— Да, только на три года опоздал. Как я уже сказала, у меня своя жизнь. А теперь, извини, голова внезапно разболелась, я хочу домой, — возражает она, отстраняясь от моих объятий.

Нина нажимает на брелок, отпирая дверь авто. Обнимаю девушку за талию и притягиваю к себе, когда она поворачивается, чтобы открыть дверь.

— Мы еще не закончили, Нина. Я позвоню, — целую ее в макушку, а затем нерешительно отпускаю. Отступаю, давая ей возможность открыть дверь и сесть за руль. Хватаю ремень безопасности, перекидываю его через ее грудь, затем закрепляю.

— Езжай осторожно, — говорю я и закрываю ее дверь. Нина заводит двигатель и трогается с места. Похоже, придется потрудиться, чтобы убедить ее, что она моя, но в этом нет ничего особенного. Я всегда готов к вызову.

Я уже знаю адрес Нины как свои пять пальцев, поэтому, как обычно сопровождаю ее до дома. Полчаса спустя она подъезжает к подъездной дорожке своего жилища. К чему я не готов, так это к парню, который сидит в «Корвете» и ждет ее там. Когда я вижу, как он выходит из машины, то понимаю, что сейчас начнется какое-то дерьмо. Паркуюсь через два дома, убедившись, что мое оружие при мне и снято с предохранителя. Тихо приближаюсь и слышу, как парень разговаривает с ней.

— Я был занят, когда ты звонила мне, Нина, но ты же знаешь, я всегда найду для тебя время.

— Спасибо, Трент. Сегодня была насыщенная событиями ночь, и я просто хочу выбросить ее из головы. А ты тот человек, который поможет мне это сделать, — говорит ему Нина, обнимая его.

— Всегда рад снять твое напряжение после тяжелой работы, — дразнит он, поглаживая ее задницу.

Огонь и ярость прожигают меня насквозь. Достаю пистолет из кобуры и подхожу к ним.

— К счастью для тебя, твои услуги больше не нужны, — удивляю я парочку, мечтая, чтобы этот засранец сделал хоть какой-нибудь неверный шаг.

— Бальтазар, ты что делаешь? — удивленно спрашивает Нина.

Не сводя глаз с Трента, я отвечаю:

— Нет, вопрос в том, какого хрена ты делаешь? Уезжаешь и думаешь, что это нормально — позвонить какому-то мудаку, чтобы он трахнул тебя, пока ты будешь представлять вместо него меня? Этому не бывать!

Парень Трент, внук главы семьи Ганино, переводит на нее взгляд и спрашивает:

— Нина, кто этот сумасшедший, который явно жаждет смерти, размахивая тут пистолетом? Ты в курсе, кто я такой, мать твою?

— Я не размахиваю. Я нацелен только на тебя. Продолжай задавать тупые вопросы, и узнаешь, насколько точно я стреляю, — палец так и чешется нажать на курок.

Нина похлопывает парня по груди.

— Трент, кажется, сейчас неподходящее время. Езжай домой, я сама разберусь. Мне жаль, но придется отменить наши планы.

Трент прикусывает губу, запрокидывая голову.

— Ты реально отсылаешь меня из-за этой сумасшедшей итальянской выскочки?

— Я грек, мудила, — рычу я.

Трент делает шаг ко мне, но Нина хватает его за руку.

— Трент, пожалуйста. Обещаю, что перезвоню тебе. Просто дай мне самой разобраться с этим, ладно?

Он смотрит на меня, берет Нину за подбородок, а затем целует ее. Трент буквально гарантирует, что семья скоро его похоронит.

— Обязательно позвони, как только избавишься от бродячей собаки, бегающей по окрестностям, — говорит он Нине, прежде чем снова поцеловать ее, затем возвращается в свою машину и уезжает. Я все время держу его на прицеле.

— Какого хрена, Бальтазар? Сначала ты появляешься в моем клубе, а теперь у меня дома! — возмущается Нина.

Я игнорирую ее тираду и убираю пистолет в кобуру. Как только он надежно спрятан, требую:

— Тебе нужно многое объяснить. Открывай дверь.

— Нет, черт возьми, не открою! За одну ночь ты разрушил мою жизнь своим присутствием! Будь я проклята, если впущу тебя в свой дом!

Когда она замечает мой безумный взгляд, то быстро подходит к двери, вставляет ключ, затем открывает ее. Затем вводит код в домашнюю систему безопасности, отключая ее.

