Приглушённо вскрикнули пятеро советников, торопливо отступая назад, под защиту щитов королевской стражи. Надо признать, повод для беспокойства имелся: раскидистые кроны вдруг содрогнулись, будто деревья выкорчёвывали с корнем, и ухнули вниз.

Мэм Гирр только и успел, что дёрнуть Камиллу в сторону.

– Ай, – недовольно проронила ллейна Эйросская. – Не дёргайтесь вы так, мэм Гирр. Видите: сыплется уже.

Деревья и впрямь осыпались наземь, густым зелёно-коричневым пеплом. Мощные ветви распадались на куски, куски – на щепки, щепки обращались в пыль, которая впитывалась в пол оранжереи, исчезая на глазах. С каждым мигом деревья уменьшались в размерах, сгущаясь красками лишь у сердцевины.

– Смотрите, – выдохнули за спиной.

Деревья оживали. Ещё не до конца обретя человеческие формы, зашевелились, с трудом, загудели, словно внезапный порыв ветра зашевелил уже отсутствующие кроны. А затем отряхнулись, сбрасывая с себя последнюю коричневато-зелёную пыль.

– …будь ты проклят, Рафаэль, сын Родрега! – хрипло, словно горло его перехватило судорогой, закончил отрывистую фразу плечистый и крепкий мужчина с огненно-рыжей головой. В последней застряли ещё не осыпавшиеся щепки, и кое-где пробивалась седина. – Ты что творишь, во имя Отца?!

– Ничего я не творю! – возмутился смуглый, стройный молодой человек в кожаной безрукавке, под которой виднелась изодранная серая рубаха. – Ты сам сказал, Рыжий барон – чтоб незаметно! Я и сделал, что мог!

– Какого Себа ты вообще колдовать вздумал? – не унимался мужчина, для убедительности махнув обнажённым клинком. Его величество от неожиданности даже назад шатнулся и неизбежно бы упал, если бы камердинер не подхватил. – Ты не говорил, что владеешь магией, пиратское отродье!

– Я и не владею! – не остался в долгу наследный принц, раздражённо тряхнув головой. Спутанные смоляные волосы тотчас зацепились за серьгу в ухе, так что пришлось юноше тряхнуть головой ещё раз – и запутаться окончательно. – Сам не знаю, что на меня нашло! Сзади бегут, впереди тревога и тоже бегут – ещё и ты под боком ляпнул, мол, всё, приехали! Сейчас псы Салавата нас в казематы засунут – и так и сгниём там, пока папка мой наверху, на троне, от дряхлости не помрёт…

– И ты перепугался, Эллар, покоритель морей? – явно передразнил собеседника Золтан Эйросский, окончательно отряхиваясь и выпрямляясь. Клинок в ножны он, впрочем, не убрал. – Уж прости, я в тот миг нежных слов не подбирал!

– Засунь себе извинения в неудобное место, Рыжий барон! – огрызнулся молодой маг земли. – Будто я сам этого хотел? Просто я сильно пожелал, чтобы ни та свора, что гналась за нами из сада, ни та, что выбегала из замка, нас не нашла! Чтобы нас… не увидели!

– «Сильно пожелал», – перекривил Рыжий барон. Снова раздражённо махнул клинком. – Вот какого Себа, я тебя спрашиваю? Магия стихий передаётся через поколение! С какого рожна ты особенный?! Знал бы – оставил бы тебя к праотцам на пиратском корабле, и плавал бы себе, пока не потонул! В море-то стихия земли тебя бы не защитила! И не проявилась, когда не просят! Не умеешь колдовать – так и не берись!

– Да я сам не ожидал! – взвыл молодой пират, подпрыгивая на месте. – Оно просто внутри как поднялось… как накатило… Я защитить нас хотел! Чтобы не заметили…

– Справился, поздравляю! – сплюнул Рыжий барон. – Нас не заметили! Себову тучу лет не замечали! Как не спилили, не пойму? Да я счёт дням потерял! Только из ненависти к тебе и держался, земляное отродье!..

– Отец, – тихо позвала Камилла.

Золтан Эйросский вздрогнул всем телом, словно лишь теперь, со звуком её голоса, окончательно проснулся, пришёл в себя от колдовского превращения. Медленно повернул голову.

– Камилла? – недоверчиво, оглядывая дочь снизу вверх и обратно, выдохнул Рыжий барон. На непослушных, словно бы деревянных ногах шагнул к ней, протягивая руки. Тут же опомнился, бросая меч. – Камилла? Ты?..

– Давно не виделись, батюшка, – слабо улыбнулась Камилла.

