— Обручается раб божий Димитр рабе божей Анастасии…Надел колечко на одну фалангу безымянного пальца Митко. Потом на одну фалангу Асиного, потом снова Митко. Три раза. — Обручается раба божия Анастасия рабу божиему Димитру…Второе кольцо на кончике пальца у Аси.

Отец Стефан жестом подозвал Жору. Тот отдал свою свечу Эми. Вышел вперёд. Встал перед Асей и Митко. — Бери правой кольцо Митко, левой — кольцо Аси, — тихо сказал священник, — Меняй местами. Раз. Ещё раз. И ещё раз. Надевай на место. Это навсегда.

Жора очень старался. Не дай бог уронить кольца или что-то перепутать. Но он справился. Кольца оказались на своих законных местах. Настала очередь венцов. — Венчается раб божий Димитр рабе божей Анастасии…За спинами молодожёнов дружно всхлипнули мамы. — Венчается раба божия Анастасия рабу божиему Димитру…

Венцы оказались тяжёлыми, а не только красивыми. Пока за их спинами Жора, благо рост позволял, трижды менял местами венцы, Ася думала, что будут, наверное, дни, когда она вспомнит об их тяжести. Но сейчас в свете свечей, в ликах святых, смотревших на них с икон, в ясном и чистом голосе отца Стефана и взглядах, которые на неё бросал её муж было столько тепла и нежности, что хотелось надеяться только на лучшее.

Митко слушал хор и украдкой смотрел на жену. Смелые мечты сбываются. Девочка с бирюзовыми прядками у лица, которую он встретил в самолёте и которую сразу хотелось беречь и защищать, стала его женой. Вот так, как русские говорят, перед Богом и людьми. Очнулся он от мыслей, когда отец Стефан дал им отпить вина из одного бокала и положил каждому в рот кусочек хлеба с мёдом.

Потом священнику снова потребовалось их правильно построить, чтобы трижды провести вокруг аналоя.

— Вот теперь вы муж и жена перед Богом, — склонив головы друг к другу, перекрестил их вместе отец Стефан, — Поздравляю вас! — было заметно, как он расстроган.

После, уже во дворе храма, отец Стефан признался, что ещё никогда не видел у жениха и невесты таких одухотворенных лиц.

Митко и Ася вышли из храма под колокольный звон. Глубоко синхронно вдохнули. И заулыбались.

Звонница была прямо во дворе. Звонарь тоже широко улыбался и звонил, что есть сил. На жениха и невесту сверху посыпались мелкие монетки.

Сделали памятные фото с отцом Стефаном и всеми гостями. Вынесли их храма хлеб. Поставили на столик. Каждый мог отломить кусочек, макнуть в мёд, съесть и подойти поздравить Анастасию и Димитра Тодоровых.

Сделали ещё несколько сотен фото на фоне старого города и моря. Высокое ясное небо, древние камни крепости, море, сверкающее на солнце, паруса на горизонте. И летящая по ветру фата умопомрачительно красивой Анастасии Тодоровой.

И снова в машины. Ася не уставала поражаться, какая огромная организационная работа стояла за всеми их передвижениями и каждым новым пунктом назначения. Сколько деталей было продумано. Сколько людей им помогало.

Впереди снова была София, а значит, четыреста километров пути. Благо, скоростная трасса Тракия позволяла преодолеть этот путь за три часа.

— Куда ты хочешь? Можем в отель… Откуда я вчера тебя забирал. Там вечером будет банкет. Отдохнёшь. — А можно домой? — попросила Ася, понимая, что Митко ей не сможет отказать. Её муж ещё и немного волшебник. Всё, чего бы они ни пожелала, откопает из-под земли. Что уж говорить о мелочах. — Конечно! Поедем к себе, — с облегчением отозвался Митко, — Вещи привезут. — Я хотела тебя спросить про десерт. Как так получилось, что он утром был у меня на столе? — Никакого волшебства, — пожал плечами Митко, — Привезли рано утром из Банско. Это тебе персонально комплимент от кондитеров. Наш сегодняшний торт, кстати, тоже они делали. Но уже в Софии. Боялись не довезти. — Можно мне будет забежать на кухню и поблагодарить? — Хочешь, мы их позовём в зал? — Да! Очень! — Я видел, как ты ешь десерт утром, — признался Митко, целуя жену. — Как? — Инна прислала фото. — Вот же ж… — Ничего соблазнительнее в жизни не видел. — А кондитеры могут повторить дерерт для завтрашнего утра? — свернула глазами довольная Ася.

