Асины мысли сначала улетучились. Мозг превратился в малиновое желе. Розовые пони по радужным облакам. Ничего больше. В каждую следующую секунду хотелось всё большего. А одежда ощущалась жутким препятствием. И только страх сделать этот шаг впервые в жизни наконец снова соединил разум с Асиной головой. Никогда и никто не ласкал её так откровенно. На грани. Никогда слово "желание" не имело такого смысла. Ещё чуть-чуть… И нужно будет ему сказать….он должен знать…

Митко чувствовал, что его выдерже конец. Ася в его руках была похожа на воск. Мягкий и податливый. Потом стало ясно, что ей страшно. Откуда он это понял? Сам не знал. Просто дошло, чего именно она боится. Волной захлестнул сначала восторг. Потом ужас. Её первый раз не может быть сейчас. Он не имеет право сделать что-то неправильно. Или некрасиво. А уж тем более не может допустить, чтобы кто-то или что-то помешало им. Он справится. Осталось только собрать в кучу все силы. Ей должно быть хорошо. Его интересы — потом. Только бы не обидеть.

Ася не поняла, что это было. Как он это сделал? На какие кнопки нажал? Мир вдруг взорвался. Камушки колейдоскопа закрутились, склалываясь в разные узоры. Один другого прекраснее. Так бывает? Они же даже сексом то не занимались так, как она себе это представляла. А Митко держал её крепко и нежно гладил по голове, успокаивая. — Ася, скажи… Ты… Никогда…, - в голове у Митко этот вопрос был вполне сформулированным и стройными, но вслух произнести не получилось. — Нет… Ни с кем…, - выдохнула она сразу, поднимая на него глаза.

Ей было одновременно радостно и стыдно. Восторг и неловкость составляли бурный коктейль. Но Митко так смотрел на неё, так мягко целовал в висок, что стыд отступал. То, что с ними происходит, это правильно. — Всё будет, Ася, — это звучало, как обещание, — Хочу, чтобы правильно. — Хочешь? — зачем-то уточнила. Ей было это сейчас важно. Убедиться, что её неопытность никак не повлияла на его решения. — Очень. С тобой….Внутренний телефон тренькнул. Митко шумно выдохнул. — Ненавижу телефоны. Увезу тебя в горы, где не работает ничего! Чтобы никто…. — Да! — уже в трубку. — Господин Тодоров, это портье. Госпожа Елена поднимается. У неё в руках поднос, она просила Вас открыть дверь. — Благодарю Вас.

Ох, бабушка-бабушка… — Ася, открой дверь, пожалуйста. Бабушка что-то несёт на подносе.

Митко знал, что у него есть минута-две, не более, чтобы к моменту, когда появится бабушка, выглядеть прилично. Асю, слава богу, успел успокоить. Разве что румянец и блеск в глазах выдавали. Бабушка, конечно, заметит. Но за это им не должно быть стыдно. Они молоды. Влюблены. И не будут этого скрывать. Он точно не станет.

Митко успел умыться ледяной водой. Чуть остыть и успокоиться. И встал за спиной у Аси возле открытой двери, как только открылся лифт и появилась Елена Тодорова. В руках действительно полный поднос.

— Ася, держи дверь. Бабо, защо сама си носила тежките неща? — перехватил ношу, — Что здесь? — Ужин, мальчик. На всех. Сегодня всем некогда. Я не успеваю приготовить. Знаю, что вы сытые. Убери в холодильник. Кофе вкусно пахнет! Можно мне чашечку? Там, кстати, есть к кофе очень вкусный сыр. Новый поставщик привёз на пробу. Вот заодно поможете мне выбрать. И отпусти уже Асю. Помогай, девочка. Тарелки в шкафу за твоей спиной. Вилки в ящике рядом с плитой.

Про себя Митко отметил, что бабушка спокойно пустила Асю на домашнюю кухню. Этого никогда не случалось ни с кем из гостей. И то, как Ася спокойно достала тарелки, переспросила, где салфетки и ловко накрыла на стол, не прошло мимо его внимания.

Он поднял глаза. Ася подала чашку сваренного им кофе бабушке. Аккуратно. Даже не звякнув ложкой по блюдцу. Абсолютно при этом не напрягаясь. Выражение лица бабушки он хотел бы сейчас сфотографировать. Изумление и радость в одном флаконе.

