглядывая назад через плечо. — Это потому что Тод здесь.

— Тод!

— Да. И он не один — с ним приехала какая-то женщина.

Лесли торопливо прошла в дом. Все ее существо противилось мысли о новой встрече с Тодом, и лишь осознание того, что он был отцом Бобби заставило ее открыть дверь и войти в комнату, где он дожидался ее.

На первый взгляд он был как будто таким, как и прежде, но когда он поднялся ей навстречу, протягивая руку, Лесли отметила про себя, что он несколько поправился, и с лица его исчезла прежняя бледность.

— Извини, что мы нагрянули, не предупредив, — поспешно сказал он, но так вышло, что это было такое спонтанное решение. — Оглянувшись назад, он посмотрел на женщину, сидевшую в кресле и все это время о чем-то тихо разговаривавшую с Бобби. — Энн, познакомься, это моя свояченица Лесли. Лесли, это Энн Джефрайз. Мы… мы собираемся пожениться в этом месяце.

Глядя на маленькую, полноватую женщину, Лесли оказалась не в силах сдержать своего удивления. Перед ней была явно не легкомысленная вертихвостка, а интеллигентная, добродушная женщина. Она выглядела несколько постарше Тода, у нее были темно-карие глаза, темные волосы, и она совершенно ничем не походила на покойную Жанет; так было пока, она не улыбнулась. У нее была такая же как у Жанет милая, добрая улыбка, но вместе с тем она, судя по всему, обладала еще и сильным характером, чего всегда так недоставало бедняжке Жанет.

— Здравствуйте, Лесли, — дружелюбно сказала Энн Джефрайз. — Я надеюсь, что вы не станете сердиться на меня за то, что я называю вас по имени, но Тод всегда называл вас так и…

— Нет-нет, что вы, я совсем не сержусь, — сказала Лесли, усаживаясь в кресло.

Энн взглянула на Тода.

— А почему бы, дорогой, вам с Бобби не отправиться сейчас в сад? Ведь тебе наверняка есть, о чем ему рассказать.

Тод с редкостной покорностью повиновался, и как только дверь за ним закрылась, Энн снова обратилась к Лесли.

— Так будет лучше. Теперь можно спокойно поговорить. Я полагаю, вы понимаете, почему мы приехали сюда?

— Тод хочет забрать Бобби.

— Да.

— Он обещал, что Бобби останется на моем попечении, — натянуто сказала Лесли.

— И в то время он действительно этого хотел. Он был уверен, что никогда снова не женится.

— Но он обещал, — повторила Лесли.

— Он не собирается нарушать своего обещания, — сказала Энн. — Если вы настаиваете на том, чтобы он сдержал свое слово, он сдержит его. Но я все же надеюсь, что вы не потребуете этого от него. Ведь Тод все-таки отец Бобби, и он хочет заботиться о сыне.

— В последний раз, когда ему захотелось того же, у него это вышло не слишком удачно.

— Но ведь это уже в прошлом. Теперь же все иначе. Тод изменился. Вы же сами видите.

— А сами вы как на это смотрите? — спросила Лесли, меняя предмет разговора. — Как вы относитесь к тому, чтобы взять на себя заботу о чужом ребенке?

Энн сидела, сложив руки ладонями друг к другу и крепко сжав их, и Лесли неожиданно заметила у нее на пальце обручальное кольцо. Перехватив взгляд Лесли, Энн печально улыбнулась и снова заговорила.

— Возможно, мне лучше рассказать вам об этом сразу — может быть тогда вы сможете понять, какое огромное значение для нас будет иметь возвращение Бобби. Прежде я уже была замужем. Семь лет назад мой муж погиб в железнодорожной катастрофе, а через три месяца после его смерти я родила, но ребенок — мой мальчик — родился мертвым. Врачи сказали, что у меня больше никогда не будет детей.

— Я вам очень сочувствую, — тихо проговорила Лесли. — Вам должно быть очень тяжело вспоминать об этом… особенно сейчас.

— Вот почему я надеюсь, что вы позволите нам забрать Бобби к себе. Энн выжидающе подалась вперед, глаза ее наполнились слезами. — Он сын Тода, а значит он будет и моим сыном. Неужели вы не понимаете? Я никогда не смогу родить Тоду ребенка. Вот почему для меня так важно помочь ему вернуть себе сына. Вы должны понимать, что это значит для меня. Ведь, Лесли, помимо того, что вы врач, вы же тоже женщина!

Лесли отвела взгляд. После всего, что рассказала сейчас Энн, ей представлялось невозможным препятствовать тому, чтобы Бобби возвратился к обратно отцу. Но сперва нужно было убедится еще кое в чем.

— Это должно происходить постепенно, — сказала Лесли. — Бобби привык ко мне, и этот дом стал ему родным. В свое время отец сильно напугал его, и мне необходимо убедиться в том, что Бобби сам захочет снова вернуться к нему.