Я все рассказал своей матери. Она сразу же поверила мне и стала собирать наши вещи и документы. Взяв с собой все ее драгоценности, подаренные отцом, мы отправились в аэропорт, где у нас был один знакомый пилот, друг ее детства. Отец о нем не знал, так как мама почему-то скрывала от него их с Халимом знакомство. Мама быстро отвела его в сторону и что-то ему сказала, после чего мы без лишних слов покинули Эмираты и полетели в Россию. По прилете в Краснодар мы жили у какой-то знакомой тетки, до тех пор, пока мама не нашла нам частный дом недалеко от центра. Как раз к тому моменту были готовы мои новые документы на имя Козлова Александра Салимовича. Собрав вещи, мы переехали и стали обживать и обустраивать свое новое гнездышко. Приступов у меня больше не было, как и чужого голоса в голове. Для местной школы я был уже стар, но это не мешало мне там появляться каждый день и заводить новые знакомства. С русским языком у меня не возникло сложностей, потому что в Эмиратах я изучал его наравне с английским. В одной из уличных потасовок возле ночного клуба я познакомился с твоим братом Антоном. Мне сразу же пришелся по душе его сильный и веселый характер, он до боли напоминал мне Намурона в юности, – наверное, поэтому я быстро подружился с ним, желая вновь почувствовать себя цельным и нужным. Но когда я познакомился с тобой, все изменилось.

Голос в моей голове стал появляться все чаще. Он нашептывал мне, чтобы я овладел тобой и сделал тебе больно. Мама стала замечать за мной странности, и тогда мы впервые с ней поругались. Она просила, чтобы я обследовался, нашел причину этих изменений в своем поведении. Маму пугала эта странность и то, что с каждым днем я меняюсь, и не в лучшую сторону. Однажды я пришел домой раньше обычного и застал ее за тем, что она с кем-то разговаривала по телефону. По доносившимся до меня отдельным фразам я понял, что она говорила с врачом, и, судя по ее лицу, новости меня ждали неутешительные. Положив телефонную трубку, она уже оборачивалась ко мне, когда я неожиданно для себя схватил со стола нож и двинулся на нее.

Что происходило дальше, я не помню. Помню только то, что, очнувшись, увидел изрезанную мертвую маму, которая лежала в луже собственной крови. От шока я не сразу понял, что произошло, а когда увидел в своей руке окровавленный нож и осознал, что я сделал, решил убить и себя. Я наугад тыкал в себя острым лезвием ножа и яростно кричал в оглушающую меня тишину. В тот момент я не чувствовал физической боли, меня убивала душевная мука. Не знаю, сколько я нанес себе ножевых ранений, но, ослабев от потери крови, рухнул на пол, в надежде на скорую смерть. Но этому было не суждено случиться. Проснувшись на холодном столе в морге, я понял, что каким-то чудом, а, скорей всего, в силу проклятья, выжил. Дьявол не забрал меня в ад, а решил оставить меня на земле, чтобы я мог быть ему здесь полезен. Другого объяснения этому я не мог найти.

Дабы уберечь тебя от себя, я заплатил местному патологоанатому, чтобы он написал в документах, что я умер вместе с матерью. Сделав вид, что боюсь повторного нападения несостоявшихся убийц, я убедил врача не заявлять в полицию. После долгой реабилитации в частной клинике я уехал в Америку, где прошел полное медицинское обследование. Физически я был практически здоров, важные органы не были задеты, пострадала только моя левая рука, после того как я травмировал ее ножом и повредил какие-то важные нервы, она потеряла чувствительность.

Но не это было самым главным, что мне поведал один из обследовавших меня врачей. Как сейчас помню тот день, когда мне сказали, что я неизлечимо болен одной из самых редких болезней. Мне поставили диагноз – диссоциативное расстройство личности. Наконец поняв, в чем дело, я снова попытался покончить с собой. Но эта тварь, что сидит внутри меня, каким-то образом отключает мое сознание всякий раз, когда я думаю об этом или хочу что-либо предпринять.

