Сегодня он одет с иголочки в деловой костюм, гладко выбрит и вообще не похож на привычного громилу в кожанке и джинсах.

— Что с тобой? По какому случаю прикид?

— Уже забыла?

«Вот незадача! — злюсь на себя. — Чуть не прокололась!»

— Нет, что ты! Просто еще рано, сеанс же вечером, а ты при всем параде.

— Если хочешь, я так каждый день ходить буду.

— Мишка, — окликает его секретарь начальника. — Живо на выезд!

Друг исчезает, а я чувствую облегчение: не смогу при нем написать заявление.

Формальности с отпуском решаю быстро. И, хотя начальник строит недовольную мину, волшебные слова об отстроченном иске спасают меня от разноса.

— Ладно, Седых! Две недели, не больше! Нашла время для отпуска!

— А когда у нас есть время, Егор Васильевич? Всегда народу не хватает.

— Ты же вроде бы не собиралась в отпуск. Что за спешка?

— Замуж выхожу, — шепотом отвечаю ему, сама поражаясь своей смелости.

— За кого, Седых? — начальник поднимает на меня тяжелый взгляд. — За Мишку? Я еще с вами разберусь! Под носом шуры-муры развели!

— Нет, не за Мишку. Есть другой кандидат.

— Ну, ты, Седых даешь!

Ручка с размаху летит на стол, отскакивает и падает на пол, я поднимаю ее и пячусь к двери, пока следующая в глаз не прилетела.

— Я и сама не знаю, что со мной творится, Егор Васильевич. Не знаю.

Выскакиваю в приемную, задыхаясь от безумного желания сию же минуту увидеть мажора. Выбегаю в коридор, оттуда в отдел, быстрый взгляд на диван — пусто…

Паника…

Какое страшное слово! Она пронзает меня насквозь, парализует на миг, буквально лишает почвы под ногами. Чувствую, что теряю равновесие и падаю, еле удерживаюсь на ногах, а потом начинаю метаться: бегу к одному столу, к другому, заглядываю в туалет, а когда нигде не нахожу мажора, обращаюсь ко всему отделению:

— Где человек?

— Какой? — оглядываются коллеги.

Нарушители тоже с любопытством смотрят на меня и смеются.

— Он только что сидел на этом диване.

— Никого не видели.

— Как не видели? Да чем вы тут занимаетесь? — уже кричу, не выбирая слов. — Бандит с улицы зайдет, утащит кулер с водой, вы даже не заметите!

Из-за стола выскакивает сосед Лешка, хватает меня за плечи и трясет.

— Улька, ты спятила? Приди в себя! Зачем бандиту наш кулер?

— Ну…

Смотрю на него, вытаращив глаза, а в груди все ворочается, скрипит, словно душа уже готова вырваться на свободу в поисках тела Макара. Бью соседа по рукам и несусь к выходу.

— Шальная девка! — слышу вслед, но не останавливаюсь.

Лихорадочно обшариваю улицу взглядом — мажора нет. Бегу на стоянку машин, осматриваю каждую — нет.

«Все! Бросил меня! Сбежал, — мечутся в голове мысли. — Сейчас переметнусь в чужое тело и останусь там навсегда!»

С разбегу натыкаюсь на столб, больно ударяюсь лбом и от обиды чуть не плачу. Но стычка помогает прийти в себя. Включаю голову сыщика.

«Мы с Макаром приехали вместе, — прикидываю я. — Он оставил джип на стоянке. Раз сейчас его нет, значит, случилось что-то срочное, потому меня и не дождался».

А в груди творится что-то невероятное. Она горит просто адским огнем, сердце колотится в горле, дышу с приступами кашля. Опираюсь на столб, пытаюсь отдышаться и тут замечаю машину Макара. Не раздумывая, бросаюсь наперерез.

Визг тормозов бьет по мозгам, но воспринимаю его как-то отстраненно. Как только джип останавливается, дергаю ручку двери на себя. Мажор удивленно смотрит на меня, но я хватаю его за грудки и вытаскиваю на асфальт.

— Я думала, что сойду с ума, — всхлипываю и бросаюсь к нему на шею.

Он крепко обнимает меня. Так крепко, что кажется, еще чуть-чуть, и затрещат мои кости. Мы стоим, прижавшись друг к другу и молчим. Макар гладит меня по голове, потом отстраняет, смотрит в лицо, словно спрашивая разрешения, и нежно прикасается в губам.

Более сладкого поцелуя у меня никогда не было. Наслаждалась каждым вдохом, каждым поворотом губ, смаковала, облизывала, стонала…

Макар отрывается от меня, смотрит повлажневшим взглядом.

