Таких ярких и насыщенных эмоций и ощущений я не испытывал уже довольно давно. Близость с хозяйкой настолько взбудоражила меня, что я даже был согласен еще раз попасть под пламенные чары Маки. А ради такого финала и не раз! Оно того определенно стоило! Дерзко порыкивая от безумного наслаждения, я продолжал долбиться в разгоряченное лоно эльфийки, пока возбуждение не достигло своего апогея.

Нас захлестнуло горячей волной экстаза практически одновременно. Напряженные тела, протяжные стоны, прерывистое дыхание. В глазах темнело от водоворота ощущений, а сердце билось в груди подобно загнанной в клетку птице. Это было нереально круто! Настолько, что в какой-то момент сознание будто бы отключилось, а когда вернулось вновь, я, уже натянув штаны, сидел на стуле, приходя в себя. Уф-ф-ф, так хорошо, что аж плохо… Скользнув взглядом по обнаженной трактирщице, которая курила, сидя на соседнем стуле, лениво улыбнулся. Я чувствовал себя обессиленным и выжитым, но если бы представилась возможность, то повторил бы этот горячий «заезд» с превеликим удовольствием. Ах, какая женщина! Пожалуй, уже ради этого горячего и безрассудного секса с ней, стоило прийти в эти жаркие земли огненных эльфов…

Докурив сигарету, Камелия привела себя в порядок и вернулась за барную стойку. За неспешной беседой ни о чем, хозяйка угостила меня кружкой эля, который в этот раз показался мне не таким уж отвратным. Как оказалось, свою помощь эльфийка предложила не случайно. С озорным блеском в глазах, она рассказала, что когда-то, очень давно, уже имела грешок с драконом. Тогда близость с чешуйчатым вызывала у нее бурный восторг, и трактирщица решила обновить померкшие со временем ощущения. По ее словам, я ничуть не уступал своему предшественнику. Усмехнувшись, я даже слегка возгордился собой. Не опозорился! Не посрамил драконье племя! Красавчик!

Как-то невзначай разговор свернул в сторону Пепельного Князя и Маки. Пламенный дядька, опять же со слов Камелии, был толковым мужиком. Радел за свой народ, правил строго, но справедливо. Своих в обиду не давал, но и чужакам в помощи не отказывал. Все это, конечно, было в пределах разумного и по мере сил.

Что касалось Маки… Характер у нее был сложный и местами своевольный. Однако хозяйка клятвенно заверила меня, что вредить всерьез молниеносная зараза мне бы не стала. Да и выходка ее была обусловлена, скорее желанием помочь, нежели опозорить меня перед толпой. Сделать это в открытую — она не могла, потому пришлось пойти на хитрость. Заметив мой недоверчивый и скептический взгляд, эльфийка вздохнула и раскрыла мне тайну говорящей с пламенем.

Маки родилась в небольшой деревушке на границе огненных земель. Ее способности и необычная магия начали проявляться довольно рано. Местные прекрасно знали о том, кем ей было суждено стать в будущем. Однако родители не хотели расставаться с дочерью и, как могли, скрывали ее дар. Маки росла в заботе и любви, наслаждаясь счастливыми днями детства. Но однажды случилось то, чего никто не мог предвидеть — в деревню нагрянули Черные Ловчие. Компания эльфов промышляла добычей рабов. Они жестоко расправились со всем неугодным, а тех, кто подходил по возрасту и прочим параметрам, угнали в рабство, чтобы потом выгодно продать на Торговом Пути. Маки попала в их число…

В одночасье, лишившись семьи и родного дома, молодая эльфийка практически потеряла волю к жизни. Она была сломлена, раздавлена, разбита. Иногда в ее замутненном сознанье проскальзывала мысль о месте, но девушка понимала, что вряд ли сможет хоть что-то противопоставить целой толпе головорезов. Все чаще говорящая с пламенем просыпалась с мыслью о смерти. Она думала, что было бы лучше погибнуть там, в деревне, вместе с родителями, чем на веке остаться пленницей рабского ошейника.

