1718 Когда пришли в ту землю бургунды, услыхал
Про это старый Гильдебранд
[83] из Берна и сказал
Об этом господину
[84]: тот опечален был;
Всё ж, рыцарей отважных он с честью встретить
попросил.
1719 Вольфгарт
[85] проворный витязь, велел подать коней.
Поехала с Дитрихом толпа лихих мужей
В путь на поле: там встретить хотел гостей Дитрих
Немало привязали
[86] они палаток дорогих.
1720 Из Тронеге Гаген издали бойцов тех увидал
И господам своим он учтиво так сказал:
«Слезайте с седел, витязи проворные, сейчас
И в встречу тем идите бойцам, что здесь встречают
вас.
1721 Идет (я верно знаю) дружина удалая:
То витязи лихие из Амелунгов
[87] края,
Ведет их витязь Бернский сюда, высок их дух
Смотрите, не гнушайтесь, не отвергайте их услуг».
1722 С коней (так надо было) немедленно сошли
И рыцари и кнехты, что с Дитрихом пришли;
Пошли гостям навстречу и встретили там их,
Приветствуя радушно бойцов бургундских удалых.
1723 Когда же пред собою их Дитрих увидал,
Послушайте, что детям он Уты тут сказал:
От их поездки витязь в немалом горе был,
Он мнил, что знает Рюдигер про всё
и их предупредил.
1724 «Вам, господа, привет мой, Гунтер
[88]и Гизельхер,
Гернот и витязь Гаген, и удалой Фолькер,
И вам, Данкварт! Ужели неведомо то вам?
О витязе ниблунгском
[89] всё плачет, ведь,
Кримхильда там».
1725 «Хоть век пусть плачет», Гаген сказал ему в ответ:
«С тех пор, как он убит был, прошло немало лет.
Она владыку гуннов должна любить: Зигфрид
К ней больше не вернется: давно уж он в земле
зарыт».
1726 «Про Зигфридовы раны не будем говорить:
Пока жива Кримхильда, для вас вред может быть»,
Властитель Бернский, Дитрих, сказал ему тогда:
«Утеха нибелунгов, беречься должен ты всегда».
1727 Сказал король достойный: «Как мне беречь себя?
Послал гонцов царь Этцель (кого б еще мог я
Спросить), чтоб приезжали мы все в его владенья;
Сестра моя, Кримхильда, прислала тоже
приглашенье».
1728 Сказал вновь Гаген: «Мог бы совет такой я дать:
Просите господина Дитриха вам сказать
И всех мужей достойных, пусть скажут поскорей,
Что госпожа Кримхильда питает к нам в душе
своей?»
1729 Три короля богатых в сторонку отошли,
Гунтер, Гернот и Дитрих речь тихо повели:
«Скажи же, витязь Бернский, достойный рыцарь,
нам,
Что о душе царицы узнал доподлинно ты сам?»
1730 Ответил им фогт Бернский: «Что вам сказать еще?
Поутру ежедневно я слышу плач ее
Всё Этцеля супруга Небесному Царю
О Зигфриде могучем в тоске несет печаль свою».
1731 «Всё это – неизбежно», сказал муж удалой,
Фолькер-скрипач: «знакомы уже мы с вестью той.
Итак, к двору поскачем и там увидим сами,
Что может там у гуннов быть с нами, скорыми
бойцами?»
1732 И смелые бургунды к двору тут поскакали
И важно, по обычаям страны своей, въезжали
Туда. Хотелось витязям всем гуннским той порой
Узнать, каков-то Гаген из Тронеге на вид собой.
1733 О нем ходили слухи (довольно и того),
Что Зигфрид Нидерландский сгиб от руки его,
Кримхильдин муж, сильнейший боец; вот, почему
О Гагене шли толки в ту пору по двору всему.
1734 Боец быль очень рослый (тут правда лишь одна),
Грудастый; в волоса уже пробилась седина
Кой-где; имел он ноги предлинные; пугал
Его взгляд грозный; важной походкой витязь
выступал.
1735 Велели тут бургундским бойцам покои дать.
Отдельно поместили всю Гунтерову чадь
[90]:
То был совет царицы, что в злобе на него
Была. Убили кнехтов в покое их из-за того.
1736 И Гагенов брат, Данкварт, тогда маршалком был.
Его король усердно о чади всей просил
Пещись получше, вдоволь всем нужным их снабжать.
Уж как же им бургундский боец старался угождать!
1737 Пригожая Кримхильда со свитой приняла
Неласково Ниблунгов; поцеловав, взяла
За руку Гизельхера она. Как увидал
Всё то из Тронеге Гаген, он шлем покрепче подвязал.