А у Аси на самом деле дрожали руки. Совершенно ясно, кто в этой семье главный. Нет, не дедушка. Хотя его фигура была значительной и авторитет огромным. Бабушка! Эта удивительная женщина! Ася была уверена, что бабушка Митко специально попросила портье позвонить им. Чтобы не застать в неловкой ситуации.

Асе самой хотелось понравиться ей. Она заметила, как внимательно за выражением лица бабушки следит Митко. Мнение семьи очень важно для него. Она постарается не подвести.

Беседа за столом была тёплой. Обо всём. О погоде, о празднике, о сыре. Ася решила не стесняться. Просили выбрать, что нравится, она честно выбрала на свой вкус четыре вида из семи. Митко похвастался Асиным предложением мяты к десерту. Бабушка заулыбалась.

Было видно, что она устала. Вся тихонько дёрнула Митко за рукав. "Мне, наверное пора", — одними губами. — Мы пойдём, бабо, ещё пройдёмся. Ты отдыхай, — тут же понял её Митко.

Если уж честно признаваться, у самой Аси тоже уже почти не осталось сил. Очень уж ярким и долгим вышел это день. Всю эту радость отправляла одна мысль. Завтра из последний день в Банско. Каникулы заканчиваются. Уже послезавтра вечером вся эта сказка исчезнет. Она вернётся в ещё зимнюю слякотную Москву. В понедельник ей в школу.

Они брели в обнимку по вечерней улице. Ася вспомнила, что за весь день родители ни разу не дёрнули её. Ни по рации, ни по телефону. Значит, так доверяют. Спасибо им.

Митко уловил перемену в Асином настроении. Причина была ясна. Праздничный день — последний день её ваканции. Расставание было совсем рядом. Подумал, что перейди они сегодня черту близости, расстаться меньше чем через двое суток было бы ещё больнее. Даже сейчас просто отпустить Асю в номер отдыхать было адски сложно. Потому что желание было совсем другим. Остаться совсем одним. Правда, отдых бы тогда им точно не светил.

Ася расстраивалась. Чувствовала, что Митко будто отстраняется от неё. Почему? Она что-то сделала не так? Конечно, у неё нет никакого подобного опыта. Ему рядом с ней не понравилось?

Они снова шли пешком. Бесконечный и яркий день заканчивался. Утекал сквозь пальцы. Митко знал, что должен, просто обязан вернуть Асю к родителям. Понятно, что так правильно. И так сложно сделать, как правильно. Просто наизнанку выворачивает. Но он должен сам это вывезти. Не перекладывать на Асю. Его ответственность. Он мужчина.

Последние сто метров дрались обоим мучительно тяжело. — Ася… Я должен, понимаешь? — Вернуться? Понимаю… — Нет, оставить тебя здесь. Это только до утра. Недолго.

У Аси сердце пустилось в голоп. Он не хочет с ней расставаться! Не хочет отпускать! Как сейчас удержать себя? Как не запрыгнуть к нему на руки? Так хотелось снова чувствовать его. Всего. Её Митко. Точно. Без сомнений. Но каково ему будет её отпускать?

Ася позволила себе обвить шею Митко руками. Подняла на него взгляд. — Я подожду тебя здесь, — зашептала ему в губы, — До утра. — Утром я вернусь за тобой. Обещаю. Ася кивнула. Она ему верила. Расцепила руки. Сделала шаг назад, чтобы облегчить его задачу. Решительно шагнула в открытую дверь. — До утра.

Дверь закрылась. Теперь нужно было как-то дышать. Каждому. С разных сторон от этой двери.

Ася пыталась уложить прошедший день в память. Много впечатлений, много новых эмоций и много информации. Нужно время, чтобы осознать. Но этому процессу очень мешали яркие воспоминания о том, что было в "Дубраве". Остро, горячо, волнующе. Телу было мало. Катастрофически. Голова пыталась притормозить. Готова ли она перешагнуть грань? Хотелось надеяться на взрослость Митко и на его опыт. Хотя сама мысль, что когда-то кого-то он обнимал так же, как её, вызывала почти физическую боль. Вот она, ревность.

Митко возвращался туда, где каждый угол теперь напоминал об Асе. Даже эта барная стойка, которую он никогда не любил.

Сидевшую на кухне вместе с бабушкой девушку даже узнал не сразу. Без локонов и накладных ногтей, без блесток и яркого макияжа, Цветана выглядела совсем юной. Бледной, усталой, хрупкой.