Спустя ещё несколько рискованных манёвров и парочку ругательств Льонги мы остановились окончательно.

– Вон там нам будут рады, – сообщил Эарин, указывая на крепкий двухэтажный домик в самом конце улицы. Сама улица совсем сузилась, и дальше фургоны уже не могли проехать.

– Откуда ты знаешь?

Эарин снисходительно улыбнулся.

– Хорошо, что Андо не слышит! Он бы поднял бы тебя на смех, наш Андо это умеет. Каждый, кто отправляется в Странствие, заучивает все тайные знаки наизусть, без этого в большом мире пропадёшь. Сам дом каменный, ни кусочка дерева на него не пошло, даже на рамы с наличниками. Люди так не строят, только эльфы, если им вздумалось среди людей поселиться. А видишь вон-то окно, рядом с входной дверью? Занавески зелёные, это значит «добро пожаловать».

После паузы Эарин добавил.

– Ну а мы с братом уже больше ста лет бродим по странам и городам, так что отлично знаем, где можно найти наших.

Я удивлённо покачала головой. Нет, все книги, прочитанные мной, говорили о том, что эльфы бессмертны, или, по крайней мере, живут сотни лет, но мне всё равно на миг стало не по себе. Получается, Ангаквар с Эарином продавали в этом городе сладости, когда ещё не родился ни один из его нынешних жителей, даже самых старых. И они, наверное, будут торговать и после того, как умрут те люди, которые сегодня только родились. Интересно, а в самом деле каково это – видеть, как состарились внуки твоих первых клиентов, а ты всё тот же, что и раньше?

Нам открыла степенная эльфийка, в которой, несмотря на лишённую возраста внешность, чувствовались прожитые годы. Величаво наклонив голову, словно разрешая нам войти во дворец, она произнесла.

– Я рада вам, братья и сёстры. Мой дом – ваш дом. Моё имя Урнара из рода Руньяра.

Вскоре мы уже сидели за накрытым столом, вместе с ней и её дочерью Лаурэ, живой улыбчивой девушкой со смешинками в зелёных глазах, во всём помогавшей матери. Льонги так и пожирал её глазами.

– Тихо ли в городе? – спросил Ангаквар, после первой же ложки. – Люди вас прогнать не пытаются?

Госпожа Урнара, поморщившись, покачала головой.

– Несколько дней назад жрец собрал перед храмом с дюжину юнцов, у которых дел мало, а глупости много, и пытался втолковать им, что, мол в городах, осенённых благословением Шести, не место тем, кто в Шестерых не верит. Да только ничего из этого не вышло. Мы тоже не вчера родились, и пока эти парни ходили за вилами и топорами, успели собраться на площади. Старейшина Келеброс объявил, что наши будут защищаться до последнего издыхания. Те парни струсили, помахали вилами для острастки, да и разошлись. Я слышала, одному даже от отца влетело, что единственный топор в доме без спроса взял.

Я рассмеялась, ко мне присоединились Мэл, Лаурэ и Льонги, но остальным, похоже, было не так весело.

– Так-то оно так, – пожал плечами Эарин. – Но не пора ли и вам вернуться под родные ветви? Что случилось однажды, случится и дважды.

– Может быть, – пожала плечами госпожа Урнара. – Князь Петор Кригел выступил из Фреханка на битву с Безмолвной. Если ему не удастся загнать её с её орками обратно в горы, то я начну собирать вещи. Мы с Лаурэ решили подождать, но многие уже готовятся к отъезду – впрочем, вы и сами, наверное, видели, пока искали мой дом. Поэтому на площади сейчас никто не торгует – людям не до этого. Но кое-что можно купить у наших.

Сытный обед подействовал благотворно – из-за стола я вставала вполне довольная жизнью. Неожиданно мой взгляд упал на картину на стене. Лесная поляна, освещённая солнцем, и в центре её двое эльфов. Светловолосый мужчина почтительно склонял голову, опустившись на одно колено. А перед ним – женщина с длиными распущеными волосами, в платье, сшитом из множества разноцветных лоскутков и ни один цвет или оттенок не повторялся дважды. Женщина спокойно и умиротворённо смотрела на мужчину, положив ладонь на его затылок.

– Кто это нарисован? – шёпотом спросила я у Мэл.

– О! – та состроила торжественную физиономию. – Это матерь Илвинан благословляет Стайрена Маниара вернуться домой!

Я вновь оглядела женщину. Так вот кому поклоняются эльфы!

