Меня удручает эта ситуация, и дух-хранитель также обескуражен. Это кто-то, кто бывает во дворце, и более того, имеет доступ ко мне. Но таких людей единицы.

— Ваше Превосходство, — вошел Эвит, тяжело дыша, я встала, так как по виду следователя, поняла: что-то нашли. Он залпом, извинившись, выпил стакан воды, — мы взяли… главного подозреваемого, сейчас этот человек под стражей.

— Кто это? — тут же спросила, не имея больше терпения.

***

— Ты хоть понимаешь, что ты наделала? — шепчу, глядя в глаза предательницы. И вновь, только теперь не шепотом, а криком — таким, каким никогда не кричала: — Ты хоть понимаешь, что ты наделала?! Анна!

Сестра смотрит на меня совершенно отстраненным взглядом. А мое сердце, когда я услышала ее имя, разорвалось на мелкие осколки, и тупая боль охватила с такой силой, что я думала, захлебнусь ею.

Это не может быть она! Анна на такое просто не способна! Она меня, может, не очень любила и завидовала, и хотела больше, чем положено, но она никогда бы не пошла на такое. Она бы не захотела убить меня и, тем более, моих детей…

— Ты чуть не убила королеву Анареольна и будущих наследников — это измена.

Сестра, кажется, очнулась, посмотрела на меня непонимающе, каким-то опьяненным взглядом, хотя точно знаю — трезвая.

— Что ты преувеличиваешь?! — усмехнулась она в ответ, и я поднялась, понимая, что говорить не с кем. — Ничего серьезного не случилось, — сжала Анна кулаки, — ты просто чувствовала себя слабее обычного, и все!

— Ты сама понимала, что даешь мне? Тэлман, если узнает, то казнит тебя как предателя, даже не задумываясь. Я чудом осталась в живых… и тем более дети.

Анна побледнела.

— Ты врешь! — закричала.

— Где ты взяла яд? — спрашиваю, потому что надо.

— Ты врешь! — не слыша, продолжала кричать свое сестра… хотя, теперь я ее и назвать таковой не могу. К ней тут же подбежали стражники, стараясь утихомирить. А я покинула темницу.

Сижу и смотрю в стену. Приказала ни одной душе не говорить, но Тэлман узнает. И он не будет слушать оправданий… Смерть предателя слишком жестока. А король точно сделает так, как необходимо, ведь Анна уже ранее упала в его глазах. И тут… Она чуть не убила королеву, и дело даже не во мне… Она чуть не убила наследников… Моих детей…

После того как Тэлман отчитал меня за то, что не рассказала о происшедшем на балу, я постепенно проникалась его правотой — безопасность превыше всего, и мы не можем позволить себе жалеть тех, кто предает. Тем более из нулевого ранга. А значит, без сомнения — он казнит ее как изменницу…

По щекам текли слезы. Я не знаю, что делать, не знаю… Я не могу оставить ее в живых — ведь она совершила такой мерзкий поступок. И убить не могу — она ведь моя сестра.

Быстро обтерла слезы, когда ко мне постучали, и на пороге показался Стил. Правда, я так и не повернулась к нему лицом, продолжая в упор смотреть на стену.

— Ваше Превосходство, давайте я позову лекаря.

— Нет, — резко ответила.

— Вы ведь понимаете, что для нее не может быть другого будущего.

— Да, ее ждет казнь.

Заминка, следователь замолчал на мгновение. А я поняла, что не могу допустить той страшной казни, что ей полагается. Если Анне не избежать смерти, то я должна до приезда Тэлмана разобраться самостоятельно, чтобы иметь возможность выбрать более быстрый способ. Иначе я просто не вынесу… Не смогу пережить смерть сестры, разрываемой по частям…

— Она утверждает, что хотела просто ослабить вас… Но в любом случае урон был нанесен смертельный, а это угроза жизни не только королевы и наследника, но и самого короля… А значит, будущего Анареольна.

И он прав. Вслед за мной умрет Тэлман. Мы и так в состоянии противостояния — угроза от орванстов нешуточная. И по сути, пока Ассела боролась за наше с детьми выживание, будущее королевства висело над пропастью… Это уже не просто очередной мерзкий поступок Анны… Это и вправду измена королевству.

— Да, — ответила отстраненно, а после взяла себя в руки, — выясните, где она взяла этот яд и основной мотив!

Стил еще минуту постоял молча.

— Немедленно, — добавила я.

