— Я бы обо всех так не сказал, — высказался Филип. — Юристы "Тодоров групп" подали иск на газету. Материалы будут изъяты. На Вас я подам за моральный ущерб. Моя девушка и её семья были очень огорчены. А я не могу допустить, чтобы она огорчалась. — Да если бы я знал… Ты пойми… Дочь. Единственная. Я не мог… Ты сам потом поймёшь. Когда дочь будет…

Братья Тодоровы поднялись, и не прощаясь, вышли из кабинета, оставив там Николова приходить в себя после провала.

"Русский проект" не двигался. Митко откровенно не хватало данных, чтобы придумать что-то стоящее. Если уж он собрался при помощи этого бизнеса кормить свою семью, то нужно было напрячься. Конечно, у него никто не отнимет долю в "Тодоров групп" и доходы от семейной фирмы. Но сидеть на шее у родственников и сажать туда свою семью Митко не собирался.

— Я не понимаю, даже если ты собрался жениться на русской, то зачем вам жить в России? Бизнеса там нет. Квартиры нет, — Филип пил уже седьмую за сегодня чашку кофе. Они провели почти весь день на верхней стройке. — Она только школу заканчивает. Хочет в университет. Здесь как она будет учиться? Языка пока не знает. — Как все. Мы с тобой учились. И в Софии, и в Праге. Она же тут не одна будет. И ещё я не понимаю, почему ты ей до сих пор предложение не сделал, раз так серьёзно все решил? — Всё потому же. Вот представь. У неё экзамены через два месяца. Будет она об учёбе думать, если мы начнём подготовку к свадьбе? — Я думаю, что не договаривать той, с которой собрался прожить всю жизнь — это неправильно, — резковато бросил Фил, — А ещё очень неправильно самому сейчас рваться на части. Ты себя в зеркало видел? Хорошо, что бабушка в Мюнхене, не видит тебя. Одни глаза остались. Ну да, ей тётка Марийка доложит. Будь уверен. — На себя посмотри, — хохотнул Митко, — Ты в этой футболке третий день, между прочим. — Знаешь, Митко, если уж ты так уверен, что тебе нужен этот русский проект, то смотреть лучше на месте. Отсюда ты ничего не поймешь. А ещё, знаешь, какая мысль мне пришла… Поговори с тётей Дарьей. Ты ж её любимчик. Может она что толковое посоветует. — М-да, любимчик, — Митко потёр пальцами переносицу, — Хочешь быть любимчиком вместо меня? — Нет уж… Не обижайся. Ты же знаешь, я всегда за тебя. — Спасибо, я ценю. Правда, — Митко хлопнул брата по плечу, — Я без тебя бы уже сдох на этой стройке.

От недосыпа и кофе болела голова. Но межсезонье короткое. Со стройкой "Феи" нужно успеть. Ремонт в "Зелёной долине" и территорию "Лесной феи" можно будет делать и позже. Закон позволяет. А вот работа строительной техники возможна только сейчас.

Нервов добавляла и приближающаяся операция на сердце, всё-таки назначенная Георгию Тодорову. Дед запретил всем прилетать в Германию. Велел ждать его дома. Зато чувствовал себя вполне сносно. И даже позволял себе участвовать в коротких совещаниях онлайн, которые проводил Митко с руководителями служб и департаментов "Тодоров групп".

Совет Филипа был кстати. Они так вымотались на стройке, что пара выходных просто необходима. Иначе толку от них не будет никакого. По-хорошему, просто поспать сутки.

Но у Митко были другие планы. Он посмотрел в свой паспорт. Российская виза закончилась ещё в ноябре. Значит, улететь ему удастся не раньше, чем через три дня. Быстрее консульство вряд ли выдаст новую.

— Тётя Даша, это Митко. Доброго дня! — набрал он номер двоюродной сестры своего отца, — Я буду в Москве пару дней. — Ой, Митенька! Как хорошо! Федяка, Митко едет, — закричала она куда-то мимо трубки своему мужу, — Ты же, наверное, по делам? Да? У нас остановишься? — Я приеду к вам. Не один. С девушкой. Но жить буду в отеле. Есть что-то рядом? — Ты приезжаешь с девушкой? — заинтересовалась тётя Даша. — Нет, она живёт в Москве. Я приезжаю по делам. — Митко, какие могут быть дела, когда девушка тут? Мне-то не рассказывай! — Тётя, мне нужно две вещи — отель недалеко от вас и потом совет. Твой и Фёдора. — Ты прямо как дядя Георгий, — вздохнула тётя Даша, — Очень конкретный. Будет тебе отель, пришлю ссылку. А за советом приходи. Федяка пироги свои напечет. Девочки рады будут. И приводи свою. Как её зовут? — Ася. Это Анастасия. — Я понимаю, что Анастасия, — засмеялась тётя, — Других вариантов нет. Ждём вас обоих. Напиши, как решишь с билетами. И попроси у Петки для меня кифлу с шоколадом, — понизила голос, — Нет, Федя, я прекрасно влезаю в юбку. От одной кифлы Петки со мной ничего не будет, — это снова мимо трубки мужу.

