- Вчера вечером, господин, - ответил Ори.

- Тогда почему я узнаю о нём только сейчас?

Ори посмотрел на Криденса. Тот пожал плечами.

- Потому что сейчас ты уже позавтракал. Я забочусь о тебе, хозяин, вдруг ты лишишься аппетита от волнения?

Я не мог понять, смеётся он или говорит серьёзно. И это ясно показывало: мир сошёл с ума.

Впрочем, этот мир только и делает, что с ходит с ума. Пора бы мне привыкнуть.

- Научить тебя варить тоник? – спустя минуту как ни в чём не бывало поинтересовался Криденс.

Он прочитал это письмо ещё вчера, не спал, и чтобы не показывать свой страх, готовил этот завтрак, понял я. Ему страшно, тоже очень страшно, просто он слишком гордый, чтобы это показать.

Криденс по-прежнему оставался для меня опасным мерзавцем, но теперь я его жалел. И даже уважал.

- Я не стану от тебя отказываться.

Ворон рассмеялся, словно я только что удачно пошутил.

- Ну-ну. Ты ещё мне в любви признайся. Ещё как откажешься, когда на кону будет стоять твоя жизнь.

- Разве я не нужен твоему отцу живым? Он меня не убьёт.

Криденс с улыбкой покачал головой.

- Ему нужен повод ослабить Сиренитти. Он всё равно от тебя избавится, рано или поздно, и ты сам это понимаешь. Если ты его разозлишь, он убьёт тебя сегодня в суде. Ты хоть знаешь, как у нас суд проходит? Нет? Я так и думал. Тогда слушай…

Суд на Острове – это театральное представление. Роли защитника и законника отрепетированы сто раз ещё до выступления, судья – единственный значимый зритель. Закон не нарушает никто… Но его можно по-разному интерпретировать. Конечно, и у нас иск, поданный простолюдином против аристократа, заведомо проигрышный.

В Нуклии не так. Похоже, но не так. Королевский суд – только для волшебников, для людей существует общественный. Высшая инстанция в нём – принц Лэйен. Думаю, мне бы повезло, суди меня он.

Но в суде королевы её брат власти не имеет никакой. Здесь слушают только магов, и чем маг сильнее, тем вероятнее он выиграет. И никаких законников или защитников. Каждый из волшебников объясняет свою версию произошедшего, а судья выносит вердикт или назначает расследование. Но чаще вердикт. Здесь чувствуют ложь, и не только её, а раз так, то зачем расследование?

И сила, как и везде в Нуклии, главенствует именно она.

«Ты ученик – значит, ниже лорда, - объяснял Криденс. – Ты из Средних миров и не имеешь нуклийского титула, поэтому твоё положение ещё ниже. Но ты под защитой королевы, следовательно, судья не может вынести смертный приговор. Отдать тебя моему отцу он тоже не сможет».

Зато заставить меня вернуть Криденса лорду Виете он мог… И делал.

Ровно в девять я стоял за мраморной стойкой напротив отца Криденса – нас разделяли шагов десять, не больше. А выше – на метр точно – у пустующего трона в кресле сидел худощавый волшебник с самой мерзкой улыбкой, которую я когда-либо видел. Улыбался он постоянно, и его магия пахла гиацинтом. Терпко, ярко, она кружила голову. Взгляд Виеты тоже кружил голову – лорд знал, что победит. Что бы ни случилось. Он не был фигурой на этой доске, он был игроком. А я снова чувствовал себя куклой, и что бы ни говорил, что бы ни делал, это ничего не меняло.

Зачем здесь столько зрителей?..

«Потому что отец сегодня впервые открыто выступает против королевы. Ты же под её защитой, и все это знают после того случая с демоницей», - сказал Криденс. Я смотрел на скамьи и балконы – на них было не протолкнуться. Чёрные одежды, равнодушные лица, вспышки магии, флер, щиты и блеск артефактов…

В королевский суд совершенно свободно мог войти любой волшебник. Не человек – даже принц не имел права появляться здесь без сестры. Но волшебник – любой.

Я совершенно заледенел под их взглядами.

- Ученик Элвин, где твоя наставница? Почему она не с тобой? Как ты посмел забрать собственность лорда Виета? Тебе неизвестны наши законы? Почему наставница тебя не предупредила?

И так далее. Спрашивал судья, для меня это было в новинку – судьи на Острове только слушают.

Я отвечал, и лишь выучка спутника, вбитая за последний два года до мозга костей, помогла не лепетать, а говорить более-менее спокойно. Даже Криденс был впечатлён.