— Слушаюсь, Ваше Превосходство.

Через пару часов ко мне в комнату вошла радостная Эльмира.

— Ваше Превосходство, в город приехал известный художник, и мне удалось договорится с ним… — тут она заметила мое состояние, и договорила уже тихо и без энтузиазма: — … написать ваш портрет.

Затем нахмурилась и перешла на неформальное общение, подойдя ближе:

— Роза, что с тобой? Ты бледная. Тебе нехорошо? Я вызову лекаря.

— Нет, — твердо ответила, — все нормально. Как твоя поездка?

— Но…мне кажется, ты даже похудела, — Эльмира резко распахнула глаза. — Что-то с братом?

— Слава Всевышнему, с нашим королем все хорошо, — постаралась улыбнуться. — Просто сегодня чувствую небольшую усталость.

Я почти справилась, но тут к нам буквально влетел Томми:

— Роза, я все знаю! — он никогда раньше не обращался ко мне неформально. Всегда был аккуратен в словах, вел себя бережно и деликатно. А тут пронесся ураганом, поймал мои ладони и стал причитать: — Тебе сразу же стоило сообщить мне. Брат оставил меня, чтобы я следил за твоей безопасностью. Как мне потом смотреть ему в глаза?! Его жену и детей чуть не убили!

— Что?! — в шоке воскликнула Эльмира. — Как, чуть не убили?!

— Томми, успокойся, — постаралась вырвать ладони, но он не дал.

— Как я могу быть спокоен, Роза?! Стоило мне отъехать всего на ночь, и уже произошло такое… Как ты себя чувствуешь? Я сейчас же свяжусь с Тэлманом, — он немедля вскочил и успел сделать несколько шагов по направлению к выходу.

— Ты ни с кем не будешь связываться, — произнесла строго. Томми обернулся, удивленно глядя на меня, — я сама со всем разберусь.

— С чем разберешься? — мягко, но настойчиво спросил. — Тебя чуть не убила родная сестра.

Я еле сдержалась, чтобы не вздрогнуть, и услышала ошеломленный вздох Эльмиры.

— Я знаю, Томми, — голос невольно стал сухим, — сначала необходимо убедиться в полноте вины Анны, возможно, она действовала не в одиночку.

— Роза, дорогая, она твоя сестра, я понимаю, но она совершила ужасный поступок. Ей не избежать казни, даже если она действовала не одна. Роза, позволь мне разобраться с этой ситуацией.

— Томми, я вовсе не пытаюсь прикрыть злодеяние сестры, ее ждет смерть. Но я сама разберусь с предателем.

После моих слов Томми отступил, хотя скорее из жалости и оценив мой настрой, чем под весом аргументов. Лишь добавил:

— Я теперь ни на шаг от тебя не отойду. Тэлман, когда узнает, будет в ярости…

Знаю и боюсь этого. Но срывать его с операции сейчас слишком опасно, это пугает даже больше его гнева…

— Оставьте меня, — попросила.

— Но… — хотела воспротивиться принцесса.

— Эльмира, — остановил ее Томми, после чего они вышли.

Еще через какое-то время появился отец. Он стоял и смотрел на меня. Осунувшийся от горя. Один раз глянув на родителя, я отвела взгляд, не в силах терпеть нахлынувшую боль, руки сжали платье. Папа и слова не посмел произнести… Я поняла: он хотел бы попросить милости для Анны, но не может; винит себя, сознавая, насколько проступок сестры серьезен. Когда-то отец учил, что если вдруг предателем окажется кто-то из близких, нужно найти в себе силы и разобраться с ним так, как требует закон. Родной человек или нет — кровь не может оправдывать деяния.

— Прости меня, Роза, — зашелестел его шепот, — это все моя вина. Если бы в свое время я уделял Анне должное внимание и воспитал ее как следует… Или хотя бы настоял на ее отъезде в монастырь…

— Папа, — всхлипнула я, сделав шаг к нему навстречу, и остановилась, — у меня нет выбора…просто нет. Тэлман…

— Я знаю, — тяжело кивнул он, — я знаю, Роза, поэтому делай то, что должна…

И вышел.

А я поняла, что виной всему положение королевы. Вот если бы Тэлман был просто Олманом, придворным магом, или кем-либо еще другим, Анна не позавидовала бы, она бы даже не подумала о том, чтобы мне навредить. А будучи королевой… Если бы это была не Анна, то был бы кто-то другой. Все равно был бы…