Алекс ненадолго замолчал. Немного отойдя от услышанного, я поняла, что вся дрожу от ужаса, осознавая, с кем я сейчас нахожусь наедине в комнате. Ведь вторая его личность по-прежнему жаждет меня и хочет причинить мне боль. Липкий страх буквально сковал мое тело, оплетая своими черными щупальцами. Во мне все кричало, чтобы я бежала отсюда как можно дальше. Алекс болен самой непредсказуемой и опасной болезнью, от которой нет лекарства и нет спасения.

– Я не хочу убивать брата и никогда не желал ему смерти, – тихо и уверенно сказал мне мой друг. – Я слишком много натворил в этой жизни плохого и неправильного. Когда я увидел тебя рядом с ним по телевизору, то понял, что нашел выход и свое спасение. Я не сомневался, что брат в тебя влюбится, потому что не любить тебя невозможно. Мне оставалось только ждать и временами создавать вам двоим трудности. И, знаешь, я этому рад, потому что ты полюбила его всем сердцем, защитила от несостоявшегося горе-убийцы и поделилась с ним собственной кровью. Потом он поселил тебя в родительскую спальню, тем самым показав всем, ЧТО ты для него значишь. Как мне ни больно это говорить, но я безумно рад за вас двоих.

– Ты все это подстроил? Но для чего?

– А ты еще не поняла? – насмешливо сказал мне на ухо чужой голос, исходящий из уст Алекса. – Алекс хочет, чтобы нас убил его родной брат.

Я смотрела неотрывно в глаза монстра, не ощущая от страха собственное тело. В этот момент моя жизнь, как будто остановилась и потеряла все краски и звуки. Такого жуткого и ледяного душу ужаса я не испытывала никогда. Каждый вздох давался с огромным трудом, хотя я сейчас не ощущала даже того, что дышу. Я попыталась отойти от незнакомого мне Алекса, но мне не позволили. Мужские ладони медленно прошлись вдоль моего тела по бокам снизу вверх, замирая на моей шее, где сейчас билась от страха, пульсирующая венка крови.

Алекс-Монстер больше ничего не говорил, он только смотрел мне в глаза и зловеще улыбался уголками своих губ. Пальцы, лежащие на моей шее, пришли в движение и стали медленно сдавливать меня со всех сторон, лишая живительного кислорода. В эту секунду, я поняла, что меня проверяют, но зачем или для чего? Скорей всего маньяк решил проверить на стойкость и выносливость свою жертву, с которой ему не терпится поиграть.

Пальцы лже-Алекса все сильней сжимают мое горло, в попытке толи медленно удушить, толи проверить насколько хватит моей выдержки. В легких кислорода стало катастрофически не хватать, страх буквально стучит в моей голове громким набатом, но я не сдаюсь, я верю, что Алекс не позволит этому монстру внутри себя убить меня. Надежда убегает, как песок сквозь пальцы, когда я уже понимаю, что скоро отключусь от нехватки воздуха. Кровь громче и громче стучит в голове, грозясь прорваться через нос и уши. Я медленно закрываю глаза, проваливаясь в какую-то белую неизведанную мною туманность. Всего одна секунда и с моей шеи исчезают руки, которые совсем недавно хотели меня удушить. Мое тело под сильным эмоциональным давлением и полной дезориентации падает на пол, прямо к ногам несостоявшегося душегуба. Боль в коленях немного отрезвляет и приводит в чувства.

-Умница – довольно разносится у меня над головой, отчего я вздрагиваю всем телом.

-На сегодня хватит – говорит монстр, нежно гладя меня по голове – Я знал, что ты не разочаруешь меня. Сейчас к тебе придет Илан, чтобы тебя покормить и уложить спать. А завтра мы продолжим наше приятное знакомство.

После этих слов, мой личный теперь уже кошмар, вышел и закрыл за собой дверь. Кое-как добравшись до своей кровати, я заползла на нее и, подтянув к себе тонкое покрывало, замоталась в него по самую шею, дабы согреть дрожащее от ледяного ужаса тело. Меня так знобило от пережитого, что я не заметила, как в мою клетку ворвался взволнованный Илан и быстро не спрашивая обнял меня и прижал к своей груди.

-Слава Аллаху, он ничего с тобой не успел сделать. Прости меня девочка, если бы я только знал, что он уже вернулся, давно уже пришел бы к тебе. При мне он не посмел бы причинить тебе боль. Скажи, что он сделал, где болит? – от волнения он все сильнее прижимал меня к своей крепкой груди.