- Ты хорошо держишься, - удивлённо заметил он во время перерыва.

А я смотрел, как по-дружески беседует с судьёй лорд Виета и… Мне было холодно. Так холодно…

Чтобы отвлечься, я кивнул налево.

- Зачем там столько места?

Криденс оглянулся на огромное, похожее на арену пространство между нашими с лордом стойками и креслами зрителей.

- Для ритуальных поединков. Если расследование заходит в тупик, судья объявляет дуэль. Выживший побеждает.

- И часто?..

- Часто.

Обсудить это мы не успели, на меня набросился Сэв – он первый вышел из портала как раз у моей стойки. Я подумал, у меня галлюцинации. Он же должен быть на занятии!

- Элвин, демоны тебя забери, я же говорил: отдай мне эту гниду!

Его оттолкнула и быстро обняла меня – тут же отстранившись – Адель.

- Сэв, помолчи. Элвин, мы можем помочь? Пожалуйста, разреши…

- И что же ты сделаешь, Шэн? – фыркнул Криденс. – Твой дом…

Я не слушал. Я ошеломлённо смотрел на всю мою группу, на Нила, бледного и испуганного, будто это его судили, а не меня, на альвов (Хэфа точно притащили сюда силой), даже Наила была здесь. Она выглядела расстроенной.

- Мастер Рэми не смог прийти, - прошелестел Фэй, беря меня за руку. Я почувствовал лёгкий укол магии и мгновенный прилив сил: целитель колдовал. – Привязан к академии. Элвин, как ты себя чувствуешь?

Я улыбнулся, хотел было ответить… Но прозвучал колокол, объявляя конец перерыва, и я вынужден был замолчать.

Мне думается сейчас, что не будь тогда моих одногруппников среди зрителей, не чувствуй я их поддержки («Эл, не глупи, я кучу денег поставил на то, что мы в этом месяце выиграем!» - кричал Сэв, когда его тащили на балкон), наверняка всё сложилось бы иначе. Я бы сдался. Я бы сделал, как сказал Криденс. Я бы никогда это себе не простил, но…

Моя семья обеспечена на годы вперёд. Я почему-то верил, что Шериада про них не забудет. Ох и разозлится она, когда узнает, что я всё-таки влип в неприятности! Что сделает с ней Повелительница, когда узнает, что её служанка не сберегла перспективного демонолога?

Был бы я и правда перспективен…

Второй акт этой пьесы, именуемой здесь королевским судом, был ничем не лучше первого и закончился трагически.

- Ученик Элвин, согласен ли ты передать подчинённого тебе мага Криденса Виета лорду дома Виета? – до сих пор помню, казалось, по залу прокатилось эхо от этих слов. И мои руки покрылись коркой льда… Нет, конечно. Не эхо и не лёд. На балконах среди зрителей было довольно шумно, и никакого льда быть не могло: в Нуклии тепло. Не жарко, как в Арлиссе, но уютно-тепло.

Я спрятал руки за спину и сжал кулаки.

- Нет.

Вот тогда настала тишина. Тоже не сразу, но настала.

Судья, подняв брови, смотрел на меня.

- Ученик Элвин, ты уверен? Может быть, ты недостаточно понимаешь нуклийский?

И улыбнулся. Мне хотелось разбить эту мерзкую улыбку, и я поскорее отвернулся. Кто знает мою магию, вдруг попытается?..

- Понимаю. Да. Полностью. Я отказываюсь передать…

- Элвин, не глупи! – воскликнул Криденс, и в его голосе впервые прозвучало что-то кроме высокомерной насмешки.

-… передать Криденса лорду Виете, - я повысил голос. – Криденс… принадлежит мне. Я его не отдам.

Лорд Виета улыбнулся мне – ласково, почти нежно. Вот уж кому происходящее очень было по душе.

- И ты согласен отстаивать своё право владеть им в ритуальном поединке? – продолжил судья.

Я закрыл глаза. Криденс схватил меня за плечи – до этого он с отсутствующим видом сидел в кресле позади – и зашептал… не помню что. Я думал только, могу ли я сегодня умереть? Да, могу. Мне страшно. Очень-очень страшно.

Но если я скажу сейчас «нет»…

Я тоже слишком горд, Рай был прав, когда ругал меня за это однажды. Я не смогу жить, если буду знать, что человек погиб из-за меня. Я уже убийца, и я буду сожалеть об этом до конца своих дней. Но я не…