– Ну ничего себе! – восклицаю я.

– Вот же тупорылые, – выругивается Максим. – Им что, лень было номер мотоцикла проверить? Тогда бы узнали, что я – дочь главы холдинга!

– Они, наверное, думают, что ты отца и порешила. С подельником, – Арина кивает на меня, я леденею от страха и шепчу: «Час от часу не легче. Когда же всё это кончится?!» – В общем, ребятки, я так думаю, придется вам у меня в доме сидеть ещё долго.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Не придется, – отвечает Максим.

– С чего такая уверенность? – удивляется автомеханик.

– Да так, – уклоняется мажорка от прямого ответа.

– Ну, не хочешь, так не говори, – усмехается Арина.

– Прости, подруга, я тебе обязательно всё расскажу, – говорит Максим. – Когда всё закончится. Не хочу тебя впутывать в это опасное дело, понимаешь?

– Да, – просто отвечает Арина так, словно ей каждый день приходится слышать подобное. – Ладно, вы тут сидите, отдыхайте, если охота. А мне работать надо. Обещала клиенту к обеду его чопер починить.

– Можно я помогу? – говорю вдруг.

– Умеешь? – автомеханик кивает на разобранный мотоцикл.

– Нет, – растерянно отвечаю. – Но могу быть «подай-принеси». Мне всё равно заняться нечем, а так хотя бы польза будет.

– Ладно, – улыбается владелица мастерской. – Пойдем. Только переоденься. Там вон на гвозде штаны и футболка. Они грязные, но ничего, дома потом отмоешься. Топили вчера баньку?

– Да, это было чудесно, – улыбаюсь в ответ.

– Отлично, – говорит Арина. Максим тем временем подходит к двери, смотрит наружу. Потом достает сигарету и курит. Лицо у неё озабоченное. Я прекрасно понимаю. Она снова, как и прежде, взяла на себя всю ответственность. Причем не только за свою, но и мою жизнь тоже. Но вот хоть лбом треснуться об стенку, а понять не могу: кто натравил на нас киллеров? И главное – за что? Хотя ответ приходит сам собой. Это, скорее всего, дела большого бизнеса. Кто-то хочет избавиться сразу от обоих наследников Кирилла Андреевича. Убрать разом всех, в том числе его самого, разве не отличный способ после прибрать весь холдинг к своим рукам?

Напоминает дикие и кровожадные методы 1990-х годов. Я даже не думал, что теперь, в начале XXI столетия, в России такое возможно. Рейдерский захват получается. С силовым устранением конкурентов. Ужас! И если киллеров наняли, значит, собираются идти до конца. А тот (или те) наверняка сейчас занимаются нашими поисками.

– Арина, можно я позвоню с твоего телефона? – спрашивает Максим.

– Да, конечно.

Мажорка берет трубку, набирает какой-то номер и уходит в соседнюю комнату. Мы продолжаем тем временем с автомехаником возиться. Я помогаю: подаю инструмент, хотя путаю рожковые ключи с торцевыми, накидные с разводными, а ещё понятия не имею, что такое багайчик (1), и Арине приходится быть со мной терпеливой. Но учусь я быстро, потому работа, несмотря на мои слабые познания, спорится. Зато не чувствую себя пятым колесом в телеге. Хотя бы в этом, но есть от меня польза.

Через несколько минут Максим возвращается. Встает рядом, смотрит.

– Узнала что-нибудь? – спрашиваю я.

– Да, – отвечает он. – Отцу стало немного полегче. Вышел из комы, но по-прежнему в реанимации.

– Слава богу! – искренне говорю я. Кем бы ни был Кирилл Андреевич, но для меня всё равно человек не чужой. Вернее, по крови чужой, но, как говорится, не тот отец, кто родил, а тот, кто воспитал.

– Ещё узнала что-нибудь? Кому звонила, кстати? – продолжаю интересоваться.

– Разным людям, – уклончиво отвечает Максим. – Узнала, что мама твоя очень за тебя переживает. – В голосе мажорки мне слышится укоризна. – Пришлось ей сказать, чтобы не беспокоилась. Что жив её сынуля и здоров, кушает овсяную кашу на молоке и меньше стал курить, – последние слова мажорка произносит со своей фирменной иронией.

– Да и наплевать на её беспокойство, – стараясь говорить максимально равнодушно, отвечаю мажорке.

