— Макар, ты там? Откликнись! Макар?

Напряженно прислушиваюсь, но сквозь плотную дверь не доносится ни звука. Набираю номер Алисы — абонент недоступен. Звоню мажору — то же самое.

— Что б вас!

Бегу назад, врываюсь в зал, и в этот момент кто-то случайно откидывает задвижку клетки, пара попугайчиков вырывается на свободу и взмывает в воздух. Они носятся над головами гостей в поисках выхода.

Зрители вскакивают. Охранников еще не видно. Может, я зря паникую?

— Смотрите, птицы! — кричит кто-то.

Тут же в руках гостей появляются телефоны, начинается настоящая катавасия, в готорой тонет мой голос, его просто никто не слышит. Я бросаюсь к музыкантам.

— Прекратите играть! Немедленно!

— Не мешайте нам, — машет руками ведущий. — Дайте закончить!

Нет, меня уже не остановить. Одним прыжком взлетаю на сцену, вырываю микрофон у певца, тот толкает меня, и впервые я благодарна за то, что нахожусь в мужском теле. Я пинаю щуплого артиста и, пока тот прыгает, растирая место удара, кричу:

— Внимание! Господа, прошу внимания!

Тут и лидер группы соображает, что я не сошла с ума, а действительно чем-то встревожена. Он дает отмашку, музыканты прекращают играть.

— Макар, ты спятил? — рявкает отец.

— Господа, без паники, — выдыхаю, пытаясь унять бешено бьющееся о ребра сердце. — Прошу всех на выход. В торговом центре случилась неприятность. Охрана вас проводит.

Секьюрити появляются на входе, и в этот момент срабатывает сигнализация.

— Что такое? — ко мне несется Глеб.

— Убери моделей, в гримерке пожар.

— Что?

— Бегом!

И тут я по достоинству оцениваю работу Макара в качестве босса. Несмотря на патовую ситуацию, пожарную тревогу, которая разносится, усиленная множеством динамиков, никакой паники не наблюдается. Сотрудники выводят людей через несколько выходов, а я бросаюсь назад к гримерке.

— Где ключи? — кричу охране.

— Лучше туда не соваться, останавливает меня отец Макара.

— Я не знаю, где Ульяна.

— В смысле?

— Она пропала.

— Оставайся здесь, сын, — отец обнимает меня за плечи. — Лучше тебе не смотреть на огонь.

Как только он произносит эти слова, словно получаю удар в сердце: Макар! Он же не может видеть огонь. Если начнется паническая атака, даже если он в безопасности…

Додумывать страшно. Внутри все трясется. Дрожащими пальцами вытаскиваю телефон. Слава богу, ангел мгновенно отвечает на звонок.

— Ну, чего надо? — лениво тянет он и хихикает.

Слышу на заднем плане голос Инны.

— Бросай трубку, если им надо, сами приедут.

— А ну, заткнись! — ору что есть силы. — Нужна помощь!

— Слушаю, не паникуй! — голос ангела уже серьезный.

— Как нам поменяться телами? Макар в беде! Рассказывать некогда.

Пауза и вмиг установившаяся тишина на другом конце трубки сводят с ума. Но я не тороплю, хотя готова ногами затопать от отчаяния. Слезы текут по щекам, и не важно, что для окружающих плачет большой мужик, а не девушка, убитая горем.

— Есть один способ.

— Какой?

Чувствую, что еще секунда и разобью телефон вдребезги, не могу дышать от напряжения и ужаса, сердце сейчас выпрыгнет из груди.

— Нужно попасть под грозу. Желательно в том месте, где вы поменялись в первый раз, и желательно, чтобы в тебя ударила молния.

Я слушаю ангела, а мне кажется, что это дурной розыгрыш, или у меня от паники слуховые галлюцинации.

Какая гроза? Откуда гроза? Мир вокруг меня рушится, земля уходит из-под ног, а этому недородку грозу подавай!

— Где я тебе возьму грозу? — истерика вырывается из горла криком. —Тем более организую удар молнии?

— Сейчас посмотрю прогноз погоды, — спокойно отвечает Пайель.

От шока столбенею.

— Ты спятил? — голос хрипит. — Макар умирает! Макар!

Я срываюсь на крик. Подбежавший Глеб и отец мажора изумленно смотрят на меня.

— Не дергайся! — вопит ангел в трубку. — Сейчас буду!

— Макар, уходим! — меня тянет Глеб. — В торговом центре оставаться опасно.