Лаурэ начала собирать посуду, Льонги и Мэл вызвались помочь ей, а Эарин сообщил, что отправляется за припасами.

– Маржи, ты пойдёшь с ним, – велел Ангаквар. – Проследи, чтобы вас не обсчитали, а как закончите – составь ведомость потраченного. И вы, почтенный Койд, тоже идите, мало ли что.

Эарин, судя по всему, и впрямь помнил наизусть все эльфийские дома в Неллане – он безошибочно находил их, один за другим, так что у нас всех прибавилось поклажи. Толчея на улицах продолжалась, пробиваться сквозь неё было не так уж легко: мне трижды отдавили левую ногу и дважды – правую. Койд время от времени неразборчиво ругался, когда кто-то из прохожих задевал его локтем по лицу. Лишь Эарин умудрялся никого не касаться, словно вовсе не замечая толпы.

– Идут! Идут! – неожиданно донеслось с соседней улицы.

Толпа пришла в движение, кто-то бросился на крик, кто-то, напротив, решил, что пришло время убраться с улицы.

– Кто идёт? Куда идёт? – растерянно спросила я.

– Похоже, это князь Петор со своим войском, – пробормотал Эарин в ответ. – Великая Матерь, как же не вовремя!

– Возвращаемся? – деловито спросил Койд.

– Нет, – недовольно ответил Эарин. – Пойдём в обход. И пусть богиня убережёт нас от встречи с воинами.

Я не очень понимала, почему он так встревожился – ну солдаты и солдаты, что им за дело до нас? Но, на всякий случай, прочитала про себя краткую молитву Хиге.

– Постараемся найти всё что нужно, чтобы мы могли тронуться сегодня же, – продолжил Эарин. – Хлеб у нас уже есть, крупа тоже, остаются овощи… Нам – туда!

Мы последовали за ним напрямик между домами. Городок мало-помалу наполнялся шумом: грохотом сапог, звяканьем кольчуг, громкими командами, стуком копыт, хлопаньем дверей и забористой солдатской бранью. Солнце уже скрылось за городскими стенами, и небо окрасилось багрянцем. Улицы стремительно пустели. Мы двигались между домов (Койду это удавалось с трудом), пока не оказались на заднем дворе небольшого каменного домика. Эарин постучал в низенькую дверь чёрного хода, и на стук выглянул долговзяый эльф с недовольным лицом.

– В чём дело? – спросил он.

– В припасах, брат, – мягко ответил Эарин, демонстрируя деньги. – Ты продавай, а мы купим.

Эльф с некоторым подозрением оглядел нас и нехотя кивнул.

– Ты, – он ткнул пальцем в грудь Эарина, – заходи. Может, в подполе что-нибудь для вас найдётся. А вы, – он указал на нас, – подождите снаружи.

Они вдвоём скрылись внутри. Через некоторое время Эарин выскользнул из двери с какими-то горшками в руках. Почти тут же с улицы послышался топот, стук, потом кто-то крикнул:

– Эй, хозяин, выходи! Исполни свой долг перед домом Кригел!

– Пронесло! – выдохнул Койд, вытирая лоб.

– Всё! – тяжело дыша добавил Эарин. – Возвращаемся.

Возле дома госпожи Урнары царила суета – ещё издали мы заметили, как Льонги и Андо пытаются увезти фургоны от дома. Какой-то человек на лошади покрикивал на них.

– Пошевеливайтесь вы, деревенщина! Вы мешаете бану Корлену Вегиру расположиться на ночлег! Убирайте свою рухлядь с улицы, коли кнута не хотите!

У него был совсем юный, ещё ломающийся голос – он был даже младше меня. Я, не сдержавшись, выругалась – к счастью по-русски, так что Койд с Эарином меня не поняли. Что это за хрен с горы? Что он себе позволяет? Я невольно начала перебирать пальцами, готовясь к заклинанию, но Эарин, почувствовал это.

– Держи себя в руках! – шепнул он. – Не хватало нам ещё и с рыцарем ссориться!

– Кто такие?! – крикнул нам всадник. – Я Даруш Бугад, оруженосец бана Корлена!

Эарин принялся объяснять, но тут из дома вынырнул Ангаквар.

– Это мои работники, – хмуро заявил он и представил нас. – Охранник Койд и счётчица Маржи. А также мой брат Эарин.

– Ладно, проходите… – недовольно пробормотал парнишка, скривив губы.