— Не надо, Ева, — тихо и с гадкой интонацией вины в голосе. Я убеждаю себя, что в стрессовой ситуации путаю знаки, которые издает собеседник. Мне показалось. Он уходит, оставив с неприятным покалыванием между лопатками.

Копошусь в ванной, отмывая фиолетовые потеки туши простым мылом. Щиплет, попадая в глаза, и еще распущенные волосы лезут и липнут. Не нахожу ничего лучше, как закрутить их и закрепить карандашом, неизвестно по какой причине лежавшим на раковине. Не снимая платья, набрасываю халат из теплой травки в серую клетку, затянув пояс, покидаю маленькую ванную.

Денис на кухне гремит чашками. Сколько уже прошло времени? Когда приедет Дамир? Становится очень тревожно.

Костерю себя на чем свет стоит, что по тупости подвергла его опасности. Вопросов и загадок в голове так много, но ответа пока нет ни одного. Кроме того, что хочу прижаться к Дамиру, дышать им. Чувствовать себя в безопасности, и знать, что ему тоже ничего не угрожает.

Смотрю краем глаза на запретную комнату, потом бросаю быстрый взгляд в сторону кухни. Берусь за ручку. Ощущения, как — будто я собираюсь открыть ту самую дверь, из своего видения. От этих мыслей, страх сковывает цепями на долю секунды, не могу двинуться и заставить себя повернуть.

Что за паранойя. Денис не имеет ни какого отношения к крови и лилиям, тем более к бабочкам.

Вдох. Поворот.

Дверь с тихим шорохом распахивается. Сердце сжимается, а потом на полном разбеге ударяет в грудь. Пульс подлетает, заколачиваясь в стенки сосудов. Дыхание сбивчиво тормозит.

Вдох. Вдох. и не одного выдоха.

На столе нет техники. Там горшки с белыми цветами. Лилии. Их густой аромат, сочно пропитывает всю атмосферу комнаты. Запахом боли.

Чуть дальше стоит клетка с тоненькой сеткой. Внутри, на декоративной ветке сидит, распуская свои крылья гигантская бабочка, красного цвета.

Я мертвой хваткой удерживаюсь за косяк, чтобы не рухнуть. В сознании проносятся яркие всполохи и мешают быстро реагировать. Не замечаю, как за спиной оказывается Денис. Еще до того, как он начинает говорить, эмпатически чувствую перемены в голосе.

— Ев, ну че ты не послушалась. Сказал же ферма, — отстраненно и с долей сожаления.

Отталкиваюсь, но цепкие руки удерживают. В бедре ожогом стекается прокол. Что-то вливается под кожу. Сползаю вниз по стене, не разбирая. То ли препарат так быстро подействовал, либо я теряю сознание.

Хочу сделать вдох, кислорода нет. Густая темнота течет в вены, я безудержно падаю в бездну.

Надо бы удержаться, но я лечу. лечу…

Я всегда ошибаюсь в людях. Это последняя мысль, оставшаяся в голове.

Кинув свое шевроле в пробке, добираюсь на метро к окраине города. На выходе даже без удивления вижу машину Тимура. Накрывший психоз убавляет свой накал, и действую адекватно расчетливо. В рамках контроля сдерживаю ядовитые мысли в узде.

— Остыл, — непринужденно кидает. Молча забираю у него ключи и сажусь за руль.

Не менее четко догоняю, Тим гнал за мной все это время и не остановил лишь по той причине, что дал время собраться в кучу. А размотало меня с оглушающей силой.

— Что думаешь по этому поводу? — задает вопрос спустя минуту.

Кратко просвещаю его. Метро, как ни странно, пошло на пользу. Потом разберемся у кого яйца круче. Машина под задницей, все же удобней, чем на такси. Хрен знает, что там вообще происходит.

— Надо успеть перехватить, — подытоживаю свой рассказ, на полном ходу сворачивая в трущобы.

— Ну что, Вавилов, как ощущения от первого фиаско? — проницательно определяет мой бешеный срыв.

Свожу скулы, чтобы не дать пагубным домыслам, расшатать балансир и снова не сорваться с петель. Еве нужна помощь, а в невменяемом состоянии могу навредить.

— Херовые.

— Это я на своей роже почувствовал. Почему так уверен, что он уже не организовал доставку?

— Не уверен, но я бы так и сделал, — веду себя внешне спокойно, зато внутри чертово племя своими плясками доводит до пароксизмов, дергая все болевые точки разом.

