Эней и Тари не возвращались. Сорин смотрел в том направлении, куда они полетели. Напевая привязчивую песню, Шари водила мыском по камушкам, застрявшим среди зарослей.

Внезапно её ушей достиг далёкий звук. Точно что-то с редким грохотом и хлопками двигалось с той стороны, откуда они шли. И звук приближался, становясь похожим на плохо работающий мотор.

– Кажется, я ошибся, – оборачиваясь, заметил Сорин, – машины всё-таки мелькают здесь.

К ним ехал небольшой автомобиль с длинным кузовом. При приближении удалось рассмотреть, что внутри него располагаются клетки с разного рода домашней птицей: перепела, индюшка, курицы, гуси. За рулём сидел русый ратт, заколовший волосы в миниатюрный пучок на голове.

Подъехав ближе, он выглянул из окна навстречу путешественникам.

– Здравствуйте, – приветливо улыбнулся водитель. – Нечасто я встречаю здесь компанию. Собираетесь в Ремтак?

– Ремтак! Точно! – воскликнул Сорин. – Вот как называется эта деревня! А я никак не могу запомнить, ну ни с чем не ассоциируется у меня это название.

– Да и надобности нет в запоминании, – взмахнул рукой ратт за рулём, – там только местные кичатся именами, а в саму деревню приезжают лишь такие, как я, кто вынужден. Я сюда каждый год езжу, товары привожу. Больше Ремтак никому не сдался.

– Почему? – спросила Шари.

– А кому он нужен? Ничего полезного, кроме налогов, деревня предложить не может. Всё самое необходимое жители сами себе производят.

– Как я и говорил, – согласился Сорин.

– Да что тут болтать, – хлопнул по рулю водитель, – если вы в Ремтак, давайте я вас подвезу! Вам туда до вечера топать, а на машине я вас до обеда домчу.

Сорин и Шари обменялись воодушевлёнными взглядами. Всё складывалось как нельзя лучше. В готовности загружать вещи в машину Сорин остановился.

– О, с нами ещё два попутчика должны быть, – решил он предупредить. – Ничего страшного?

– Думаю, пташки потеснятся в кузове, – одобрительно отозвался ратт. – Все поместятся. А долго ваших друзей ждать?

– Да вон они летят.

Сорин указал на приближающиеся силуэты Энея и Тари. Взмахивая широкими крыльями, они стремительно снижались. В них обоих Шари видела откровенное наслаждение полётом и ветром, который разрывал их тела. Они были частью неба и, зная это, упивались свободой.

Они опустились совсем рядом с машиной, обдав прохладными порывами всех вокруг. Эней глубоко и тяжело дышал, но выглядел посвежевшим и довольным. Шари разобрала в его взгляде исчезающие остатки усталости. Сорин был прав, дав ему задание слетать на разведку.

– Вот и они, – он повернулся к водителю, представляя друзей.

Реакция того была далека от радости. Он помрачнел, перестал улыбаться и больше не высовывался из окна. Сидел прямо, хоть и повернув голову к путникам.

– Вы не говорили, что среди ваших друзей есть геран, – недовольно сказал он.

Эней вздёрнул голову. Шари не могла сказать, уязвил ли его тон или слова ратта, потому что, кроме вопроса, на лице Энея ничего не читалось.

– А это проблема? – осведомился Сорин.

Водитель вздохнул.

– Не для меня, – без восторга начал объяснять он. – Но в Ремтаке ратты ненавидят геранов. Они не могут забыть, что случилось сорок лет назад.

– Радикальные специалисты Верхнего мира? Как Ремтак к этому относится? Я думал, там участвовали только ратты из деревень на окраинах, а эта деревня не так уж далеко от Лоунпата. Или тут дело в расовой солидарности?

– К Дарису солидарность, – водитель дёрнул головой. – Пятнадцать раттов из Ремтака добровольно пошли к радикальным специалистам, когда те пообещали плату. Посчитай, что это значит для деревни, население которой не превышает сотни голов.

– О, боги, – выдохнул Сорин.

Шари смотрела на Энея. Тот, окаменевший, стоял на месте, сложив крылья за спиной. Руки прижаты к телу, когти словно вот-вот вонзятся в бёдра. Он не опускал головы, но маска уязвимости считывалась со складок рядом со ртом. Голубые глаза потеряли блеск после полёта.

Водитель понимающе покачал головой.

