– Возможно, – произнёс Эней неуверенно. – Среди раттов это нормально – делиться. Гераны так не делают, Шари.

– Раса не имеет значения. Важны те, кто тебя окружают, а не то, какой они и ты расы. Тебя определяют не когти и крылья, а то, какой ты сам по себе. Иначе мы все были бы заперты в расовых стереотипах на всю жизнь.

Шари поднялась и задрала голову к небу. Среди облаков и мелькающих облачных ям проглядывало тёмное небо. Месяц ещё не поднялся, поэтому небосвод был сплошным разлившимся тёмно-синим пятном чернил.

– Например, – бодро сказала Шари, – у нас говорят, что в некоторые ночи жители Верхнего мира могут дотронуться до созвездий, просто вытянув руку из окна.

Она обернулась и увидела, что Эней тоже встал на ноги. Он подошёл к ней ближе, и на его лице в темноте читалось приятное спокойствие. Шари подумала, что он пришёл в себя, и это сделало её счастливой.

Оказавшись рядом с ней, Эней поднял голову, как сделала она.

– Это только домыслы, – услышала Шари. – Я не смог бы коснуться их, даже если бы находился у себя дома.

Она хотела что-то сказать, но Эней ещё не закончил. Он поднял руку и одним пальцем указал на одну из облачных ям.

– Зато я могу сделать так.

В том месте, где был его коготь, внезапно зажглась звезда. Шари не поверила своим глазам. Эней повёл руку в другую сторону и указал на ещё одну точку. Тут же звезда зажглась и там. Он делал это опять и опять, будто бы своей рукой зажигая огни ночного неба. Когтями пронзал чёрный занавес, пропуская свет.

– Как ты это делаешь? – шёпотом, боясь спугнуть таинственность момента, спросила Шари.

– Я живу под этим небом, – отвечал Эней, продолжая игру с огоньками. – Я знаю точно, где и какая звезда загорается, Шари. Это как знать, что цветок под твоим окном раскроется под лучами солнца.

Он что-то почувствовал в колебаниях воздуха. С неба его рука указала куда-то в сторону. Шари не видела, на что он указывает, пока из мрака ночи не вылетел чёрный силуэт. При приближении этим силуэтом оказался Тари. Грифон летел, поддавшись порывам и редко совершая широкие махи.

Оказавшись рядом, он приземлился на крышу. Под ногами у Шари всё заскрипело. Она схватилась за Тари, чтобы не упасть, и рассмеялась:

– Давайте спускаться, иначе мы разрушим дом Рилги. И это в ответ на её гостеприимство!

Тари развеселился, в его груди клокотал смех. Эней вспорхнул в небо и быстро оказался на земле. У Шари путь вниз занял куда больше времени. Они все вместе вошли в дом.

Внутри Сорин с счастливой улыбкой держал Рилгу за руки, его бандана съехала, открыв полголовы, но он, кажется, этого не замечал. Рилга выглядела усталой и очень решительной.

– Шари! – воскликнул Сорин, увидев её. – Шари! Рилга идёт с нами!

– Что? – изумилась сестра.

Тари издал звук, похожий на тот же вопрос. Эней замер на месте.

Сорин подбежал к Шари, обнял её, приподнял над землёй и покружил.

Эней посмотрел на грифона.

– Похоже, ему необходим был повод порадоваться, – высказал он своё мнение.

Тари согласно кивнул и повёл плечами. Они всё ещё ждали объяснений.

Когда Сорин отпустил Шари, она держалась за его плечо, потому что ненадолго потеряла равновесие. Тогда-то он и решил рассказать:

– Рилга идёт с нами! Она решила отправиться в путешествие с нами!

Шари отодвинула брата, который своим энтузиазмом перекрывал все разумные объяснения. Она обратилась к Рилге:

– Ты тоже хочешь стать Рискнувшей?

– Я? Нет, о боги, конечно, нет, – подняла руки она. Затем смягчилась: – Но я буду частью команды. На дирижабле, который вы арендуете, я буду частью команды, которая доставит вас до Запретного Дворца. Я буду сопровождать вас на этом пути.

– Почему ты так решила? – не понимала Шари.

Когда Эней сказал, что будет спутником, Сорин воспрепятствовал тому, чтобы узнать причины такого решения. Повторять ту же ситуацию с Рилгой Шари не хотела.

