Каким же идиотом он был! Уже тогда он мог быть счастлив, и из-за алкоголя не сумел понять самого важного для себя. Тамир сокрушенно качнул головой, вспоминая свое состояние. Ведь даже сквозь ромовый дурман настойчиво пробивались противоречивые ощущения и заманчивые запахи. Чем больше касался тогда этой девчонки, тем больше хмелел. Его словно обжигал своей свежестью густой запах кедровой хвои, обволакивал ласковый аромат спелой душистой малины, на языке играло ощущение холодной и живительной родниковой воды, а сам словно окунался в теплое любимое с детства озеро. Утром тяжелое похмелье прогнало эйфорию. Теперь понимал, почему его потом так ломало, когда Ира, не вернувшись из душа, воспользовалась случаем и удрала во время его разговора с шефом службы безопасности. А Тамир-то сначала думал, что такое его состояние — это последствия алкоголя. Всё же оказалось гораздо хуже. Его истинная пара находилась рядом, а он упустил ее. Той ночью он на короткий промежуток времени исцелился, а потом, утратив самое ценное в жизни волка, подыхал от тоски. И, как оказалось, по Ирине, ужа ставшей тогда единственной женщиной в его жизни. Сколько же времени он потерял?! Душа его была изорвана в клочья, а сердце словно исполосовано острыми когтями.
Подчинившись зову, древнему как сами оборотни, Тамир легонько коснулся губами памятной метки, осторожно прикусил ее, поднялся выше, провел языком по кромке маленького ушка. Ира застонала, а ладони Тамира уже скользили по мокрой коже, пальцы сжимали грудь.
— Моя! Только моя! — низким возбужденным голосом рыкнул Тамир, разворачивая к себе лицом Иру. И довольно улыбнулся. Она также сгорала от желания. Об этом говорило участившееся дыхание, утонувшая в расширившихся зрачках небесная синева, мурашки, бежавшие по коже.
Ее мягкие ладошки легли на мощные плечи, робко поднялись к шее. Тамир крепко обнял Ирину, слегка отклонил ее назад и положил одну ладонь на нежное упругое полушарие. Склонившись, вобрал в горячий рот весь заострившийся сосок вместе с ареолой, обласкал его языком, а девушка уже выгнулась дугой. Алдаров жадно дышал дурманящим пьянящим запахом, усилившимся от огня, гулявшего в крови, от возбуждения. Его пальцы опустились вдоль живота, проникли между бедер и погрузились в жаркое влажное лоно. Он массировал клитор, срывая с губ Иры гортанные стоны наслаждения, ласкал внутренние стеночки ее плоти, возвращались к набухающим складкам и снова ныряли внутрь. Тамир чувствовал, как кровь вскипает огненной лавой и его просто разрывает от желания.
— Прости, Ириша, больше не могу терпеть! — прохрипел он и, приподняв ее за ягодицы, вдавил в стену.
Ира послушно развела бедра, обхватив ногами его талию. Резко втянула в себя воздух от сильного толчка и обняла руками шею Тамира. Он набросился на ее губы, терзал их то жадно, то нежно. А потом начал двигаться — быстро и сильно, выбивая восторженные крики из горла Иры. Она к бешеной радости не отставала от него, поддаваясь навстречу, запуская в его волосы пальцы, тянулась к губам, шее, прикусывала мочку уха, и прижималась к нему. Тамир рычал и пробивал ее лоно чередой глубоких толчков, потом замедлялся и снова срывался в сумасшедший ритм. Резко выдохнул и вышел из нее. С губы Иры сорвался возмущенный хрип. А Тамир тем временем развернул ее к себе спиной. Обласкал пальцами грудь, чуть оттягивая и сжимая соски, горячими ладонями огладил бедра и немного подтянул их к себе. Ира чуть расставила ноги шире и понятливо прогнулась. И не сдержала стон удовольствия от пронзившего ее ощущения наполнения, когда оборотень быстрым рывком наполнил ее влажное лоно. И прежде чем начать двигаться, прикусил метку на ее шее. А Ира уже парила в облаках экстаза, чувствуя сильные толчки, охотно принимая в себя твердую плоть Тамира, слыша неприличные звуки, создаваемые ударяющимися телами. Еще мгновение и Ира вздрогнула, вцепилась пальцами в жилистые предплечья Тамира и замерла — тело ее прошибло сладкой судорогой.
Тамир глухо зарычал, ощущая, как плотно обхватило ее пульсирующее лоно его плоть, и, сделав еще несколько глубоких толчков, он замер. Рвано выдохнув, оборотень уткнулся лбом в затылок Иры, и крепко прижал ее себе, орошая внутренние стеночки горячей струей. Разноцветные звезды заплясали перед его глазами, а девушка уже слабо обмякла в его руках.