– Я ничего лично не имею против тебя, – обратился он к Энею, – ты явно выглядишь моложе событий тех лет. Но для них это не имеет значения. Любой геран заведомо заклеймён бессердечным чудовищем.

– Прошу пр… – его голос стал тоньше в попытке извиниться, но Сорин не дал ему этого сделать. Протянув руку в его сторону, чтобы дать знак молчать, он придвинулся ближе к кабине машины.

– Понятно. Спасибо, что рассказал. Мы хотя бы будем готовы к тому, что нас ждёт. Не посоветуешь, как нам лучше вести себя в Ремтаке?

Водитель задумался. Почесал шею так сильно, что она покраснела.

– Если вы всё-таки туда идёте, отыщите Рилгу. Она более снисходительна и, я думаю, даст вам возможность передохнуть. Да и остальных раттов она не боится. Ей можно довериться.

– Спасибо, – поблагодарила его Шари. – Ты очень помог.

– Мне жаль, что не могу вас подвезти, ребята, – сожалел он. – Но если я появлюсь в деревне с гераном, со мной вряд ли будут дальше иметь дело. Не эти ратты точно.

– Конечно, мы всё понимаем, – улыбался Сорин. Он щитом стоял между водителем и Энеем, словно защищая последнего. – Удачи тебе.

– И вам того же, храни вас Дарис! – он отсалютовал хвостом и, заведя шумный мотор, поехал дальше по дороге. За грохотом можно было различить кудахтанье птиц.

Неуютная тишина окутала ребят ватным одеялом после того, как машина скрылась из вида. Сорин повернулся к Энею, но тот уже вернул себе сдержанную гримасу. Глядя прямо перед собой, он указал рукой в направлении перелеска.

– Деревня недалеко, Сорин. Если поторопимся, сумеем уложиться в те сроки, которые ты установил вчера.

– Значит, наша остановка закончилась, – не растеряв энтузиазма, заявил Сорин.

Удостоверившись, что ничего не забыто, он тронулся в путь, шагая в ногу с Энеем. Тот, как и раньше, рассматривал окружающий его пейзаж. Только на этот раз выглядел равнодушным ко всему, что видел.

Шари шла рядом с Тари. Грифон был серьёзен и собран, уловив настрой спутников. Не сходя с пути, не отдаляясь от остальных, он впивался когтями в землю и оставлял за собой рваные следы. Вскоре компания свернула с дороги и пошла по непротоптанным кустам. С некоторых мест, по которым ступала нога, вылетали букашки, возмущённые нарушением их покоя.

Шари наблюдала за Энеем. Его потрясло то, что он услышал, в этом она не сомневалась. Чувствовал ли он себя ответственным за действия своего народа – это ей было неизвестно. Шари хотелось поговорить с ним, но слегка пришибленный вид Энея отбивал всякую охоту начинать беседу. Слова терялись, а одного настроя казалось недостаточно, чтобы помочь.

Она задумалась о своём и прослушала, как Сорин завёл разговор на какую-то отвлечённую тему с Энеем и Тари. Сначала отвечал только грифон – издавал негромкие звуки, чихал и фыркал. Всё больше и больше это напоминало монолог с неуклюжим музыкальным сопровождением. Но вскоре и Эней присоединился, начав вставлять короткие фразы.

В перелеске шум гулко отдавался от окружающих деревьев. Хрустящая кора сосен, облетающая под ноги, колючки и мелкие веточки попадались на каждом шагу. Среди стволов мелькнуло нечто, напоминающее муравейник, а за ним, как земляные рога, торчали высокие пни. Сорин чуть не выколол себе здоровый глаз торчавшей тонкой веткой, которую он не заметил. Было прохладнее, так что ребята автоматически ускорились, желая как можно быстрее преодолеть этот участок пути.

Это им удалось, и они вышли к основанию холма. Покрытый сочной зелёной травой, он мог похвастаться зарослями мелких фиолетовых и жёлтых цветов у самого подножия. Не сбавляя темпа, Сорин бодро повёл за собой остальных, чуть согнув ноги в коленях и пригнув спину. Жалоб не поступало, все успели морально подготовиться к подъёму.

Оказавшись на вершине, они снова сделали перерыв. Сорин раздал немного еды, чтобы перекусить, и устроился на земле со своей порцией. Шари присоединилась к нему и, позвав Энея, пригласила его тоже. Тари решил воздержаться от бесед и, отойдя подальше, встал мордой к другой стороне холма. К той, где располагалась деревня. Но не она привлекла грифона – он стоял, подставившись ветру и приоткрыв клюв.