Пообщавшись с тётей, Митко, глянув на часы, набрал следующий номер. На этот раз Жоре Дмитриеву. Вот чья помощь сейчас будет просто бесценна.

Весеннее солнце било в окно. Но холодно. Как говорится, светит, но не греет. А тепла хотелось очень. Ася старательно вывела в тетради сегодняшнее число и слова "Классная работа". И тут обнаружила, что уже апрель. Слава богу! Апрель! Значит продержаться осталось до майских праздников. Надо бы посмотреть билеты. И слетать в Софию. Можно даже сюрпризом. Хотя, нет. Лучше предупредить. Потому что Митко с братом в основном в Банско на стройке.

Асе так нравилось, как у братьев Тодоровых получался новый отель! И ресторан Филип спроектировал совершенно изумительный. Даже лучше, чем она себе представляла, когда рассказывала Митко идею. У них там уже совсем лето. И можно ходить в футболке и джинсах.

Она совершенно всё прослушала. Куда и как применяется двойной определённый интеграл. Господи, ей то это зачем? Ну, ничего, всегда можно попросить Жорку объяснить. У него это вообще намного легче и понятнее получается.

Хорошо, что алгебра в пятницу последним уроком, и можно наконец выбраться на улицу к солнцу. Пусть под ногами ещё каша из снега и грязи. Но всё так стремительно тает. И в воздухе наконец пахнет весной. Прямо как тогда, в феврале, по дороге в Банско.

В коридоре первого этажа возле кабинета завуча Асе навстречу попалась мама Паши Еремеева. Ася вежливо поздоровалась. Но ответа её не удостоили. Что ж, не очень то и хотелось.

Асю больше волновало, как на неё среагирует семья Митко. Мама, папа и сестра. Особенно, почему-то, сестра. Видимо, она сама на девушку брата смотрела бы очень пристально. Если не сказать, подозрительно. У Жорки, как ни странно, никаких серьёзных отношений давно не было. Его юношеские любви, из-за которых брат даже курить начинал, канули в лету. Вот что, если брат приведёт в дом её ровесницу? Как бы она сама к ней отнеслась?

Ася натянула куртку, обмотала шею шарфом, закинула рюкзак за плечи и открыла дверь на школьное крыльцо. Прямо возле выхода толпились её одноклассницы и девчонки из десятого класса. Восторженный шёпот. А за спинами не видно, из-за чего. Ася протиснулась к лестнице. И замерла.

Внизу стоял Митко. С букетом. Её Митко. Красивый, как голливудский актёр. Взрослый. Похудевший. Усталый. Её любимый. Самый лучший!

Как же не хочется им делиться! Но придётся. Сомнения улетучились, стоило их глазам встретиться. Не остались ничего, кроме оглушительного счастья. — Ася!

В ответ она издала какой-то победный клич африканского племени. Растолкала всех, быстро перебирая ногами, сбежала с лестницы. Митко поймал её на руки. Поднял над землёй, закружил. Ася прижалась, обняла что есть силы, задышала ему в шею.

У них за спиной заулюлюкали. Ася смутилась. — Совсем бессовестная. Шалава, — услышала за спиной.

Это мадам Еремеева продефилировала мимо них с гордым видом. Вот и пойми её.

— Тут школа, пойдём скорее, — потянул её Митко, которому такое внимание тоже было не нужно. — Митко! Ты приехал! Как хорошо! Ты такой худой! Тебя не кормят? Как там верхний отель? Как дедушка?

Митко оторваться не мог от своего сокровища. Эта удивительная девушка не сказала ни одного слова о себе. Она расспрашивала о его делах и семье. Искренне. С интересом. Он отвечал ей. Рассказывал теперь глаза в глаза, как движется реорганизация в "Зелёной долине", и что он решил не рубить дикий виноград. Его просто обрезали и поставили камеры на стены. Про то, как смешно приехавший на выходные Кирил застрял в резиновых сапогах на стройке. И как бодрится перед операцией дед.