Тяжелый раритет вздрогнул, нагрелся и неожиданно на всех семи окончаниях задрожали язычки пламени. Тонкие и нежные вначале, они набрали силу и запылали ровным огнем, похожим на пузатую перевернутую каплю. Завороженно глядя на эту красоту, я провела ладонью над менорой. Приятное тепло – даже когда пальцы искупались в пламени.

- Не думал, что когда-нибудь доведется ее увидеть, - пробормотал Давид.

- Хочешь подержать? – лукаво усмехнулась.

- Нет уж, я осведомлен о ее… силе, - мотнул бородатой головой.

- Это точно, - Драган тоже покосился на раритет. – Не знаю, как Саяна ее держит.

- С трудом, если честно, - призналась я, ощущая, как столько искушений овладевают мной, подспудно опутывая мыслями о том, сколько всего можно сделать с помощью Семисвечника.

Сделать. Я ухватилась за это слово. Благими намерениями выстлана дорога в бывшую резиденцию Люцифера, ныне вполне процветающий мир Адалию. Не сделать, в этом случае. Натворить, наворотить, наломать дров – это куда ближе к тому, что получится, если уверуешь в свое могущество и право решать, как кому жить.

- Иди-ка ты пока сюда, - я задула огонь и опустила подсвечник в холщовую сумку.

Так-то лучше.

Когда мы вернулись в иерусалимскую резиденцию, как называл ее Драган, настала очередь Тая. Именно ему была доверена почетная миссия отследить Баала и притянуть портал, который мне предстояло открыть, к этому копытному проходимцу.

- Как-то боязно, - повзрослевший санклит посмотрел на меня тем же взглядом, что и шестнадцать лет назад, когда искал Гаспара. – Сквозь время никогда не пробовал.

- Ты – лучший ищейка, которого я знаю, - подбодрила его. – Кроме тебя, уверена, никто не справится с этой задачей.

- Очень ответственной задачей, - не преминул уточнить Драган.

- Не пугай мальчика, - укоризненно посмотрела на него.

- Сильнее напугать, чем я сам себя сейчас, меня вряд ли кто-то сможет, - отметил Тай.

- Ну, начнем?

Мы сели на диван. Я сжала руку санклита. А свободной ладонью стиснула серебряный браслет Валентины, матери Сени, тот самый, с симургом, посредником между мирами. Уж не знаю, распространяется ли его власть на путешествия во времени, но иного помощника в этой деликатной сфере не подобрать.

Тай смежил веки. Глядя на тень от длинных ресниц на его щеках, я почувствовала, как серебро нагревается от тепла рук и в ответ отдает легкую вибрацию. Сначала онемели кончики пальцев, потом покалывание дошло до запястий. Когда горячая волна резко накрыла все тело, я вздрогнула и застонала, запрокинув голову. Руки Горана обхватили меня сзади – как раз вовремя, чтобы поддержать.

Но прошла еще пара секунд, и я перестала ощущать их, да и саму себя тоже. Что-то вело меня вперед, влекло, будто бурным течением, что именно – не имею ни малейшего представления. Я стала сильнее за эти годы, многому научилась, но физическую природу тела не дано изменить никому. Сколь переменчива и гибка энергия вокруг нас, столь неповоротлив мир вещественный.

Заставляя себя дышать, я ощущала биение сердца в каждой клеточке тела. Мышцы натянулись как струны, готовые полопаться одна за другой, по венам потекла кислота. Усилием воли я смогла отодвинуть это на задний план, вся обратившись в тот вид слуха, зрения и вкуса, что дал проход в междумирье симурга. Тот самый пресловутый астрал. Здесь царили свои законы, и, освоившись, мне удалось с их помощью задать цель поиска.

Ткань бытия вздрогнула, и я осознала, что и она способна удивляться. Да, уж простите, вот с таким заковыристым запросом я сегодня заявилась в ваши чертоги. Тонкие ниточки – суть вселенской ткани бытия, и теплый свет, который обволакивал и искушал обещанием неземного блаженства, напряглись.