– Я верю в то, что видела сегодня здесь. Моё паломничество к Великому Духу дало мне силы и только укрепило мою веру. Но настоящие чудеса творятся не у святынь, а среди обычных живых существ. На пути к Запретному Дворцу вам понадобится поддержка. Не только богов, но и тех, кто рядом. Я буду рада помочь.

– Это же так замечательно, правда? – как ребёнок, радовался Сорин.

– То есть завтра ты отправишься в Лоунпат вместе с нами? – уточнила Шари.

– Нет, – Рилга покачала головой. – У меня есть дела, которые нужно доделать в Ремтаке. Мне придётся оставить часовню и этих обозлённых раттов. Я должна найти того, кто на время займёт мой пост и позаботится о жителях деревни.

– То есть… – направил её в нужное русло Эней.

– Мы встретимся в Верхнем мире. Уж билет-то на поезд по Радужной Тропе я найду чем оплатить. А там мы отыщем друг друга в консульстве. Или в одной из столиц.

Решение принято. Нарадовавшись вдоволь, Сорин посмотрел на часы и велел ложиться спать. Рилга разместила гостей, разрешив Тари также остаться в доме. Она раздала подушки и покрывала и ушла в единственную спальню. Там ещё некоторое время горел свет – она молилась.

Перед сном Шари думала о том, что произошло. Те, кто отваживался на это путешествие, – она не понимала их причин. Ни Эней, ни Рилга не делали это вынужденно, они оба соглашались добровольно. Она задавалась вопросом, почему они шли на этот риск. Поддавшись на обаяние Сорина? На собственные иллюзии о Запретном Дворце? На секундную блажь, подтолкнувшую их?

Думая о других, Шари ни на миг не сомневалась в себе. Своя причина ей была известна. И предельно ясна. Поэтому, если Сорин засомневается в идее покорения Запретного Дворца хотя бы на миг, – рядом будет Шари в попытке уговорить его сдаться.

Аромат завтрака разбавлял резкий запах средства для бритья. Сорин сидел рядом с сестрой и перебивал ей аппетит после водных процедур. Рилга постаралась на славу, не желая отпускать путешественников голодными: стол был заставлен тарелками со всякого рода блюдами – были и овощи с фруктами, и сладкая каша, и пирожки с разной начинкой, и яйца. Шари с братом жадно набросились на угощения, последний даже не успевал прожёвывать до конца, как тащил ко рту очередной кусок.

Эней был сонным. Вскользь упомянув, что ночью плохо спал, и стараясь не жаловаться, он отодвинулся к краю стола и периодически клевал носом, прикрывая глаза и роняя голову с подпирающей ладони. Ему не помогла даже попытка поесть – лениво жуя, он словно забывал о том, что у него во рту, и пропадал в пучину сна.

Шари заметила, как Сорин пристально поглядывал на Энея в первое время после общего подъёма. Она не рассказывала о ночной беседе, но брат сам знал, как вести себя. Проявляя бдительность, он не настаивал с заботой и оставался наблюдателем со стороны. Пока в его помощи не было нужды, Сорин готов был верить, что всё в порядке.

За окном было солнечно и тихо. Слишком рано, чтобы жители Ремтака начали вылезать из домов и заниматься делами. Сорин надеялся, что их уход не привлечёт внимания. Это напоминало ему побег из Стирданора.

Зная, что, едва выйдя за территорию деревни, она начнёт немного тосковать по улыбке Рилги, Шари попросила:

– Расскажи про своё паломничество к Великому Духу.

Вставшая ещё раньше путешественников, Рилга успела поесть до них, сходить в часовню и обратно и теперь составляла им компанию перед уходом. Вопрос приятно удивил её – она не ожидала религиозного интереса в гостях. Зная, что слишком серьёзные аспекты наверняка им наскучат, решила поведать лишь некоторые моменты.

– Это было захватывающе, – делилась Рилга впечатлениями. – Я копила несколько лет, чтобы на следующий день после объявления года поклонения Великому Духу сразу же отправиться в путь. Думала, что народу будет столько, что каждый второй будет наступать на хвост, но, боги, как же я ошиблась! Таких же ранних пташек, как я, было не так много. Думаю, в нашем поезде даже остались пустые места в тот день, когда я отправилась в Нижний мир.