— А ты горячая штучка, лейтенант Седых.

А мне кажется, будто у меня отобрали ковш с живительной водой. Я снова тянусь к нему, глажу скулы, нос, обвожу пальцем губы.

— Пожалуйста, еще…

— Молодые люди, может, подумаете о приличиях? — сердитый голос выливает на меня ушат ледяной воды.

Вздрагиваю и оборачиваюсь: Леонид Михайлович смотрит насмешливо и кивает в сторону крыльца участка. Перевожу взгляд и холодею: там собрались мои коллеги. Они удивленно переговариваются, показывая на нас пальцем.

— Уля, садись в машину, — приказывает Макар.

Я заливаюсь краской до ушей. Заглядываю в зеркало и от смущения не знаю, куда спрятаться. Горит лицо, уши, пунцовая шея вообще пламенеет ярче огня.

— Ты куда уехал? Знаешь же, что нельзя.

— Прости, ты была у начальника, а этот небесный товарищ меня напугал.

— Как напугал?

Я немного успокаиваюсь, наблюдаю, как адвокат выруливает на проспект, как плавно ведет машину, и слушаю уже внимательно.

— Когда я увидел Леонида, сначала решил, что это ангел. Но это был настоящий адвокат. Он пришел, чтобы уладить формальности с моим иском.

— Ага, хотел содрать с меня деньги? — надуваюсь, как рыбий пузырь я.

— Не волнуйся, с этим вопросом все решено.

— А куда вы исчезли?

— Дай договорить, не торопи, — мажор успокаивающе сжимает мои пальцы, я даже не заметила, что мы сидим, как влюбленные, щечка к щечке. — Я убедил Леонида забрать иск. А тут звонит приятель Алекс и умоляет вывезти его из фотостудии.

— Приехали! А этот как там оказался?

От удивления челюсть отвисает.

— А это вовсе не он. Наш малыш-ангел впечатлился прелестями модельки и решил с ней развлечься.

— У вас же людей все так просто, — поджимает губы адвокат.

Я смотрю на него подозрительно и спрашиваю:

— А ты сейчас кто?

— Пайель я.

— Короче. Он влез в тело Алекса, попытался сделать подкат к Алисе, пока мы с тобой решали дела с пожаром. Та была на съемках. Этот…— Макар показывает кулак в зеркало. — Сорвал рекламный процесс. Он в теле звезды районного масштаба, то бишь Алекса, появился в студии и отвлек внимание на себя. Все сразу бросились к нему, просили сделать селфи, дать автограф. Алиса разозлилась, и, когда ангел полез к ней в гримерку, заперла его там и уехала.

— И сколько ты там сидел? — смех так и распирает грудь, боюсь, еще чуть-чуть, и расхохочусь.

— Всю ночь и еще полдня.

— Почему не позвонил?

— У меня был телефон Алекса, а в книге звонков не было ни одного Макара. Вот и пытался вычислить, набирал всех подряд.

— Ну, ты даешь! — восклицаем мы хором, а потом не выдерживаем и начинаем смеяться.

— Ага, сглупил, как вы люди говорите.

— И… под… каким… ником я записан? — давясь смехом спрашивает Макар.

— Мартышка, — тихо отвечает ангел и сворачивает на стоянку торгового центра «Грандэ».

— Что? Как? Ну, Алекс, держись! — смеется Макар.

— А куда дели адвоката? — возвращаю всех на землю я.

— Пришлось доставить Алекса домой, а Пайель переселился в тело Леонида. Вот такой кордебалет получился.

— А сейчас мы куда пойдем?

Настороженно смотрю на роскошный центр, а сердце замирает от волнения.

— Будем решать вопрос со свадьбой.

— Не торопимся?

— А чего ждать? Сама видишь, что происходит. Я отсутствовал минут сорок, а ты дошла до полного отчаяния.

— Хочешь сказать, что сам был спокоен.

— Не скажу, ангел — свидетель, у меня живот так скрутило, думал душа вместе с кишками в унитаз вылетит.

Мы заходим в широкий холл. Со всех сторон несутся ароматы парфюма, щекочут нос и манят за собой, невольно глубоко вдыхаю. Как я далека от этой светской тусовки!

Макар решительно берет меня за руку и тянет за собой. Я иду за ним, будто овца на заклание, и молюсь, чтобы не встретить знакомых.

Мажор нажимает кнопку лифта. Я наблюдаю, как прозрачная кабина опускается вниз. Двери разъезжаются, мы пропускаем пассажиров.