– Ну нельзя так, Саша, – менторским тоном замечает она. – Мама твоя все-таки, не чужой человек.

– Ага, это пока не выяснилось, что она меня в детском доме подобрала. Ну или что-нибудь в этом духе.

– Глупости. Тебе надо её простить. Она была молодой, возможно наивной…

– Или просто шлюхой, решившей воспользоваться добротой своего нового ухажера, – продолжаю я, начиная закипать.

– Зря ты так, – говорит Максим. Но аргументы у неё кончились. Видит, что при упоминании своей мамаши я ощетиниваюсь иголками.

– Лучше мы потом об этом поговорим, ладно? – предлагаю, чтобы не накалять обстановку. Не хватало мне ещё с мажоркой поссориться. Тогда всё. Я останусь один, как ветер в поле. Беззащитный, и в таком случае жить мне останется несколько часов. От такой мысли даже озноб по телу пробегает.

Весь этот день мы провели в автомастерской. Прятались в подсобном помещении, когда к Арине приходили посетители, а затем возвращались. Мне понравилось, хотя мало того, что был с содранными от падения на ёлку пальцами, так умудрился себе пару раз крепкие синяки поставить, пока помогал. Но зато вечером, глядя на себя в маленькое зеркало в крошечном туалете мастерской, был собой доволен. Впервые в жизни делал что-то руками полезное, настоящее, а не виртуальное.

Поздно вечером, когда все задачи на день Арина выполнила, мы с Максим отправились в наше секретное убежище. Я так сильно устал, что была лишь одна мысль в голове: покушать, а после сразу завалиться спать. О том, чтобы заняться любовью, не помышлял даже. И к чести мажорки надо сказать: она не приставала. Напротив, приготовила нам нехитрый ужин из жареной картошки, которую мы запивали горячим ароматным чаем.

Но прежде, чем вкусно покушать, я принял на улице душ. Максим взяла ведро воды, нагрела его в печи и поливала мне. Потом – я ей. Мы вели себя, словно семейная пара, и я, несмотря на жуткую усталость, чувствовал себя счастливым. Потому, засыпая, прижал к себе девушку, и, едва закрыв глаза, провалился в темноту.

_______

1 – Багайчик – небольшой гвоздодер, как правило, сделанный из обычного лома.

Глава 62

Рано утром, часов в шесть примерно, в дверь домика, где мы с Максим сладко спали, кто-то постучал. Я открываю глаза и не могу спросонья понять, кто это. Мажорка выбирается из кровати и бесшумно скользит к окну, чтобы посмотреть. Она полностью обнажена, как и я, так спать вместе мы начали сразу, и это невероятно приятные ощущения – прикасаться друг к другу всеми частями тела, не ощущая тканевой границы между ними.

Но теперь, хотя я и вижу красивую фигуру Максим, чья грация напоминает движения хищницы, мне не до любования. Мажорка осторожно отодвигает край занавески и смотрит. Потом поворачивается ко мне и, улыбаясь, говорит:

– Вот и кавалерия прибыла.

Я в полном недоумении. Какая ещё кавалерия, зачем? Видя мое растерянное лицо, Максим щелкает языком и, покачивая головой, кратко поясняет:

– Так говорили в старину, когда кавалерия была самым мощным видом вооруженных сил. Короче говоря: подмога пришла.

Теперь мой черед улыбаться. Мы быстро натягиваем одежду. Максим выходит в сени, я остаюсь в комнате, быстренько прибираясь. Едва успеваю закончить, как дверь открывается и входит мажорка. За ней – двое мужчин-азиатов, одетых, впрочем, вполне по-европейски: на ногах спортивные полуботинки, дальше джинсы, короткие кожаные куртки, под которыми – свитшоты. Волосы аккуратно зачесаны, лица гладко выбриты. Если их переодеть в костюмы, получатся типичные представители офисного планктона.

Лица… я даже не могу точно их описать. Японцы, это понятно. Только вот какие-то они… совершенно невыразительные. Кроме типичного разреза глаз, даже и обратить внимание не на что. Словно клоны или близнецы, только отличаются ростом: один 175 см примерно, второй на пару сантиметров пониже. В руках у них спортивные сумки, но судя по легкости, с которой они их несли, внутри было скорее пусто, чем густо.