Маки с ужасом ждала дня торгов, а когда он наступил, она чувствовала себя едва живой от страха и отвращения. Уже стоя на помосте, девушка ощущала себя диковиной зверушкой, на которую глазеют богатые покупатели. Она дрожала, как осиновый лист, но не от холода. К горлу подступал горький комок, рвущихся наружу рыданий, но молниеносная держалась из последних сил. В голове проносились жуткие картины исходов этих торгов, которые не вызывали ничего, кроме омерзения и желания помыться. Однако для себя Маки уже решила, что чем бы все не закончилось, она найдет способ сбежать от своего «хозяина», а если не получится, то, не раздумывая, покончит с собой.

Видимо, в тот день, Боги решили проявить милосердие к бедной и несчастной молодой эльфе. Ее выкупил, проезжающий мимо, огненный дракон. Вместо того чтобы сделать девушку своей рабыней, он освободил ее и отвез в Пламер. Именно так Маки стала говорящей с пламенем при дворе Пепельного Князя. Потом она узнала, что ящер, который спас ее, стал Владыкой Огненных Драконов и занял трон в Клановом Доме. Девушка часто вспоминала о нем, и надеялась когда-нибудь отплатить ему за его доброту.

Угу… И тут появился я! Дослушав историю молниеносной заразы до конца, я сидел за барной стойкой и тупо втыкал в пространство. По всему выходило, что она действительно обманула своего правителя, чтобы помочь мне. Просто подвернулся удобный случай вернуть должок моему отцу. Хм-м… Нет, ну кто бы мог подумать?! Тот, кто постоянно твердил мне о неприязни к ушастой братии, во времена своей юности самолично спас эльфийку! И каким-то неведомым и чудесным образом, судьба свела меня с ней в самый подходящий момент! М-да, если бы не Маки, наверное, тяжко бы мне пришлось… Но все равно она стерва еще та!

— Слушай, — закончив поражаться странному стечению обстоятельств, я посмотрел на Камелию. — А откуда ты все это знаешь? — меня терзали смутные сомнения, что приближенная Князя стала бы делиться столь откровенными подробностями своей личной жизни с обычной трактирщицей.

— В тот день, огненный ящер спас не только Маки, но и меня, — немного помолчав, ответила хозяйка и указала на одну из своих татуировок. Приглядевшись, я увидел, что один из нательных рисунков весьма удачно маскировал рабское клеймо.

Мне бы даже в голову не пришло, что эта сильная, властная и уверенная в себе женщина, когда-то была невольницей. Я сидел и, молча, смотрел на нее, не зная, что сказать. Да и что тут можно было сказать? Рабство в нашем мире процветало и считалось чем-то вполне обыденным и естественным. Мне оно было не по душе, хотя в нашей родовой пещере большая часть прислуги, в свое время, была куплена на невольничьем рынке. Тогда это считалось нормой, и я никогда не задумывался — а что же чувствуют рабы на самом деле? Что скрывается за их услужливостью и дежурными улыбками? Довольны ли они своей жизнью, или каждый раз, глядя на хозяина, в тайне, мечтают перерезать ему глотку? Нет, мы никогда не унижали и не истязали наших слуг, даже рабские ошейники с них были сняты, и все же…

— Общее прошлое сплотило нас, — вновь заговорила трактирщица, отвлекая меня от суетных мыслей. — И мы сдружились. Она довольно часто заглядывает ко мне. Просто так. Помолчать ни о чем, — женщина сдержано улыбнулась и закурила очередную сигарету. — Возможно, мне не следовало все это тебе рассказывать, но я не хотела, чтобы ты затаил обиду на Маки. Она просто хотела помочь и сделала это, как смогла, — Камелия неопределенно пожала плечами и выпустила струйку дыма.

— Я понимаю, — кивнул, задумчиво глядя в почти опустевшую кружку.

Раздражение по отношению к молниеносной заразе как-то само собой сошло на нет. Напротив, ситуация с ней, в очередной раз доказала мне, что все может быть далеко не так просто, как кажется на первый взгляд. И даже возмутительный и оскорбительный поступок, может таить в себе искреннее желание помочь. Усмехнувшись своим мыслям, залпом допил остатки эля.

Мы посидели еще немного, поговори на отвлеченные темы. К концу второй кружки эля, в таверну пришла Пиона с увесистой сумкой. На мой вопросительный взгляд, она пояснила, что это ее личные вещи и то, что понадобиться ей для работы.