— А если ему не терпится? — капает по мозгам своими предположениями, воспаляя еще не потухшие нервы.

— С терпением как раз, все в порядке. Он просчитывает ходы. — упорно игнорирую попытки, узнать подробности моих размышлений.

По выходкам уже набросал в голове его психологический портрет. Коллекционер наслаждается игрой, ему в кайф сам процесс. Чувствует свое преимущество. Если бы не ставки на кону, меня бы тоже поддело азартом, но в данном случае ценна неприемлема.

Это не железо и не нули на счетах, а Ева. В конце так и просится добавить — моя. Моя Ева, заманчиво звучит. Но это не так, к большому сожалению.

Как только останавливаемся на углу дома, глушу фары и присматриваюсь к подъезду. Тайота хакера стоит прямо напротив. И в этот момент, удается разогнать, стывшую все время в жилах кровь. Выхожу, молясь всем святым, чтобы не разминуться с садистом.

Район, где половина домов под снос. Подельник, немноголюдная территория, коллекционер заранее прописал сценарий. Готовился сука.

Между гаражей с мягким шорохом паркуется тачка. Габариты выключены. Свожу взгляд в темноту на силуэт внедорожника.

Твою мать, не ошибся. Коллекционер пожаловал.

Вглядываюсь в тонированные стекла. Лампочка под козырьком тускло просвечивает. Фибрами чувствую, что он наблюдает за мной.

Приветствую его кивком. Ближе не сунется, он опоздал, а я успел. Есть, конечно, вероятность, что сейчас в меня целятся.

Возле соседнего уцелевшего дома толпится молодежь, вряд ли будут работать так грязно. Найдет способ убрать по — тихому. Теперь у него гораздо меньше возможностей.

Для маньяка неприлично расчетлив, здесь дело в другом. Если не похоть — значит деньги. А вот причем белочка и маскарад с бабочками. Для полноты картины не хватает составляющих со стороны Стивена. Он связующее звено.

Шины на пробуксовке брызгают гравием, черный гелик срывается с места. Номера ухватить в темноте не возможно.

— Ах, ты, сука!! На пять минут разминулись, — Тим гневно дерет горло, останавливаясь за спиной.

На обрушившемся облегчении, глотаю носом воздух и словно слышу ее аромат. По нему и следую как волк, или оборотень. Кто я, уже не разбираю. Слепо бегу, чтобы не упустить и загрызть насмерть того, кто посмел тронуть.

Пара минут и два резких стука в дверь. Хакер открывает, на расслабоне даже не сразу соображает — ему пиздец. Зверею до такой степени, что контроль это из области фантастики.

Наношу удары беспорядочно, не вдумываясь. Выплескиваю всю агрессию. Обвиваю стальной хваткой его глотку, хочу свернуть к хуям. С маниакальным восторгом услышать, как хрустят, ломаясь его шейные позвонки.

Тимур отталкивает и удерживает, принимая злость на себя, пока хоть капля рассудка не вернется мне в мозг.

— Грохнешь, где потом информацию доставать, — орет поднимаясь. Прожигаю его ледяным взглядом. Он прав, хакер не основной противник, ключ. Тим щупает пульс у неподвижного тела — Живой, гад.

— Насрать. Оттащи его в кухню, а я схожу за Евой.

Сердце маслает на скоростях, перерабатывая что-то жгучее вместо крови, когда вижу Еву, свернувшуюся клубочком на рыхлом диване. Снова чувство вины берет верх. Что довел до такого и дал слабину, подвергнув ее необоснованному риску.

На последнее реагирую особо остро. Задаю внутри себя вектор, самый значимый и теперь неизменный. Больше таких провалов не допускать.

Она спит, хочется разбудить и сказать, что все закончилось, ей ничего не угрожает, пока я рядом.

Пробегаюсь руками по лицу, чтобы удостовериться. Теплая кожа под ладонями, уголок губы чуть подрагивает, когда задеваю большим пальцем.

Приподнимаю за плечи и прикладываю к себе. До жадности вбираю ее близость. Она склоняет голову, кажется, расслабляется, словно до этого пребывала в кошмаре.

Фиксирую затылок к груди. Внутри щелкают беспрестанно аварийные запуски резервов, выбивая потоки нежности Тонкие ноздри трепещут, поглощая воздух. Легкая улыбка появляется на губах.