Золтан Эйросский протянул дрожащую руку, коснулся кончиками пальцев лица дочери, скользнул на затылок, проводя ладонью по длинным медным прядям. Шумно выдохнул.

– Как же ты… выросла. Камилла…

И обхватил её – крепкими, жёсткими и знакомыми руками. Едва не задушил в первом же порывистом объятии, сильно прижался губами к её макушке, тиская дочь руками-капканами.

– Девочка моя, Камилла! Как ты изменилась… Проклятье… проклятье! – Рыжий барон резко отстранился, так что Камилла наконец смогла и вдохнуть, и откашляться. – Сколько же меня не было? Сколько я… мы… так простояли? – и Золтан неопределённо кивнул за спину.

– Ой, да скоро уж шесть лет как, – подсчитала дочь. – Могло быть и хуже, батюшка.

Золтан Эйросский медленно, каменея лицом, обернулся к застывшему пирату. Эллар-Рафаэль виновато пожал плечами и ухмыльнулся, поймав взгляд Камиллы.

– Что не так-то? – уточнил молодой маг земли. – Как будто я сам меньше пострадал! Зато я тебя, рыжая, помню ещё совсем мелкой и плоской, а теперь… вон какая! Ух!..

И воспитанный пиратами наследник престола почти похабно причмокнул губами.

– Ещё слово – и ты сдохнешь, гадёныш некоронованный, – процедил ллей Золтан. Разглядел наконец притихшую толпу вокруг, выцепил взглядом короля, тяжело опиравшегося на камердинера, и неловко поклонился. – Забирайте, ваше величество! Клянусь честью Эйросских ллеев, это пропавший принц Рафаэль, будь он неладен! На левом плече татуировка – герб Айронфисских ллеев. Такую едва ли подделать. А уж фокусы с деревьями только маг земли мог сотворить! – и Золтан Эйросский скрипнул зубами, явно с трудом подавляя жажду убийства. – Если сомневаетесь – обряд крови в помощь, ваше величество! Я своё дело сделал и желаю откланяться.

Судя по хмурым взглядам королевского совета, опальному ллею Эйросскому и впрямь пожелали укатиться подальше и поскорее. Видимо, взаимной оказалась любовь Рыжего барона и придворного мира. Вот только его величество так не считал.

– Вы останетесь, ллей Золтан, – прошелестел король Родрег. – Потому что моему сыну потребуется верный друг при дворе. И вы не откажетесь, потому что ваш долг – защитить собственного зятя от возможных угроз. Я доверял вашему отцу, юный Золтан, доверяю и вам. И нет лучшей претендентки в будущие королевы, нежели ваша прекрасная дочь, Камилла. Если бы не она, судьба королевства Айрон оказалась бы плачевной. Да и вопрос с престолонаследием это решит раз и навсегда. Два старейших магических рода… старшая ветвь Айронфисских и средняя линия Эйросских… А ллей Блаунт, если жив, восстановит семя Ватерлисским ллеям – чтобы в их роду снова рождались маги воздуха. У ллейны Бианки прекрасная дочь… Ох, неужели… я дожил до этого дня… славного дня…

Камилла побледнела, ощутив, как кровь буквально отхлынула от лица. Даже зубы застучали. Зато молодой принц покраснел, не то от возмущения, не то от неловкости.

– Так это… Рыжий барон, – обратился принц к единственному знакомому лицу, – я чего-то не понял. Вот этот – мой отец?

Неуважительный тон королевского отпрыска заставил советников поморщиться да обменяться возмущёнными и говорящими взглядами, но короля Родрега это не смутило.

– Мой Рафаэль, – выдохнул его величество, протягивая сухую ладонь к настороженному пирату. – Как долго я искал тебя!..

И уже без чувств рухнул на руки охнувшему камердинеру.

***

Камилла сидела в отведённых ей покоях, с ногами забравшись на диван. Роскошное платье, которое пожаловали ей родственницы ллейны Бианки, Ромина и Рогнеда, и посвежевшее после омовения тело нисколько не радовали. Не помогла ни помощь чужой камеристки, ни собственное отражение в зеркале. Ромида и Рогнеда, конечно, угождали как могли, как только при дворе разнеслись захватывающие слухи о возвращении наследного принца, признании его советом, и о грядущей помолвке ллейны Эйросской и Рафаэля Айронфисского.

Вот только мэм Гирр, милостью его величества новый начальник королевской стражи, принёс неутешительные новости: на северном пути посланники нашли убийц ллея Салавата мёртвыми и ранеными, и ни следа ллея Блаунта. Выжившие говорили о сильном ветре, в котором скрылся раненый паладин, но что случилось после, никто не знал.