Сквозь пьянящий дурман Ира все еще понимала, что желание нисколько не оставило ее. Когда сошла первая страсть, Алдаров помог чуть ослабевшей Ире принять душ, и удивил своей заботой и лаской. Он, вспенив на ладонях ароматную пену, с превеликом трепетом нанес ее на кожу Иры, нежно массируя ее, глядя, не пропуская ни одного сантиметра. Ире оставалось только смущенно краснеть и млеть от удовольствия, что несли ей прикосновения Тамира. Затем он наскоро ополоснулся сам и выключил воду. Завернул ее в пушистое полотенце и бережно промокнул каждую капельку с кожи. Себя обтер тем же влажным полотенцем. Подхватил Иру на руки и понес в комнату. А там уложил ее на край кровати и устроился между ее разведенных ног. Опустился на колени и положил ладони на ее бедра. Ира непонимающе и настороженно смотрела на Тамира, черты лица которого заострились, мышцы вздулись.
— Тамир?
— Чш-ш, — сказал он и рывком потянул на себя девушку.
Когда до нее, наконец, дошла задумка Алдарова, она беспомощно вытянула руку вперед и с ее губ сорвалось:
— Нет! Не нужно…Что ты…
Ответом послужило теплое дыхание прямо там, между ее ног. Ира закусила губу, сдерживая стоны, от накатившей волны доселе не испытанного ею удовольствия, когда язык Тамира с силой надавил на ее клитор, еще раз и еще. Легкие удары вызывали приступы мучительного наслаждения, а безжалостный язык продолжал свою пытку, скользя по влажным набухшим складочкам. Стоило Тамиру втянуть ее плоть в свой рот, Ира обессиленно упала на спину и вскрикнула. Она извивалась и изгибалась, качаясь на волнах настигающего ее сильного оргазма. В низу живота все скрутилось в тугую пружину, пульс бешено стучал в висках, щеки ее полыхали лютым огнем. В таком же бешеном ритме пульсировали внутренние стеночки ее лона, жадно обхватывая уже проникший внутрь палец.
— А-ах! — запела Ира. — Тамир, о, Боже!..
Реакция Ирины на его откровенные ласки будоражила и радовала Тамира. Он чувствовал, что она полностью отдается ему, раскрывается подобно цветку. Сердце его полыхало от сумасшедшей бури чувств и эмоций, в теле ощущалась невероятная сила. Оторвавшись от сладкой, приобретшей немного пряный вкус, плоти он приподнял разомлевшую Ирину и положил на кровать. А глядя в синеву захмелевших глаз, Алдаров тонул. Оперся руками по обе стороны ее головы и приник к ее губам, зацеловывая до тех пор, пока они чуть не припухли. Покрыл невесомым узором пламенных поцелуев кожу от подбородка до шеи, легонько прикусывая ее и тут же обводя языком горящее место укуса, опустил голову прямо к груди и припал к манящим, дерзко торчащим бусинам сосков. Обласкал сначала один, потом второй, чуть оттягивая зубами, обдувая своим дыханием. Стоны и вскрики, срывающиеся с губ Ирины, стали музыкой услаждающей слух Тамира. Так бы и слушал вечность. Поцеловав живот Иры, Алдаров резко повернул ее набок.
Ира, словно безвольная кукла, подчиняясь рукам Тамира. Он был тем мастером, в руках которого она охотно плавилась, принимая те формы, который он задумал. Когда она оказалась лежащей на боку, одна рука Тамира поднырнула под нее и накрыла грудь, бережно сжимая упругое полушарие. Вторая рука скользнула между ног, где всё горело, желая снова ощутить чувство наполненности, силу толчков внутри. Подушечки пальцев мужчины погладили внутреннюю поверхность бедра, умело обласкали влажные складки. Тамир отвел одну ее ногу чуть вперед, открывая лоно, поддразнил нежный вход возбужденной огромной головкой и, услышав возмущенный хрип, улыбнулся. Впившись пальцами в талию, резко ворвался в трепещущую глубину. Ира рвано выдохнула его имя, и Тамир начал двигаться. Сначала плавно и аккуратно, а затем нарастил темп, наполняя ее до предела, растягивая, утоляя нестерпимый голод, принося ощущение полного единения и завершенности. Ирина сжимала в кулачках простыню, чуть прогибалась в спине, не стесняясь, стонала в голос, вскрикивала и тем самым стимулировала любимого мужчину. Он был неумолим и нежен, страстен и ненасытен, неутомим и требователен. Еще два раза они с Тамиром неутомимо и бурно занимались любовью, а три невероятно ярких оргазма свалили Иру. Сдавшись, девушка без сил уснула на широкой груди Алдарова с единственной мыслью в голове — рядом с ним она возродилась полностью.
