Остатки романтической атмосферы свидания были разрушены. Теперь Себастьян погрузился в неприятные воспоминания о прошлом, Айрис вновь подумала о матери и о таинственной личности своего настоящего отца, а леди Трау, кажется, наново переживала обстоятельства своей смерти.

— Я помню, — прошептала она, хотя Айри была уверена, что скелеты не умеют шептать.

Теперь глаза-угольки у оживлённой выглядели ещё страшнее. Складывалось такое впечатление, что она порывалась расплакаться, но, умерев, была на это уже неспособна. Айрис жутко хотелось утешить несчастную, но она понимала, что то осознанное существование, которое она подарила леди Трау, уже само по себе парадокс. Наверное, многие оживлённые, поднятые из могил, не просто не помнят себя, а даже не осознают жизни за пределами приказов своего господина.

Эта же женщина даже умершей отлично подходила на роль какой-нибудь вредной наставницы. Соответствовала своей роли с такой поразительной точностью, что Айрис сама диву давалась, как это она не догадалась, кем именно прежде была леди Трау.

— Он стоял и ждал какую-то девушку, и я подошла, потребовала, чтобы он немедленно покинул место встречи. У меня как раз была новая группа, и нельзя позволить, чтобы неопытные девочки бегали к некромантам! — оттого, что она говорила очень тихо, леди Трау даже перестала рычать. — Ведь мало ли что могло с ними, глупышками, случиться? Мне потом эта ответственность за их погибель незачем. Он повернулся ко мне и сказал, что я очень красивая. С его лицом было что-то не то, но я не рассмотрела. Он обнял меня, поцеловал, а потом…

Женщина выдержала паузу и закончила:

— Потом я умерла.

Айрис вздрогнула. Ей стало дурно от мысли о том, что однажды леди Трау была прекрасной цветущей дамой, а теперь превратилась в горстку костей, осмысливающих своё существование только потому, что какой-то некромантке вздумалось влить в неё собственную силу. А ведь если с Айрис что-то случится, леди Трау умрёт окончательно, и вряд ли кто-то другой удосужится поднять её. И сохранятся ли воспоминания? Ведь, если и было что-то известно об оживлённых, так это то, что они зачастую даже не осознают себя как живых некогда существ. Это просто существа, выполняющие каждый приказ своего господина.

Девушка даже зажмурилась, пытаясь смириться с тем, что произошло ещё задолго до её рождения.

Скелет тем временем, совершенно не теряя оптимизма, наконец-то достиг успеха в своих попытках обезопасить Айрис. Девушка осознала, что происходит, только когда её окончательно оттеснили от Себастьяна, а между ними каким-то образом оказался куст.

Каким образом леди Трау сумела так быстро, так тихо и так незаметно вытащить из земли растение и поместить его между некромантами, оставалось тайной, покрытой мраком. И вряд ли леди Трау так легко поделилась бы ею.

— Я чувствую себя, — протянула она, — совер-р-ршенно живой! У меня словно втор-р-рое р-р-рождение пр-р-роизошло!

По спине Айрис пробежала дрожь.

— И всё же, — Себастьян отодвинул леди Трау в сторону, а вместе с нею и надоедливый куст, и осторожно взял Дален за руку, пытаясь вселить ей уверенность и успокоить немного. — Ты каким-то образом подняла леди Трау. Это невозможно, если её убил другой некромант. Тем более, если причина смерти — поцелуй. Наша сила работает иначе.

И вправду, всё случившееся отказывалось складываться в одну цельную картину, оно дробилось на множество осколков. Сколько б ни пыталась Айри уложить всё это в единый образ, как-нибудь собрать крохотные мгновения прошлого…

А вдруг?..

— Может быть, дело в том, что её уже подняли до меня? — подала идею Айрис. — А потом моя сила, — говорить о себе в таком контексте было очень непривычно и даже несколько неприятно, — собрала пыль как совершенно нового человека?

Тогда пришлось бы признать, конечно, что её отец — убийца леди Трау, но… Может быть, ей следовало просто принять правду?

— И при этом все воспоминания остались на месте? — скривился Себастьян. — Я бы скорее поверил в версию, что у тебя и у первого оживлявшего родственная магия, потому воспоминания не потерялись.

