Она за аттестат не переживала. Он точно будет красный. А значит, ещё баллы при поступлении.

Результат экзамена по английскому языку пришёл только утром в день выпускного. Это письмо Ася открыла сама, для себя решив, что это, конечно, удобно, прятаться за спину брата, но пора бы и ещё немного повзрослеть. Вот хотя бы на то, чтобы самой смотреть собственные результаты. Без моральной поддержки.

Подумала, что если результат так себе, на выпускной она не пойдёт. Просто получит аттестат и всё. Тем более, что без Митко ей там делать особо нечего. За те два года, что она училась в этой школе, в коллектив Ася особо не влилась. Общалась нормально. Но близко никого не подпускала. Секретами не делилась. Друзья ей всегда были не очень-то нужны. У неё был брат. И этого хватало. А одноклассники никогда не дотягивали до уровня "профессора" Георгия Дмитриева.

Когда Ася увидела свои 90 баллов, ей хотелось визжать и прыгать от восторга. Да! Она смогла! Вот тебе, тётя Йорданка, и "едно хубаво лице"!

На выпускной собирались всем семейством. Жорка даже костюм надел. И стал от этого ещё больше похож на Митко.

Ася сопротивлялась. Не очень-то ей хотелось проводить вечер и ночь без Митко. У него было другое мнение по этому поводу. — Счастье моё, лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и пожалеть. Школьный выпускной бывает один раз. У всех. Другие праздники могут повторяться. А этот — нет. — Он прав, Ась, ты проделала большую работу. Это надо отпраздновать, — поддержала Митко Асина мама. — Вот с вами и отпраздновала бы… — Дочь, давай так: ты идёшь на эту неформальную часть. Как только понимаешь, что ты устала, звонишь или мне, или Митко, — Асин папа нервничал, пытаясь очередной раз завязать галстук.

Они вышли из дома все вместе. — Знаешь, Ась, мы в первый класс тоже тебя вели большой компанией, — Марина любовалась взрослой дочерью. — Да, я помню это фото. Я в первый класс, Жорка в седьмой. Он тогда ещё цветы не хотел брать, а бабушка заставила. Там вы с папой, бабушка с дедушкой и Иннуся.

Ася автоматически назвала сестру матери домашним именем. Но почему-то это упоминание кольнуло внутри. — Ещё бы, я тогда один, как дурак, с этими астрами с дачи был, — смеясь отозвался Жора, — а у Аськи были гладиолусы, выше неё ростом. И она их никому не желала отдавать.

Асину запинку на имени тёти, казалось, никто не заметил. Вот только Митко внимательно глянул на Асю, нашёл взглядом своё кольцо у девушки на безымянном пальце. И мама чуть крепче сжала папин локоть. Сама Ася все же надеялась, что со временем они все смогут общаться, как раньше.

Школьный двор был полон родителями и выпускниками. Все слегка нервничали. Обсуждали баллы и планы на поступление. Потом одиннадцатиклассников пригласили в классы, чтобы проверить аттестаты и заполнить ведомости. Родители и гости стали проходить в зал.

Митко проводил глазами Асю. Чудесное ярко-синее платье ей необыкновенно шло. Она как-то упомянула, что можно было бы надеть то, что они купили в Софии. Но, во-первых, платье осталось торжественно висеть первой Асиной вещью в новом шкафу в квартире Митко. А во-вторых, у него самого, видимо, был весьма красноречивый взгляд. Пока он рядом, ещё можно пережить Асину открытую спину и выглядывающую из разреза ногу. Но отпустить…

— У вас тоже примерно так? — отвлек Митко от мыслей Асин отец. — Нет, у нас выпускной — это почти, как свадьба. Даже у кого-то больше, чем свадьба. Наряжают дом, приглашают родственников. У нас на следующий год Эмилия будет двенадцатый класс заканчивать. Думаю, что на причёску она запишется ещё пятнадцатого сентября, — улыбнулся Митко, вспомнив кавалькаду из арендованных лимузинов возле школы в день его выпускного и одноклассниц, разряженных в пух и прах. Русские девочки выглядели очень скромно по сравнению с ними. — Почему пятнадцатого? — У нас это первый день учебного года.

В зале было уже полно народу. Выпускники уже стали входить в зал. Их горячо приветствовали. Началось вручение аттестатов.