Реакция Митко приводила её в восторг. Даже имея на руках три разных золотых кольца, подтверждающих, что она совершенно точно жена Митко Тодорова, ей немного не верилось в реальность происходящего.

Митко сам занёс Асю на руках домой. Сил было море, несмотря на насыщенные заботами и эмоциями последние сутки. Ася захлебывалась от восторга. И это был совершенно замечательный момент. Ещё один в череде чудесных мгновений их свадьбы.

У них было ещё время на отдых. Остальные поехали в отель готовиться к вечернему мероприятию.

Спустя несколько часов Асе не хотелось даже шевелиться. — Митко, а может они поедят без нас? Я понимаю, что это важно. Правда-правда. Но как подумаю, что таких банкетов надо пережить три, страшно становится. — Нет, фея моя, такой будет один. Обещаю, тебе понравится. На остальных наша задача будет появиться и хорошо поесть, а повеселятся потом уже без нас. — Лааадно, уговорил. Я иду собираться. Тем более, что стилист придёт через полчаса. Бедная девочка мотается с нами по всей стране. — Бедная девочка заработает на нашей свадьбе не только деньги, но и репутацию.

В гардеробной, ещё недавно совершенно пустой с Асиной стороны, явно прибавилось одежды. Ася стояла перед огромным зеркалом готовая выйти. Прическа снова была высокой. Фату убрали. Оставили только цветы и жемчужины.

Митко снова застыл в изумлении у неё за спиной. Их взгляды встретились в отражении. — Ты прекрасна, фея моя!

Чтобы попасть в зал, где было запланировано свадебное торжество, Инне пришлось постоять в очереди. Гостей было очень много. Совсем разных. Видимо, какая-то родня, судя по схожести черт. Друзья семьи и бизнес-партнеры.

С одной стороны совсем молодая студенческая пара что-то обсуждала на буйной смеси болгарского и английского. Прямо перед Инной стояли явно мать и дочь. Ухоженные, как выставочные кошки. Но почему-то с кислыми лицами. — Здесь сегодня много серьёзных людей. Так что, давай без фокусов. Улыбайся. Пей в меру, — наставляла мать. — Про себя думай, — огрызнулась дочь.

Инна не поняла их дословно, но пригляделась. И тут до нее дошло, что это и есть те самые тётя Йорданка и Цветана, о которых говорила Эми. Это им суждено было умереть от зависти, когда они увидят Митко и Асю. Жалко бедолаг почему-то не было.

— Если эта русская кукла смогла охватить себе такого парня, как наш Митко, то ты просто обязана… — Отстань. Мне вообще вот тот нравится. Большой. Лысый, — и дочь кивнула через двери вглубь зала, — Он явно старше Митко. И может быть богаче.

Слово "лысый" по-русски и по-болгарски звучит одинаково. Инна сделала вдох. Кого имела ввиду расфуфыренная ссыкушка, стало понятно. Павла. Ну уж нет, кошка драная! Павел? Вот уж что-что, а ревновать Инна точно не собиралась. И с чего бы? Они с Павлом не пара. Или пара? Пока их общение выглядело скорее, как война с редкими перемириями. Но если уж начистоту, то все эти дни в Болгарии они были рядом и оказались отличной командой.

— Только не говори, что запала на Минчева.

Теперь сомнений не было. Обсуждали Павла. — Это Минчев? Когда я видела его последний раз, он был кудрявый и худой, — протянула Цветана.

Инна попыталась себе представить Павла худым и кудрявым. Получилось так себе. Она подавила смешок. — Когда ты видела его последний раз, тебе было десять лет, — парировала Йорданка.

Инна с ужасом поняла, что проигрывает молоденькой болгарской красотке по всем статьям. Ни роста, ни гривы волос, ни длиннющих ресниц. Впрочем, ресницы наверняка не свои. Надежду давали Асины слова, что Минчев к ней неровно дышит. В это отчаянно хотелось верить. И в то, что всё это не просто интрижка и временное увлечение. Представить себе, что Павел может достаться вот такой длинноногой, было очень неприятно.

Очередь практически подошла. У этих двоих впереди потребовали приглашения. Дамы покорно полезли в сумочки. Девушки-организаторы спрашивали имена, отмечали в списке гостей, указывали столик.