Удара не последовало, но и руку женщина не опустила. Постояла так некоторое время, раздумывая, потом кивнула.

— Сперва докажите, что я могу вам доверять. Верните мне ребенка.

Я вздохнул — мальчишка был нашим единственным козырем, но шанс наладить отношения стоил риска, — и, не отводя взгляда от магички, сказал Кастиану:

— Развяжи его, пусть идет к матери.

Тот недовольно вздохнул, но распоряжение выполнил. Мальчишка — своего имени он так и не назвал — сорвался с места мгновенно. Но кинулся не к матери, а к свернутой металлической сети. Подхватил ее с земли — и тут же возмущенно вскрикнул, когда я, нагнав его одним прыжком, вырвал у него из рук свою добычу.

— К матери иди, я сказал! Нечего зариться на чужое добро!

О том факте, что сеть я забрал у убитых гаргун, я распространятся не стал. Все же это была добыча, честно взятая с боя, а не украденная у кого-то из-под носа.

Силуэт магички шевельнулся, словно она хотела вмешаться, но нет, с места не сдвинулась. И сказать тоже ничего не сказала.

Мальчишка с тоской проводил взглядом металлический сверток, который я кинул в сторону Кастиана.

— Ну? Тебе еще одно приглашение нужно?

Мальчишка нехотя поплелся в ту сторону, где стояла магичка. Я вслушался в то, что она начала ему вполголоса выговаривать, — судя по некоторым доносившимся до меня словам, выходило, что он отправился к лесу по собственной инициативе, и за эту инициативу его ожидало дома суровое наказание.

— Но я же хотел помочь! — воскликнул он, и тут же вновь понизил голос на шипение матери.

Интересно, чем могла им помочь гаргунья сеть?

— Хорошо, ребенка вы мне вернули, — магичка выпрямилась, что-то сделала, и туман частично исчез, открыв красивое женское лицо. Красивое и настолько молодое, что я даже засомневался, что это действительно мать ребенка, а не, допустим, его сестра. Большие черные глаза, опушенные длинными густыми ресницами, смотрели на меня холодно, губы были сурово поджаты.

— И вы заявляете, что вы люди и просто тут заблудились, — продолжила она.

— Так и есть, — я кивнул.

— Но при этом, совершенно случайно, один из вас одет в типпаю, которая вышла из моды три века назад, а второй ходит с топором дровосека и держит при себе сеть душ гаргунов?

— Ну, — я бросил быстрый взгляд сперва на свой топор, потом на свернутую сеть. — Да, верно. Все получилось совершенно случайно.

Непонятно, почему она отдельно выделила то, что при мне был топор дровосека. Разве не разумно идти в лес, имея его при себе? А еще сеть — сеть душ, так она сказала. Что бы это значило?

— Совершенно случайно, — повторила магичка, и гневная интонация подсказала: сейчас она опять начнет швыряться огненными шарами.

— Могу рассказать подробно, — предложил я и выждал пару секунд. Магичка не возразила и я продолжил: — Топор я нашел в заброшенном доме. Понятия не имею, принадлежал он дровосеку или нет. Сеть действительно забрал у гаргунов. То есть сперва я их убил, конечно. А типпая…

— Убил гаргунов? — перебила меня магичка, повысив голос. — Что значит — убил?

— Отрубил головы, — пояснил я и рассек топором воздух, иллюстрируя свои слова. — А потом их тела растеклись черной жижей и впитались в землю.

Несколько мгновений магичка смотрела на меня с непередаваемым выражением, потом встряхнула головой.

— И скольких ты так убил?

— Двух. Третья улизнула. Превратилась в жутковатую человеко-гусеницу и спряталась под землю.

— Третья, — с особым выражением повторила магичка. — Ты встретил гаргунью? Женщину-гаргунью?

— Девочку, — поправил я ее. — Она выглядела как девочка лет десяти. И…

— Достаточно! — магичка вскинула руку, прервав меня. — Я услышала достаточно. Ты вернул мне ребенка, поэтому я не буду тебя убивать. Возвращайся назад и передай тому, кто тебя создал, чтобы в следующий раз придумал легенду получше.

— Что значит — создал? И почему легенду? Это правда!

