Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Такимъ образомъ, философская мысль, которая изъ желанія удовлетворить своему собственному любопытству и приподнять хотя край завѣсы природы, вынуждена проникать далеко за предѣлы чувственныхъ признаковъ и пренебрегать ихъ опредѣленіями, въ большинствѣ случаевъ поставлена бываетъ въ необходимость возвращаться къ нимъ, чтобы не впасть въ нелѣпость[9]. То, что мы сказали о естественныхъ наукахъ, ничто въ сравненіи съ тѣмъ, что ожидаетъ философа въ наукахъ нравственныхъ и политическихъ. Въ первыхъ, по крайней мѣрѣ внѣшнія чувства на половину помогаютъ наблюденію, и если имъ еще многаго не достаетъ для того, чтобы быть наукой, они во всякомъ случаѣ вводятъ насъ въ преддверіе знанія, и ихъ истины не могутъ быть отвергаемы. Но что найдете вы доступнаго человѣческому чувству въ предметахъ, относящихся до политики и соціальной организаціи?..

Ясно, что вопросы соціальные находятся внѣ чувственнаго опыта и недоступны свидѣтельству чувства; они возвышаются до чистаго разума, и вульгарная діалектика, съ помощію рутинныхъ опредѣленій, или обаянія краснорѣчія, не разрѣшитъ ихъ. Никакое внѣшнее указаніе не можетъ служить маякомъ публицисту, когда увлеченный политическимъ вихремъ гипотезъ (которыя всѣ входятъ одна въ другую, которыя всѣ могутъ быть замѣняемы одна другою, почти не измѣняя ничего на дѣлѣ, какъ мы видѣли это въ нашей теоріи крайностей, и ни на одной изъ которыхъ нельзя съ полной научной добросовѣстностью остановиться предпочтительно), онъ по неволѣ спрашиваетъ себя, не сдѣлался ли онъ предметомъ шутки, не впалъ ли въ галлюцинацію, не отдано ли само человѣчество на произволъ случая и не будетъ ли умнѣе оставить міръ его собственному свободному произволу, а власть первому, кто ее захватитъ?

Это безвыходное положеніе политической мысли имѣетъ свои основательныя причины: идеи повсюду находятся въ колебаніи, какъ въ умахъ властителей, заинтересованныхъ въ сохраненіи status quo и проявляющихъ въ каждомъ дѣйствіи свой скептицизмъ, такъ и во мнѣніяхъ массъ, бросившихся очертя голову въ революцію. Никто не можетъ похвалиться, что онъ вѣрно держался одного принципа и до конца довелъ его послѣдствія, или защищался отъ противорѣчащихъ идей. Я указалъ причину всего этого: она состоитъ въ томъ, что политика, занимающая столь видное мѣсто въ практической исторіи человѣчества, ограничивается исключительно сферой интеллекціи, гдѣ идеи освобождены отъ бремени матеріи и эмпиризма.

Нужно ли послѣ всего прибавлять, что человѣкъ постоянно дѣйствуетъ не иначе какъ отъ избытка мыслей и что его дѣйствія суть выраженіе его сознанія; какъ скоро онъ будетъ осуществлять свои соображенія, то его предпріятія, поступки и учрежденія будутъ аналогическими съ его мыслями, и агитація жизни сообщитъ агитацію мысли.

Событія, разсказанныя нами въ двухъ первыхъ главахъ, вслѣдствіе всего этого пріобрѣтаютъ совершенно новый свѣтъ. Съ 1814 до 1830 года французская нація, захваченная текстомъ хартіи, подтверждая этотъ текстъ, подозрѣвала, что корона имѣетъ въ виду его уничтожить, и остановилась на этомъ подозрѣніи; она хотѣла сдѣлать текстъ хартіи неизмѣняемымъ и сама въ немъ утвердиться. Два раза она мстила династіи за то, что она налагала руку на хартію. Можно сказать, что въ то время вся нація раздѣляла это мнѣніе. Но эта манія неподвижности не могла долго существовать: съ 1840 до 1848 года идеи развивались въ странѣ и быстро пришли въ движенія; въ теченіе 15 лѣтъ мы переходимъ отъ одной крайности къ другой, потомъ возвращаемся къ срединѣ и ничего болѣе не дѣлаемъ, какъ пересуживаемъ себя. Такъ будетъ до тѣхъ поръ, пока мы не научимся господствовать надъ силою, которая насъ повергаетъ въ такое положеніе и которая въ сущности есть ничто иное, какъ подвижность нашей мысли.

Я объясню вкратцѣ.

Всѣ правительства прошедшія, настоящія и будущія, изображенныя и воображаемыя, сравненныя между собою и поставленныя въ рядъ соотвѣтственно ихъ характеру, представляются отдѣльными органами обширной системы, похожей на лабораторію или экзерциціонный плацъ, на которомъ посредствомъ разныхъ эволюцій, или опытовъ, совершается политическое воспитаніе человѣчества.

