— Мистер Куракос, скоро посадка. Пристегните ремни безопасности, — сообщает стюардесса.

— Детка, — шепчу я Нине, которая спит, положив голову мне на колени. — Детка, пора просыпаться. — она стонет, когда я слегка толкаю ее локтем.

— Не хочу, — скулит она, садясь.

Я пристегиваю ее ремень безопасности.

— Знаю, ты устала, но мы приземляемся через несколько минут.

— Ладно, — ворчит она, протирая сонные глаза и зевая. Она почти не спала ночью. — Остальные уже встали?

Я оглядываю салон. Все начинают пристегиваться. Хейли шлепает Алистера по руке, когда тот пытается ей помочь. Он позаботился о том, чтобы она сидела рядом с ним. Бедная девочка. Джи помогает с ремнем Девин.

— Да, встали, — обнимаю Нину, когда она наклоняется ко мне. — В аэропорту нас будет ждать машина, чтобы отвезти всех в дом моих родителей. Нервничаешь?

— Немного. Хотелось, чтобы знакомство с твоей родней произошло при других обстоятельствах, — отвечает она, играя с моими пальцами.

— Мне тоже, но думаю, они полюбят тебя, особенно моя мама. Она, скорее всего, до завтра заставит тебя выбрать свадебное платье, — поддразниваю я.

Нина смеется.

— Нет, по-моему, платье придется выбирать Хейли, так как у них с Алистером не было настоящей свадьбы. До сих пор не могу поверить, что он додумался до такого!

Я тоже смеюсь, потому что ни один поступок брата так меня не шокировал.

— Уверен, Джи позвонила и рассказала маме обо всем, и если ты думаешь, что Джиджи — доброе создание, подожди, пока не познакомишься с Алтеей Куракос.

Когда самолет приземляется, нас ждут две машины и еще одна с четырьмя лучшими людьми моего отца.

Здорово вернуться домой, пусть и на короткое время.

Когда мы подъезжаем к дому моего детства, я смотрю на него с благоговением. До сих пор он кажется мне огромным. В детстве мы с Алистером не могли найти друг друга, когда играли в прятки в двухэтажном доме с восемью спальнями и шестью ванными комнатами. Не говоря уже о том, сколько раз мы пытались выбраться из кустарникового лабиринта на заднем дворе.

— Обалдеть, — шепчет Нина, глядя на дом через окно.

— Держу пари, ты теперь думаешь, что мой дом — лачуга, — шучу я.

— Я бы так не сказала, но, черт возьми… — выпаливает она.

Остальные выходят из машин, и мы идем к входной двери. Все начинается с того, что первым выходит отец, потом дедушка. Следующей выходит мама, и я от души смеюсь. В ее правой руке — деревянная скалка.

— Отец, — приветствую я, пожимая ему руку, затем притягиваю его в объятия.

— Рад тебя видеть, сынок.

— Дедушка, — обнимаю и его.

— Здравствуй, внук, — приветствует он своим сильным греческим акцентом.

— Мама, — я крепко обнимаю ее, отрывая от земли.

— Бальтазар, отпусти меня! — хохочет она.

Я целую ее в щеку и ставлю на ноги.

— Это Нина Палмер. Нина, это мой отец Яннис, мой дедушка Себастьян и моя мать Алтея. А это моя Нина.

Отец и дедушка смотрят друг на друга, затем улыбаются.

— Приятно познакомиться с тобой, Нина, — говорит отец, приветственно обнимая ее, затем целует в щеку.

Дедушка делает то же самое, затем что-то шепчет ей на ухо. Нина смеется и кивает, прежде чем он отпускает ее.

— Ты такая хорошенькая, понимаю, почему мой сын заявил на тебя права, — говорит мама, обнимая Нину, а затем целует ее в щеку. — У меня такое чувство, что мы станем хорошими подругами.

— Мне бы этого очень хотелось, — отвечает Нина, улыбаясь.

— А теперь, если ты меня извинишь, мне нужно поговорить с моим младшим своенравным сыном. — мама поднимает скалку. — Джиджи, держи его!

Все разражаются смехом, когда Джиджи хватает Алистера. Он умоляет ее отпустить его, но она говорит ему:

— Ты был достаточно мужественным, чтобы оформить свидетельство о браке, так что будь достаточно мужественным, чтобы принять мамину порку!

Хейли получает огромное удовольствие, наблюдая, как он пытается вырваться. Мама поднимает скалку, готовясь хорошенько его ударить, когда Девин вдруг выпрыгивает перед Алистером.

— Пожалуйста, не бейте его! Алистер всего лишь пытался помочь мне и моей сестре!

