Строительство деревянного форта продвигается неплохо, частокол готов, возведены сторожевые вышки, отрыт ров, наведён мост через него, достраиваются казармы и другие помещения. И это очень хорошо — гораздо легче поддерживать дисциплину, когда солдаты постоянно чем-то заняты.

Я сумел выбить у командира небольшое помещение в форте и устроил там офис.Сижу на деревянном чурбане за столом, сработанным из толстенных, грубо отёсанных плах и подсчитываю, хватит ли мне реквизированного добра на прокорм моего отряда или придётся повторить набег на королевские склады.

Перевести бушели ячменя в галлоны пива задача не слишком сложная. С монетой так же всё довольно просто... Хотя пересчитывать разнообразные валюты Междусероземья одну в другую это та ещё задача — зильбергрош Крендельбурга по весомости сильно отличается от серебряного дуката Серного Жерла, а рубль Руссельдорфа далеко не равен Чунгской рупии.

Кроме того, заплатив не той монетой можно и оскорбить гордого воина. Древние традиции наёмничества по прежнему живы и продолжают свято храниться. Рекомендуется их придерживаться, хоть порой на первый взгляд они кажутся достаточно странными...

Непонятно почему, но сребренниками Надветренного Берега по традиции предпочитают расплачиваться за дерзкие рейды по тылам противника, ошарашивающие неприятеля молниеносностью, полнейшим отсутствием хоть какой-то логики и совершенной непредсказуемостью.

Полновесными, с крупными зубцами по ободу аргонтосами Рудничного Пояса вознаграждают за тяжелые, продолжительные осады с использованием хитроумных стенобитных машин, подкопов, и за неизбежное при этих осадах пагубное воздействие голода, холода и эпидемий чёрной, жёлтой и зелёной чумы.

Старые, потёртые монеты ценятся не меньше, а зачастую гораздо больше новеньких, только что отчеканенных. Существует поверье, что только старинные монеты полновесны, а современные, в силу присущей всем нынешним властителям порочной склонности к порче монеты, содержат гораздо меньшую долю серебра.

Взвешиваю на ладони слитки драгметаллов. Серебро в основном, но есть и золото. Гораздо выгоднее чеканить из слитков монету, чем платить на развес — затраты на чеканку окупаются сторицей. Жаль, не обнаружил среди инструментов монетное клише.

Очень тщательно разглядываю драгоценности. Надо всё детально проверить, ведь иная невзрачная вещица может стоить дороже целой вселенной.

Вот кольца, с ними всё ясно, на них клеймо и цена мне хорошо известна. Кольца в принципе можно использовать в качестве монет.

Вот перстни и серьги, их цена зависит от драгоценного камня, обрамлённого ими. Алмазы здесь довольно часто встречаются и поэтому цена на бриллианты сравнительно умеренная. Гораздо более ценятся изумруды, а во много раз больше них рубины. Впрочем, многое зависит от окраски — крупный чистый бриллиант сложно и правильно огранённый, ценится порой дороже иного рубина. А вот особый камень, подозреваю, что это люциферот или может даже и вовсе сатанштейн. Ценность таких камней не в их красоте, а в создаваемой этими камнями магической силе.

Теперь бусы. Самые ценные это бусы из чистого, прозрачного хрусталя. Чуть дешевле бусы из разноцветного стекла. Менее ценны жемчужные и янтарные бусы. А вот бусы магические, излучающие пульсирующий свет, подобно ёлочным гирляндам. Их цена, как и их излучение постоянно меняется от почти нуля до вполне приличной суммы.

Вообще цена магических предметов мало зависит от содержания в них золота и драгоценных камней, а определяется силой их магии. Порой они становятся опасными, поэтому, согласно инструкции, их надо хранить особо, например, в обитом свинцом ящике, или на блюдце, плавающем в чаше, заполненной ртутью или ещё как-то.

Передо мной невзрачный на вид бронзовый браслет, непонятная вещь из меди, мраморный шар. На первый взгляд вещи, никакой ценности не представляющие. Но почему они хранились в сокровищнице?

Многие из моих приобретений описаны в справочнике, но вот об этих трёх вещах данные совершенно отсутствуют. И на них нет никаких узоров, надписей или маркировки.