1738 «Вот, так привет!» промолвил тут Гаген в свой черёд:
«Есть тут о чем подумать бойцам лихим! Господ
Приветствуют отдельно от их мужей: плохую
Свершили мы поездку на этот пир в страну чужую!»
1739 «Кто рад, пусть вас желанным зовет», она сказала:
«Но я за вашу дружбу вас звать бы так не стала.
Что вы такое с Рейна из Вормса привезли,
Из-за чего б быть гостем моим желанным здесь
могли?»
1740 «Знай я про то», стал Гаген в ответ ей говорить.
«Что витязи подарки должны вам приносить,
Будь я богат настолько, я б не забыл тогда
Про это и подарок привез бы вам с собой сюда».
1741 «Должны вы поподробней сказать мне об одном:
Клад Нибелунгов, что вы с ним сделали? О том
Известно вам, конечно, что этот клад был мой:
Привезть должны вы были его в край Этцеля
с собой».
1742 «Да, госпожа Кримхильда, уж много дней назад,
Из-под моей опеки ушел Ниблунгов клад:
В Рейн погрузить велели его мне господа;
Наверно, там он будет лежать до страшного суда».
1743 Сказала королева: «Всё ж, мнилось мне, с собой
Хоть часть вы привезете сюда: ведь, был он мой,
И некогда пеклась я сама о кладе том.
С тех пор прошло дней много, как я печалюсь
все о нем».
1744 «Да, чёрта (молвил Гаген) сюда я вам привез!
И без того довольно я на себе принес:
Щит, панцирь мой, блестящий шелом да сверх того,
Мой меч в руке, но только не вам я вез сюда его».
1745 Речь повела царица тогда ко всем бойцам:
«Нельзя оружье в залу вносить! Придется вам
Мне сдать его, и буду оружье я хранить». —
На это молвил Гаген: «Ну, нет! тому вовек не быть!
1746 Нет, добрая царица, к чему такая честь?
Зачем в покои наши самим вам щит мой несть
И прочее оружье? Царица – вы; меня
Не так учил отец мой: сам буду камерарий
[91] я».
1747 «Увы мне!» так Кримхильда сказала: «отчего
Не отдает мой братец и Гаген своего
Щита мне спрятать? Кто-то уж их предостерег.
Знай я, кто он, от смерти себя уж он бы не сберег».
1748 «Я», отвечал так в гневе владыка Дитрих ей:
«Предостерег об этом богатых королей,
И Гагена, Бургунда лихого, тоже – я.
Да, ничего, чертовка, тебе за то не взять с меня».
1749 Тут Этцеля супруга ужасно застыдилась:
Она Дитриха очень боялась и страшилась.
Не вымолвив ни слова, прочь отошла от них
Тотчас, лишь поглядела свирепо на врагов своих.
1750 Друг другу жали руку два мужа той порой:
То был владыка Дитрих и Гаген удалой.
Тот статный муж учтиво сказал ему тогда:
«Мне, право, очень больно, что к гуннам
вы пришли сюда:
1751 Ведь, неспроста царица так говорила нам». —
Сказал из Тронеге Гаген: «А вот, увидим там!» —
Такая шла беседа меж двух бойцов лихих.
Царь Этцель, видя это, тут начал спрашивать о них:
1752 «Я знать хотел бы очень», богатый царь сказал:
«Кого там сударь Дитрих так дружески встречал?
Кто тот боец? Он духом высок: его отец,
Кто б ни был он, наверно, был добрый, удалой боец».
1753 Царю на то ответил Кримхильдин муж один:
«Из Тронеге он родом, он Альдриана сын.
Хоть здесь он с виду весел, в душе ж свиреп и лют:
Я докажу вам это потом, что не солгал вам тут».
1754 «Так, как же я узнаю, что он такой суровый?» —
Совсем не знал, покуда, он про царицы ковы,
Что вздумала устроить она своим родным,
Чтоб никого от гуннов из них не отпустить живым?
1755 «Знавал я Альдриана: он был моим бойцом,
Стяжал большую славу он здесь в краю моем;
Возвел его я в рыцари и златом наградил;
У верной Гельхи также в великой милости он был.
1756 Через него я Гагена узнал: ко мне попали
В залог два славных отрока да здесь и возмужали:
То он и Вальтер Спанский
[92]. Обратно отослал
Я Гагена, а Вальтер сам с Гильтегундой убежал».
1757 И вспомнил сразу Этцель о давней старине:
Признал из Тронеге друга он своего вполне.
Тот в юности усердно ему не раз служил,
Потом под старость много друзей его на смерть
сразил.