Мать опускает скалку, глядя на маленькую девочку. Она улыбается девочке, затем говорит:

— Ты, должно быть, Девин.

Девин кивает.

— Да, мэм.

— По-твоему, мне стоит пощадить его?

Девин снова кивает.

— Да, мэм.

Мать задумчиво постукивает скалкой по ладони.

— Хорошо, на этот раз я пощажу его, но только потому, что ты за него заступилась.

— Спасибо, — отвечает Девин, улыбаясь.

— Отпусти его, Джиджи, — мама указывает скалкой на Алистера. — Я с тобой еще не закончила.

Лицо Алистера вспыхивает, когда он заключает ее в объятия.

— Здравствуй, мама.

— Привет, сынок, — улыбается мама, когда он целует ее в щеку. — А теперь представь меня своей жене. — Хейли стонет, но Алистер сияет от радости.

— Мама, это моя жена, Хейли. Хейли, это моя мать, Алтея, твоя свекровь, — с гордостью объявляет Алистер.

Хейли бросает на него убийственный взгляд, прежде чем улыбнуться маме, а затем говорит:

— Приятно познакомиться с вами, миссис Куракос. Спасибо за то, что пригласили меня и Девин, но мы с вашим сыном недолго будем женаты.

Мама смеется, обнимая ее, а затем целует в щеку.

— Удачи с этим, милая. Как только Куракос женится на женщине, пути назад нет, даже если это произошло при сумасшедших обстоятельствах.

— Ну, это не про нас. Мы разведемся, когда вернемся, — объясняет Хейли.

— Разумеется, милашка, — хихикает мама, похлопывая Хейли по щеке, затем берет ее за руку и ведет ее, Девин и Джиджи в дом.

Даже с нависшей надо мной угрозой в лице Трента и необходимостью вернуться в Даллас, чтобы найти его, я не смог отказать маме, когда она попросила нас остаться на ночь. Таким образом у Ксандера тоже появилась возможность навестить свою семью, которая жила по соседству.

Держу Нину за руку, пока мама проводит дамам экскурсию по дому. Когда она ведет всех наверх, чтобы показать комнаты, я тащу Нину в свою старую спальню и закрываю за собой дверь.

— Милая комната, — восхищается Нина, подходя к комоду и беря мою выпускную фотографию.

— Спасибо.

Приближаюсь к девушке сзади и кладу руки ей на бедра. Нина наклоняет голову набок, а я утыкаюсь носом в ее шею. Черт возьми, как она хорошо пахнет. Нина подпрыгивает, когда я прикусываю ее кожу, а затем прижимаюсь возбужденным членом к ее заднице.

— Зар, ты когда-нибудь приводил сюда девушку? — спрашивает Нина, двигая бедрами.

Я стону.

— Нет, но сегодня это случилось.

Нина пищит, когда я разворачиваю ее, поднимаю и усаживаю на комод. Она широко раздвигает ноги, приглашая меня в мой новый рай. Хватает меня за рубашку и притягивает к себе в тепло. Я завладеваю ее ртом, дико целуя, а она стонет мне в губы, когда я встаю между ее ног. Нина хватается за пряжку моего ремня.

Раздался легкий стук в дверь, прежде чем она открывается. Джиджи входит в комнату, поймав нас с поличным.

— Бальтазар, оставь девушку в покое. Нина, пойдем, поможем Алтее с ужином.

Прижимаюсь лбом к лбу Нины и шепчу:

— Продолжим позже.

Нина хихикает, когда я помогаю ей слезть с комода. Она нежно целует меня, уходит с Джиджи и оставляет меня с нереальным стояком.

Как только я беру эмоции под контроль, выхожу из своей спальни. Услышав крики, доносящиеся из комнаты Алистера, я останавливаюсь у его двери.

— Алистер, это нужно исправить! Я не останусь твоей женой! Ты не знаешь меня, а я не знаю тебя! Это безумие, — ругает его Хейли.

— Нет, это не безумие! Я хочу защитить тебя и Девин! Подумай об этом, Хейли, с изменением фамилии твой отчим не сможет вас найти, а если и найдет, то ему придется иметь дело со мной. Я даю тебе шанс начать все сначала, с чистого листа. Что касается Девин, то теперь она окружена людьми, которые никогда не причинят ей вреда и сделают все, что в их силах, чтобы никто другой этого не сделал! Развод не обсуждается, так что тебе лучше привыкнуть к своей фамилии, миссис Куракос, — заявляет Алистер. В комнате воцаряется тишина. Не хочу, чтобы меня застукали за подслушиванием разговора и на цыпочках отхожу от двери.