Нина открывает рот, собираясь что-то сказать, но я миную ее, входя в дом. От одной мысли о том, что Ганино так близок к ней, у меня волосы на затылке встают дыбом.

Нина закрывает дверь, затем бросает сумочку на столик.

— Поверить не могу, что ты натворил, — бормочет она, прислоняясь спиной к двери.

— А я могу! Ты бросаешь меня, притворяясь, что у тебя болит голова, а на самом деле у тебя планы с кем-то другим! Ты хоть знаешь, кто он такой? — рычу я.

Нина отталкивается от двери, указывая на меня пальцем:

— Почему это для тебя так важно? Ты не мой мужчина! Ты просто человек из прошлого, с кем у меня была связь на один раз. Ни больше, ни меньше! А что касается Трента, мы очень хорошо знакомы, — подчеркивая сказанное, Нина проводит руками по своему телу.

Не успеваю я опомниться, как она оказывается прижатой к двери, а моя рука сжимает кончик ее подбородка. Глаза Нины расширяются, когда она понимает, что у нее нет выхода.

— Слушай меня, и очень внимательно. Если этот ублюдок еще раз дотронется до тебя, я убью его. Если я узнаю, что какой-нибудь другой мужчина прикоснется к тебе после сегодняшней ночи, я убью и его тоже. Поверь мне, потому что я определенно больше этого не повторю. Твой друг — из семьи Ганино… итальянской мафии.

Нина быстро моргает глазами и спрашивает:

— Откуда ты знаешь? Ты придумаешь все, что угодно, лишь бы помешать мне встречаться с ним! И ты не имеешь права указывать, кому можно или нельзя меня трогать! Это мое тело. Не твое!

Я злобно усмехаюсь.

— О, Нина, не испытывай меня. Ты реально хочешь узнать, на что я способен? А теперь иди почисти зубы и прополощи горло. Смой вкус этого мудака со своих губ. Когда вернешься, кое о чем поговорим.

Отпустив ее подбородок, даю Нине возможность отодвинуться в сторону. Она смотрит на меня так, словно хочет выцарапать мне глаза, и уходит. Провожаю ее взглядом, снимаю пиджак, идя в гостиную, а затем вешаю его на подлокотник дивана. Подхожу к ее бару и наливаю два бокала «Патрона». Учитывая предстоящий разговор, Нине не помешает выпить. И мне тоже.

Закрыв кран, смотрю на свое отражение в зеркале. Прохладный мятный привкус жидкости для полоскания рта покалывает язык. Как ночь могла превратиться из сладкой в дерьмовую? Моя жизнь двигалась по тому пути, который я планировала, и вот появляется Зар, словно чертов разрушительный шар, пытаясь сдвинуть мой мир с оси. Что ж, у меня есть для него новости. Я уже не та девушка, которая была влюблена в своего босса. Забавно, что он спросил, знаю ли я, кто такой Трент, когда я явно не знаю, кто такой Зар. Появляется в чьем-то доме, размахивает пистолетом, угрожает, а потом приказы раздает! Подобное со мной не прокатит! Скажу ему, куда он может идти со своим высокомерным отношением, а затем выгоню к чертовой матери из дома! Пусть Зар радуется, что я не пристрелила его за то, что он испортил мне вечер!

Выбежав из ванной, целенаправленно направляюсь в гостиную и нахожу Зара, сидящего на диване с виски в руке. Еще один наполовину наполненный стакан стоит на столике. Зар поворачивает голову в мою сторону, и я сразу перехожу к делу, прежде чем у него появляется возможность заговорить.

— Я кое-что скажу тебе, Бальтазар Куракос. Мне не нравится, что ты заявляешься ко мне домой. Если я тебя не приглашала, значит, тебе здесь не рады. Ты не имеешь никакого права голоса в моей личной или деловой жизни. И к твоему сведению, я знаю Трента больше, чем тебя. Черт, ты даже не знаешь меня, и, если быть честной, я бы хотела, чтобы так и оставалось. Человека, которого, как тебе кажется, ты когда-то знал, больше не существует. Так что я вежливо прошу тебя, пожалуйста, убирайся нахер из моего дома и моей жизни!

Зар ухмыляется, склонив голову набок.

— Все сказала?

— Я сказала то, что нужно! — вспыхиваю я.

Он делает глоток из своего стакана, затем указывает на пустое место на диване рядом с ним.