Леди Трау отцепила пальцы Себастьяна от Айрис и вернула куст на место с таким достойным видом, слово совершила подвиг.

— Это мог быть отец госпожи, — предположила она, подтверждая неприятную идею, посетившую перед этим и саму Айри.

Вот только лорд Брайнер, кажется, не мог с этим согласиться.

— Нет, — мотнул головой Себастьян. — Ни отец, ни дед Айрис — не причина того, что она смогла оживить тебя. Убитый некромантом может быть поднят только тем самым некромантом, особенно если мы говорим о взаимном влечении. И вряд ли чей-то поцелуй, подаренный понравившейся женщине, мог бы привести к летальному исходу. А это значит лишь одно: причиной смерти Милены Трау был не некромант.

Когда Айрис наконец-то вернулась в свои покои, было уже темно. Свидание Себастьяна с Джейн, назначенное на раннее утро, несколько затянулось за счёт появления следующей кандидатки на руку и сердце некроманта, но ведь остальные-то об этом не знали! Айрис с трудом могла себе представить, что её завтра будут спрашивать остальные. А Дара? Что произошло с горной ведьмой, вернулась ли она к себе целой и невредимой или застряла в подвалах?

Айрис совершенно не хотелось в глазах других девушек с отбора внезапно оказаться отвратительной некроманткой. Хотя она привыкла игнорировать мнение посторонних, теперь, осознав собственный дар, не могла так легко от него отворачиваться. А последствия Дален прекрасно себе представляла. Разве существовали в их стране некроманты, которым были бы рады? Отнюдь!

Девушка легонько толкнула дверь, переступила через порог, не позволяя леди Трау влезть в комнату первой, потянулась было к канделябру, чтобы зажечь свечи — тут они реагировали на лёгкое постукивание по гладкому восковому боку, — но не успела дотянуться, как свет сам по себе вспыхнул во всех углах помещения.

В центре, в огромном кресле, прежде стоявшем в углу, восседала Хильда. Её волосы неаккуратно и беспорядочно торчали в разные стороны, глаза светились неестественным огнём, а сама по себе ведьма больше всего напоминала циркачку, пытающуюся напугать наивную публику. По крайней мере, именно такое впечатление возникло у Айрис.

— Тебя долго не было, — замогильным голосом произнесла ведьма. — Где ты была, некромантская невеста?

Айрис подозревала, что ей полагалось испуганно вскрикнуть и отпрянуть. На самом деле, очень хотелось утереть нос надоедливой Хильде, которая и так сунула его во все дела замка, и рассказать чистую правду, но… Ведь это было бы неинтересно!

Вместо того, чтобы делиться интимными подробностями свидания, Айрис отшатнулась от ведьмы и ахнула так, что леди Трау, наверное, даже в мёртвом состоянии умудрилась зардеться от удовольствия

— Это было кошмарно! — сообщила она. — Отвратительно и мерзко!

— Да? — уточнила Хильда.

— Да, — подтвердила Айрис. — Мы спустились в подвалы, — она доверительно присела на кровать и придвинулась к Хильде максимально близко, — и принялись исследовать путанные коридоры. Там не было черепов и костей, но, я уверена, было много костяной пыли! У меня едва сердце не остановилось от страха, когда я увидела…

— Увидела что?

— Хрустальный гроб, — припечатал Айрис. — Он висел на цепях, привязанный к потолку, и раскачивался. Тихое поскрипывание, доносившееся до моих ушей, звучало как самые настоящие стоны умирающих, но даже не это было страшнее всего. Мы с Дарой приблизились, чтобы посмотреть, кто лежит в гробу, и там…

Хильда заметно побледнела. Казалось, она не ожидала, что дело дойдёт до столь интимных подробностей вроде гроба, потому сейчас кусала губы и старалась не смотреть на Айрис излишне пытливо. Дален же поймала себя на мысли, что, вероятно, Хильда никогда особенно и не боялась некроманта, зато притворялась знатно. И приносила ему все эти зелья приворотные, действительно надеясь на положительный исход. Неужто хотела замуж за некроманта? А почему б и нет?