Как же Кирилл, этакий бунтарь, отличается от воспитанного, интеллигентного Мити!

Но почему Митя совсем не похож на своего отца? Наверное, тот на самом деле был двуличным: говорит правильные речи, притворяется приличным человеком, а на самом деле важнее для него собственные интересы. Ради них способен на все.

Где же Кирилл? Странно, что до сих пор не звонит, не приходит. Долгое отсутствие даже пугало. Что с ним, все ли в порядке?

Прогуливаясь по скверу, Мила заметила своих похитителей вместе с целой группой других мужчин во всем черном. Такое впечатление, что они задумали что-то скверное. И главное, не скрывают своей причастности к криминалу, открыто встречаются, нахально расхаживают вокруг обычных людей — женщин с колясками, пожилых людей, отдыхающих на скамьях.

Ей не хотелось попадаться на глаза тем, с кем познакомилась в таких ужасных обстоятельствах, вызывающих у нее до сих пор какое-то сосущее чувство где-то в области живота.

Полиция до сих пор оставила безнаказанным ее похищение. Жанна перед своим отъездом в Москву, не обращая внимания на протесты Милы, отнесла в полицию заявление о том, что случилось с подругой, о преступных действиях против нее. Не пожелала оставить ее в угнетенном состоянии.

Только несчастье, случившееся с Жанной, остановило ее действия по требованию найти виновников похищения, «заставило» полицию забыть о ее заявлении.

А другие преступления: организация покушения на Милу и Кирилла, причинение вреда фирме Ивана Захарова, конкуренту холдинга Федоровых — как быть с ними? Полиция снова не у дел. Им еще неизвестна последняя угроза бандитов, когда те вломились в квартиру с устрашающим предупреждением. Синяки Димки долго напоминали об этом.

Сколько же можно терпеть!? Даже Жанна махнула рукой.

У Милы созрела идея. Попросила Жанну свести с ее хорошим дружком, журналистом городской газеты Игорем Дрожжиным.

Они встретились в сквере. Мила продемонстрировала ему загипсованную руку и сказала, что с ней приключилась вовсе не бытовая травма, это было насилие.

— Хочешь материал для статьи?

— Смотря, какой, — ответил он и скептически оглядел ее руку.

Журналюга — так Миле хотелось его назвать, глядя на его реакцию. Это была реакция прожженного писаки. Хотя прическа у него забавная — зачесанные вверх русые волосы походили на петушиный гребешок.

Игорь не очень-то и обиделся, что Мила не читала его статьи. Это ее порадовало. От прожженного писаки не осталось ничего, когда он выслушал ее исповедь. Он спросил про ее психологическое состояние:

— А правду говорят, что похищенный, будь то ребенок или взрослый, испытывает тягу к похитителю? Хочет ему понравиться?

— Ну, не знаю. Наверное, от страха некоторые могут так себя вести. Я была уверена, что меня выручит мой друг. Надо было запастись терпением. И я ждала и не умирала от страха.

— А наезд, специальный, не случайный, не заставил тебя ненавидеть преступника?

— Для меня он был просто исполнителем. Его так и не нашли. Или плохо искали. А вот конкретного заказчика, конечно, возненавидела. Он заставил меня корчиться от боли, поставил в унизительное положение беспомощности. Хотя ненависть — это слишком сильно сказано.

На слова Игоря, что ему нужны доказательства, посоветовала обратиться к следователю Никитину. Дала его телефон.

Не особо веря в свою затею, Мила через два дня забыла об Игоре. Была занята одним — ждала Кирилла. И когда уже устала ждать, он появился. С газетой в руках.

Дрожжин неожиданно проявил журналистскую хватку и оперативность. Именно его статья в газете стала толчком к приходу Кирилла.

Не знала, радоваться приходу любимого или сделать вид, что ей все равно, пришел он или нет, вспомнил ее или уже бросил.

Но не понадобился ни один из этих сценариев, потому что Кирилл был разозлен и причиной его плохого настроения была она. Вернее, статья, которую она еще не видела.

— Мила, что ты сделала?! Зачем ты это сделала?! Почему не посоветовалась со мной?

— Как я могла посоветоваться с тобой, если тебя не было рядом?