— Во-первых, топор дровосека нельзя найти в заброшенном доме. И топор дровосека просто перерубит руку тому, кто возьмется за него без разрешения хозяина. Во-вторых, гаргунов в их родном лесу нельзя убить. Даже за пределами Гаргунгольма это почти невозможно. И уж точно этого не получится сделать случайно найденным оружием. В-третьих, среди гаргунов нет детей. И в-четвертых…

Что там было в-четвертых, магичка не договорила. Земля между нами, на границе между лесом и поляной, вздыбилась, в стороны полетели комки, и из получившейся ямы стремительно появилось уже знакомое мне существо. Тот самый человеко-червяк, в который превратилась девочка-гаргунья.

Существо взметнулось в прыжке, устремляясь мимо меня к Кастиану… То есть нет, не к Кастиану, а к лежащей рядом с ним свернутой сети.

Ну уж нет!

Сеть была моим честно полученным трофеем — хотя я до сих пор не придумал, что с ней делать, — и отдать ее просто так какой-то гаргунье?

Я кинулся наперерез и ударил человека-червя топором.

Вот только — в который уже раз — вмешалось странное внутреннее чувство, заставив меня повернуть руку. Так что удар я нанес не острием топора, а обухом. Впрочем, даже этого хватило, чтобы существо отнесло в сторону, как раз к ногам магички.

Та вскинула руки с пылающим в ладонях огнем, но не ударила. Вместо того ахнула и ошеломленно уставилась на оглушенную девочку-гаргунью. Потом отпустила огненные шары, оставив их висеть в воздухе, а сама присела и коснулась ее рукой.

Девочка-гаргунья вздрогнула, приходя в себя после удара, повернулась и посмотрела на магичку. Я заметил, что сейчас лицо маленькой гаргуньи выглядит совсем человеческим, черная полоса в том месте, где положено находиться глазам, пропала, и глаза появились.

Магичка между тем торопливо и негромко заговорила. Я смог разобрать только «вернулась», «думали», «помочь», и несколько раз повторенное слово «бинди». Отвечала девочка-гаргунья магичке или нет, я не слышал. Но неожиданно она издала такой же крик, как тогда, когда я убил ее спутников, резким движением вырвалась из-под руки магички, в прыжке вернулась к тому месту, из которого появилась, и исчезла под землей.

Магичка выпрямилась, все еще выглядя ошеломленной. Я подошел к ней ближе.

— Вот, та самая девочка-гаргунья, в существование которой ты не верила.

Магичка подняла на меня растерянный взгляд.

— Она не гаргунья. Она… — магичка замолчала, с видимым трудом сглотнула. — Расскажи мне, как и когда вы ее встретили. Что там произошло. Все детали. Я должна знать.

У меня мелькнула мысль поторговаться, рассказать не сразу, а только когда получу ее согласие нам помочь. С другой стороны, я сомневался, что от обещания, полученного под нажимом, будет толк. Лучше, если магичка захочет помогать.

Рассказ, даже со всеми подробностями, много времени не занял. Магичка слушала молча, не задавая вопросов. А потом мой рассказ прервал возмущенный крик Кастиана.

Я развернулся к нему, одновременно уходя в сторону и вскидывая топор на случай, если придется отражать атаку. Не пришлось. Это просто мальчишка воспользовался моментом, опять подкрался к сложенной сети и попытался ее утащить. Кастиан заметил это в последний момент, но все же заметил.

— Зачем вам нужна моя сеть? — прямо спросил я у магички.

— Твоя сеть? — переспросила та.

— Мой трофей, — ответил я твердо. — Значит моя. Так зачем?

Магичка несколько мгновений колебалась, потом вздохнула.

— Ты говорил о том, что хочешь выйти из Гаргунгольма. Так вот, эта сеть и есть выход.

— Что? Каким образом?

— Потенциальный выход, — уточнила магичка. — Тут придется приложить усилия.

Потом махнула рукой в сторону здания на поляне.

— Идемте. Если пройдете сквозь Завесу и докажете, что вы и вправду люди, будем искать выход отсюда вместе.

***

Завеса выглядела как волнующийся на ветру темный полог с тонкими проблесками серебряных нитей.

— Нам нужно просто шагнуть в нее? — уточнил я, останавливаясь и рассматривая магический артефакт. Сам вход в дом находился сразу за Завесой — высокая арка без каких-либо дверей.