Я тоже, ожидая, что меня в любой момент могут упруго вытолкнуть наружу без лишних разговоров, отторгнув, как чужеродное вещество. Но вместо этого теплый свет сделал их незримыми, позволив пройти через нити, как сквозь солнечные лучи.

Получив такое своеобразное разрешение двинуться в путь, я не стала медлить. Здесь не было времени и расстояний, поэтому все искомое нашлось сразу. Вибриссы безошибочно опознали кроваво-полыхающий сгусток с червоточинами размером с кулак. Это он, Баал.

В точности так же я когда-то почувствовала в междумирье Гаспара. Вот только сейчас вокруг искомого демона кружило невесомое, почти незаметное облачко. Светлое и прекрасное, оно истончалось на глазах, таяло, как морозный узор на стекле под безжалостными лучами яркого солнца.

Душа Зояра, догадалась я. Она все еще жива, подонк Баалу не удалось вытравить ее, сломить, уничтожить. Надежда сохранить ее, спасти есть, только надо быть очень, очень аккуратной.

- Тай. – Прохрипела я, выплывая на грань между мирами.

- Взял. – Четко отрапортовал парень.

- Умница моя! – я открыла глаза, облегченно выдохнула и поблагодарила высшие силы – все сразу, оптом, за помощь.

- Все хорошо? – бледный Горан развернул меня лицом к себе.

- Да, успокойся, - прильнула к нему, прислушалась к бешено бьющемуся сердцу, потом заглянула в его глаза. – Ну, готов к путешествию в те времена, когда Ангел Смерти сотворил род санклитов?

Это оказалось не так-то просто – в силу до того, что такого до меня никто не делал. Усмехнувшись иронии судьбы, я пошла по стопам Баала. Сначала «активировала» менору. Руки сжали золотую ножку тяжеленного раритета. В голове проносились такие мысли, что меня саму тошнило от себя.

- Душа человека – светильник Господень, - прошептали губы.

В прошлый раз Семисвечник после этих слов нагрелся и на всех семи окончаниях задрожали язычки пламени, похожие на пузатую перевернутую каплю. Сейчас же происходило что-то иное.

Ножка меноры завибрировала так сильно, что я едва удержала ее в руках. Пришлось, не отрывая ладоней, поставить беспокойный раритет на землю. Огонь начал наполнять его изнутри. Вскоре подсвечник полыхал так, словно был сделан не из золота, а из чистого пламени.

Теперь пришло время сконцентрировать мой Свет. Я прикрыла глаза, ощущая, как в солнечном сплетении разгорается кипящий энергией шар. Мысленно послав его на менору, я посмотрела на нее. Да, получилось – огонь подсвечника и моя сила слились. Когда золотой шар растекся по комнате, я взяла из рук Горана кинжал.

Помедлила и воткнула его в это сияние. Несмотря на то, что глаза видели лишь воздух, по ощущениям клинок вошел в плоть. Это только в кино ножи легко втыкают в человека, в реальности сделать подобное не так-то просто.

Бурлящей энергии это вовсе не понравилось. Упругая отдача чуть не оттолкнула меня обратно, но позади стоял муж, он помог. Затем пришла очередь Тая – сжав мою руку, он «повел» меня сквозь временные пласты – к цели. Рядом с нами встали все те, кто отправится на это самое непростое задание в нашей жизни.

К моменту, когда я нутром ощутила, что Баал близко, кинжал уже накалился так, что моя ладонь превратилась в сплошной ожог. Он заживал, вследствие быстрой регенерации, и тут же образовывался снова, что было еще больнее.

А потом грохнул взрыв, оглушивший всех. Следом нахлынула мертвая тишина. Затем – шум гор.

Высокая скала, тонущая в облаках, истекала влажностью. С ее верхушки сочилась вода, которая из маленьких капелек собиралась в тонкие струйки, они в свою очередь сливались в журчащие ручейки. В итоге с обрыва вниз низвергался мощный пенный водопад.

- Явилась, - шипением раздалось сзади.

Я обернулась. Баал осклабился, прожигая меня ненавидящим взглядом. Внешне это был Зояр, но сквозь юношеские черты лица уже явственно проступала морда адского Привратника. Стало быть, он силен, как никогда, раз продавливает свою сущность даже через материю.