— Нет! Там Макар. Вернее, уля. Я не знаю, где она, не брошу ее. Откройте дверь!

Сбрасываю руки, пытающиеся схватить меня, и бегу в гримерку. Приехавшие пожарные перекрывают дорогу. Отец и Глеб силой вытаскивают меня из демонстрационного зала. Я отчаянно сражаюсь, но отец крепко держит меня за торс, не дает даже пошевелиться.

— Все, отпусти! — прошу его сквозь слезы.

— Сынок, пойми, — уговаривает отец. — Мне девушку жалко, очень. Но пусть ее ищут профессионалы в специальных костюмах. Чем ты можешь помочь?

Что творится со мной, не знаю, я словно теряю себя, перед глазами все плывет, вижу только размытые очертания, а в голове бьется одна мысль: «Надо спасти Макара! Надо спасти!»

Выдергиваю руки из захвата, трясу головой. Не время поддаваться истерике, не время. Да, понимаю, что веду себя не так, как принято у мужчин, понимаю, что окружающие смотрят на меня с изумлением, но мне все равно, наплевать на всех, главное, спасти Макара.

Перед глазами прояснивается. Вижу столбы дыма, которые поднимаются над крышей, валят изо всех окон, а у меня чувство, будто это я сейчас умираю там, в неизвестности, где-то запертая подлой Алисой.

«Господи, милосердный боже! Накажи своего нерадивого ангела, который перепутал наши души!» — мысленно повторяю раз за разом.

— Хватит истерить! — раздается голос в правом ухе. — Поехали!

— Куда? — оглядываюсь, но никого не вижу.

— Не тормози! Ты, мать, резко поглупела от переживаний! — верещит голос ангела в ухе. — Живо садись в машину.

Я бросаюсь к Бумеру Макара.

— Ты куда? — кричит отец.

— Держите его! — командует охранниками Глеб.

За мной гонится толпа людей, но я успеваю добежать до машины, забраться внутрь и захлопнуть дверь.

— Хорошая девочка. Жми на газ!

— Раскомандовался! Куда ехать?

— Недалеко. Обогни торговый центр, видишь здание подстанции?

— Ну…

— Нам туда.

Я заруливаю на стоянку и выскакиваю из машины, ничего не понимая. Со стороны, наверное, кажется, что взрослый мужик сошел с ума, но на чужое мнение мне сейчас глубоко начхать.

— Дальше что делать?

— Открывай дверь.

Накатывает холодное спокойствие. Паника уступает место твердому расчету.

— Не сдвинусь с места, пока не объяснишь!

— Хочешь, чтобы Макар погиб?

Дергаю ручку двери на себя, она легко подается. Залетаю в коридор, несусь в неизвестность, ведомая только указаниями в ухе. Добегаю до трансформаторной будки.

— Стой! — вопит ангел.

— Стою, — торможу я.

— Открывай, будем молнию организовывать, раз грозы нет.

Я дергаюсь и на ходу спотыкаюсь, чуть не бодаю лбом металлическую стенку.

— Ты хочешь меня прошить током?

— Дагадливая девочка.

— Но… я же погибну. Здесь, — приглядываюсь к цифрам, — больше тысячи ватт. Или погоди… это не тысяча, а миллион, — от ужаса меня прошибает потом. — От меня даже золы не останется.

— Ты же волнуешься за Марка?

— Ну…

— Вот тебе разряд молнии, действуй. Я с тобой.

На миг зажмуриваюсь. Страшно.

Но Макар… там…

И можно ли доверять ангелу? Он уже раз подвел.

А вдруг мажор сейчас умирает от удушья? Ему во сто раз хуже.

Нет, не мажор, не посторонний человек, а муж… и, кажется, даже любимый.

«О боги, помогите!» — открываю глаза, распахиваю дверь и одним движением рву провода.

Мощная волна отбрасывает меня назад к стене. Удар, темнота… тишина…

Тишина?

Почему тишина? Должно все трещать, скрипеть, полыхать огнем. Я уже на том свете? Прислушиваюсь к себе — боли нет, пробую пошевелиться — движения свободные. И вообще, я, кажется, стою на ногах.

Тут наваливаются звуки улицы. Клаксоны гудят, светофор пиликает, кто-то толкает меня, едва удерживаю равновесие.

— Чего застыла, дура?

Открываю глаза и изумленно оглядываюсь. Я стою на пешеходном переходе, в руках упаковка с двумя стаканчиками кофе, а вокруг торопится пешеходами, летит транспортом, свистит сиреной пожарных машин, изнывает от летней жары любимый город.