Выражаясь болѣе простыми словами, правительственныя формы, исключительно эмпирическія, которыя испробовало человѣчество до сихъ поръ, могутъ быть разсматриваемы какъ насильственное превращеніе, болѣе или менѣе нелогичное, искаженіе истинной системы, открытія которой домогаются всѣ націи. XIX вѣкъ въ особенности замѣчателенъ всеобщимъ усердіемъ этого изысканія.

Эта система, окончательный синтезисъ всѣхъ политическихъ соображеній, вытекающая а priori изъ элементовъ и условій общества, есть система неизмѣнная, антиномическая и находящаяся въ безпрерывномъ движеніи.

Внутренняя подвижность ея, происходящая динамически изъ антиномій, или противоположностей, лежащихъ въ ея основаніи, есть такъ сказать autokinetos, самодвигатель ея и производитель ея самодвиженія.

Результатомъ равновѣсія въ политической системѣ является нормальная жизнь собирательнаго существа — націи, государства.

Если равновѣсіе и будетъ разрушено, движеніе все-таки не прекратится, но въ обратномъ видѣ: противодѣйствіе элементовъ перейдетъ въ антагонизмъ, и положеніе общества приметъ революціонный характеръ.

Теперь намъ остается отыскать причину нарушенія равновѣсія въ политическомъ порядкѣ и тѣхъ катастрофъ, которыя отъ того происходятъ.

Глава V

Общая критика конституцій

Объ органическомъ единствѣ и нераздѣльности. — Формула, условія и предѣлы этого закона. — Приложеніе его къ міру политическому. — Важная ошибка, сдѣланная въ этомъ отношеніи публицистами, государственными людьми и составителями конституцій: утрировка единства.

Теперь, читатель, мы покончили самую трудную часть дѣла. Остальное, что я тебѣ скажу, можетъ только занять твое любопытство и позабавить тебя: само собою разумѣется, я увѣренъ, что тебя интересуетъ судьба народовъ и забавляютъ мистификаціи государственныхъ людей. Прочти же до конца слѣдующія строки, и тогда ты будешь больше смыслить въ политикѣ, чѣмъ кто либо смыслилъ въ ней прежде.

Изъ предьидущей главы ты уже замѣтилъ, что всякое правительство подвижно по своей природѣ и что начало его подвижности заключается въ немъ самомъ. Причина этой подвижности — полярность, если можно такъ выразиться, или противоположность понятій, на которыхъ зиждется политическая система и которыя производятъ въ ней агитацію или постоянное движеніе.

Этотъ autokinesis образуетъ общественную жизнь. Если движеніе такъ же правильно, какъ біеніе пульса у здороваго человѣка, можно сказать, что общество здорово, живетъ счастливо и правительство его дѣйствуетъ въ нормальныхъ условіяхъ. Къ несчастію мы уже видѣли, что до настоящаго времени такіе случаи были слишкомъ рѣдки, если даже и согласиться, что они дѣйствительно были. Наша дѣятельность горячечна и порывиста; всѣ наши политическія учрежденія, какъ бы мы ни хлопотали о ихъ равновѣсіи, неустойчивы, такъ что крушеніе правительствъ кажется нѣкоторымъ глубокимъ мыслителямъ какимъ-то провиденціальнымъ или роковымъ условіемъ нашего земнаго существованія.

Необходимо разъ навсегда рѣшить, что такое это мнимое предопредѣленіе; въ самомъ ли дѣлѣ неизмѣненъ произнесенный противъ насъ приговоръ; дѣйствительно ли неизлечима болѣзнь, продолжающаяся столько вѣковъ? И прежде всего, безпорядокъ, который насъ мучитъ, происходитъ ли отъ внутреннихъ или отъ внѣшнихъ причинъ? Но можетъ ли человѣчество быть смущаемо чѣмъ либо находящимися внѣ его? Замѣтьте, что революціонныя явленія, какой бы переполохъ не производили они во-внѣ, существенно зависятъ отъ бытоваго и умственнаго состоянія самаго общества: какимъ же образомъ могли бы они быть слѣдствіемъ чуждаго вліянія? Поэтому причину нашихъ бѣдъ слѣдуетъ искать въ насъ самихъ, въ томъ сложномъ организмѣ, который намъ едва извѣстенъ. Начнемъ же съ изслѣдованія его.

вернуться

9

Изученіе животныхъ открыло слѣдующія факты: рассы или виды одного и того же рода подвержены въ своей формѣ значительнымъ измѣненіямъ; вся же система классовъ, разрядовъ, родовъ и породъ животнаго царства относительно построенія покоится на однообразномъ планѣ. По этому формы вращаются лишь въ узкихъ предѣлахъ. Но непослѣдовательность философіи приводитъ къ инымъ гипотезамъ.

12
{"b":"812893","o":1}