На что он совсем обозлился:

— А мобильник на что? Его что, еще не изобрели?

— Я не хотела тебя беспокоить, отрывать от важных дел. И ты бы не расслышал мой голос.

Он смотрел на нее, как на нагадившего в его тапки кота. Но почему-то Мила не боялась его презрения, смешанного с гневом. Просто не понимала, что его так задело в статье.

Оказывается, статья полностью разрушила его планы.

— Я не посвящена в твои планы, — сказала она.

— Ты говоришь так, словно гордишься этим. Ты умная, я знал, что ты догадываешься, почему меня долго нет, верил, что ты на моей стороне.

«Удивительный он все-таки тип, — подумала Мила, — не понимает, что сам себе свинью подложил. Боялся, что я Мите проговорюсь? Или считал, что я не достойна знать его тайны?»

Но вслух ничего не сказала. Взяла газету и стала читать статью. Пока читала, он отмерял шаги по комнате и сосредоточенно о чем-то размышлял.

Статья была в форме интервью Милы с Игорем, после которого он добавил свой комментарий. Ничего не исказил, правда, несколько усилил все сказанное Милой. Бросались в глаза ее эмоциональные выражения, подчеркнутые чувством возмущения в адрес полиции, так и не раскрывших личностей преступников. И в адрес этих личностей было немало придуманных автором нелицеприятных высказываний. Это обстоятельство как раз и мешало планам Кирилла, как она поняла.

Кирилл смягчился, вспомнил, что Митя отрицал в разговоре с отцом общение Кирилла с их конкурентом — Иваном Захаровым.

— Хотя бы этот факт ты скрыла от Мити. Он специально приходил, чтобы выведать это у тебя.

— Ну, знаешь! Если ты занимаешься шпионской деятельностью, то должен иметь в виду, не мешает ли кто-нибудь? Друзья все знают, а она вот и нет!

Их спор затянулся. В конце концов они устали от него, так и не помирившись.

Мила обиделась на его необоснованные обвинения.

Кирилл сокрушался, что его усилия поймать с поличным хозяев холдинга пошли псу под хвост. Мила и не думала оправдываться. Она знала, что он ее оправданий не примет.

Начинался очередной безрадостный день. Уже третий после ссоры с Кириллом. Его до сих пор не было.

Мила проснулась рано и с грустью подумала, что и сегодня она вряд ли увидит его. Ждала, когда встанут Жанна и Димка.

Жанна перед уходом на работу помогла ей принять душ и переодеться. Приготовила завтрак. Димка на бегу выпил кофе, схватил начатый бутерброд с собой и умчался. Скоро у него сессия.

Позавтракали вдвоем с Жанной.

— Мила, хватит страдать! Ну, поссорились! В первый раз, что ли?

— Жанна, я прежде всего беспокоюсь за него, за то, что он в стане врага… Продолжает ли жить по-прежнему? Вдруг его разоблачили? Может быть, он в опасности?

— Твое разыгравшееся воображение нужно слегка поумерить. Не думай только о плохом развитии событий. Кирилл обязательно найдет выход из любой плохой ситуации. Вот увидишь!

Оставшись одна, Мила старалась не обращать внимания на ноющую боль в руке под гипсом. Скоро она наконец-то избавится от него.

В своих мрачных мыслях она снова и снова переживала свою обиду на Кирилла. Да, он не посвящал ее в свои планы и действия. От этого и возникло такое обоюдное непонимание. Почему-то он представлял, что Мила — какой-то экстрасенс и медиум. И должна догадываться, что он задумал и как претворял задуманное в реальность.

Когда он придет, не стоит накручивать обиду, она постарается простить его и будет ждать от него ее прощения. Хотела уже окончательно прийти к этому решению, как раздался звонок ее телефона. Оказалось, что ее ожидает новое знакомство.

Мила услышала взволнованный женский голос. Назвав свое имя — Виктория, звонившая представилась женой Мити. Мила испугалась, вспомнив предупреждение Жанны о том, что общение с Митей приведет ее к чему-то подобному. Согласилась на предложенную Викторией встречу с предубеждением, что впереди ждет неприятный разговор.