Глубокая ночь, я засыпаю. Вдруг мой офис, а по совместительству и гостиничный номер озаряет невообразимо радужный свет. Это вспыхнула надпись на браслете. Я вскочил с постели и попытался прочесть, но не успел, надпись быстро угасла. Посмотрел на часы — 12 часов ночи. Наверное, когда-нибудь в полночь надпись загорится ещё раз...

Небольшая мирная передышка, как и следовало ожидать, быстро закончилась.

— Подойди ко мне в реале, — кричит Ксюша.

— А ты где?

— На кухне, борщ варю.

Мясо уже бурлит в кастрюле. Помешивая лук на сковородке, Ксюша, в виде Глазастой Орлицы, мониторит дальние локации. Настолько дальние, что мы уже не можем разговаривать в чате, только в реале.

— Видишь, идёт королевский отряд, в нашу сторону — Ксюша суёт мне ноут под нос, а сама начинает тереть свеклу и морковь. — Я насчитала 15 всадников и 40 пешек. Лук помешивай, а то пригорит. Судя по темпу движения, солдаты сильно ослаблены.

— Карательный рейд, в отместку за реквизицию амбаров, — предположил я.

Ух ты, отряд заходят в "Королевские склады №7" на севере от Бесплодной Пустоши.

Выходят из Амбарной Крепости, увеличившись в числе, отдохнув и подкрепившись, темп их движения увеличился раза в два! И сейчас они точно идут в село Трудолюбивое... У нас есть некоторое время, чтобы укрыть селян в форте, увезя все припасы и уведя всю скотину под защиту стен форта.

Когда королевский отряд подходил к селу, деревня была уже пуста. Вскоре к форту прискакали лучники, провести рекогносцировку, прощупать нашу оборону. Проскакали по периметру, выпустили десяток стрел, которые едва долетели до стен. Наши лучники ответили, их луки в человеческий рост посылают стрелы дальше. Разведчики сочли за лучшее ретироваться.

Прискакал парламентёр с белым флажком.

— Я сержант Зверицки, — отсалютовал переговорщик. — Мой командир, Его Превосходительство капитан сир Джерлак передаёт вам ультиматум. Всему вашему отряду немедленно переприсягнуть королю, перейти под командование Его Превосходительства капитана сира Джерлака . Срок вам даётся до завтра, до 18.00 по Гринвичу. Иначе вас ждёт штурм и у вас нет никаких шансов. Стены форта невысоки, ров неглубок, а ворота непрочны.

— Я смотрящий за порядком здесь. У меня вопросы социального характера. Что же вы собираетесь предпринять в дальнейшем? — спросил я у сержанта. — Сжечь деревню и форт и отступить в Коренные Земли? У вас так и продолжается тактика выжженной земли?

— Да именно так, это не секрет, — сурово ответил сержант Зверицки. — Силы врага, а это экспедиционный отряд интервентов, банды герцога Рубинштерна и мелкие шайки прочих мятежников, превосходят силы короля многократно. Мы отступаем, не оставляя врагу мобилизационные ресурсы и материальные ценности, с тем, чтобы перегруппировавшись в тылу и нарастив армию, нанести врагу решающий удар.

— Вы хотите поселить всех крестьян Запада в резервации?

— Не в резервации, а в королевской резервной локации, там лес с дичью грибами и ягодами, воды с рыбой, и участки под огороды. Кроме того, семьи кузнецов сразу отправляются на Королевский оружейный завод в Магнитных Горах.

— В результате марша до резервации и проживании в течение недели в лагере беженцев ХП более чем сотни крестьян просядет в десять раз.

— А вы хотите оставить крестьян в деревне, чтобы интервенты и герцог Рубинштерн мобилизовали их в "народное ополчение", вооружили вилами и дубинами и отправили штурмовать Амбарную крепость? Половина их погибнет при штурме, у половины просядет ХП до нуля от болезней и голода.

Я не знаю, что делать, уйти вместе с войсками короля или остаться и вести партизанскую войну. Приближается время ультиматума. Но что это?

Я вижу в лагере королевских войск большой переполох. Через некоторое время стройная колонна под знаменем оскалившегося красного льва покидает деревню. Согласно королевской тактике выжженной земли, деревня скоро будет охвачена пламенем и наш капитан посылает добровольцев на вылазку, тушить пожар. Но в глубине деревни уже идут стычки, это сражается с поджигателями летучий партизанский отряд, до этого времени базировавшийся в ближайшем к деревне лесу и постоянно наблюдавший за неприятелем. Поджигатели изгнаны из деревни, все пожары потушены.