Из двух классов золотые медали получили лишь пятеро. Трое юношей и две девушки. Ася вышла получать свой документ и медаль первой. Потом села к своим одноклассникам. Следом по алфавиту — Павел Еремеев. Митко уже было отвлёкся, но чуть впереди него довольно молодая женщина аплодировала этому блондину в очках почти отчаянно, потом всхлипнула и утерла глаза платком. Где-то он эту женщину уже видел. Димитр предположил, что это мама парня-отличника.

Его предположение подтвердилось уже в коридоре. Выражение лица у этого парня было самое решительное. Он буквально выгрузил матери в руки красную книжечку аттестата и коробочку с медалью. — На, ты хотела! И пошёл прочь, не оборачиваясь.

Ася нашла своих после церемонии. Отдала маме в руки документы и медаль. Обняла всех по очереди. — Поезжай. Выдохни. Потанцуй, — шептала ей мама. — Хорошо-хорошо. Раз вы все настаиваете. Но наш договор в силе. Если я звоню, вы меня забираете. Все мужчины дружно кивнули, глянули друг на друга и заулыбались.

Ася вместе с одноклассниками пошла к автобусу. Помахала из окна рукой. Нарисовала пальцем сердечко на стекле. Митко кивнул. Послал ей воздушный поцелуй. — Митко, — тронула его за рукав Асина мама, — Я хотела спросить. — Да… Конечно… — У Аси колечко на пальце… Вы ничего не говорили нам.

Митко сначала опустил голову. Вздохнул. Поднял глаза. Посмотрел сначала на Марину, а потом и на Дмитрия. Почувствовал, как за его спиной встал Жора. Мысленно поблагодарил друга за поддержку.

— Я сделал Асе предложение ещё в апреле. Но ждал вот этого дня. Когда она закончит школу. Моя семья приедет в Москву через две недели. — Ну, ты не дрейфь, мы догадались, конечно. Не просто же так ты решил тут ресторан открывать, — обнял его Асин отец, — Будем твоих встречать. У вас как это всё принято?

— Сваты приходят вечером, — начал Митко, — Это такая традиция. Чтобы, если им откажут, никто не видел, что они приходили. — Маринка, мы будем отказывать? — веселился Асин папа. — Дим, ну ты глянь на Митко… Он бледный совсем. — Таак, зять, ты чего? Я шучу. Потом что? — Потом спрашивают невесту, согласна она или нет. — Тааак, тут проблемы быть не должно. Как думаешь? — Пап, Аська согласилась уже. — Ну ещё бы. — А потом делают праздник. Называется годеж. По-русски — помолвка. Дарят друг другу подарки, кольца. И моя мама Асе подарит монисто. Это как знак, что она уже невеста. А потом свадьба. Обычно осенью. Но я Асе сказал, что мы можем не спешить. Не обязательно сейчас. — Нет уж, забирай. Она и так без тебя, как неживая, — хлопнул Митко по плечу будущий тесть, — Марин, нам всем надо сесть, пока Аськи нет, расписать, что надо подготовить. Квартиру, транспорт, программу. Давайте, пошли. Нечего откладывать. Сейчас по коньяку за Аськин выпускной и всё придумаем. — Я не буду. Асю же забирать, — Митко был и растерян и обрадован таким напором Асиного отца. — Блин… Точно. Тогда ты дежурный.

Старательно пытаясь поймать общую праздничную волну настроения, Ася ехала с одноклассниками в автобусе. Летняя Москва, мягкое тепло, уже густая зелень. Отличное время для праздника. А ей как раз есть, что отмечать! Она смогла. Справилась.

Перед рестораном в пластиковые стаканчики таки разлили шампанское. — Вы уже не дети, почти всем восемнадцать, — разрешила "это безобразие" кассный руководитель и сама выпила одним махом, — Только чтобы внутри я ни у кого спиртного не видела.

Ася подумала, что в этой фразе ключевое слово "не видела". Потому что парни явно собирались протащить на банкет горячительное. Иначе им праздник — не праздник.

Ася попала за один стол со своей соседкой по парте Ирой Антоновой, сероглазым брюнетом и отличным художником Артёмом Орловым и Матвеем Семченко из параллельного класса. Еремеев, слава богу, за другим столом. Вне поля её зрения.