Завтра меня может не стать. Внутренне, одобряю свое решение.

Отличное оправдание любому поступку. Близкая опасность притупляет совесть и отголоски морали. Я введусь требованиям физиологии, проснувшейся так внезапно.

Глажу себя между ног, прикрыв глаза и представляя Дамира. Воображение так ярко нагнетает эти образы, я отклоняю голову назад, позволяя себе то, что никогда до этого не пробовала.

Ласкаю, задерживаясь на тех же точках, острота не настолько насыщенна как с ним, но удовольствие пробегает током по коже.

Шум воды и стук в висках, приглушают все звуки. Я словно отдаляюсь, утекая в нирвану.

— Ах… ха… х — выхлестываю от неожиданности. Мои бедра сковывают горячие ладони, а над виском густым тембром звучит не без ядовитости.

— Плохая белочка очень не прилично так играть в чужом доме и не пригласить хозяина — смущенно начинаю метаться глазами. Оправдываться бесполезно. Он все видел.

Стекающая вода, создает между нами барьер и это хоть немного спасает ситуацию. Я теряюсь и хочу выскользнуть из его объятий, натыкаясь взглядом на голубые глаза сфинкса. На них и останавливаюсь. Там, хотя бы нет осуждения.

— Давай помогу, у меня это лучше получится — на полувздохе поднимаю лицо. Смущение сбегает, прихватив и остатки совести. Дамира весь пропитан чем-то опасно повелительным.

Подаюсь навстречу, когда его руки протягиваются нарочито — медленно по влажной поверхности моей кожи и не могу удержаться от колкости.

— Я как посмотрю, ты джентльмен, не можешь оставить девушку без оргазма.

— Пытаюсь избавиться от этой черты. — его голос слега вибрирует порочным натиском.

Подхватывает, медленно подтягивая мое колено к груди. Гибкость дает возможность, оставаться в таком положении без дискомфорта. Он держит фиксируя сгиб, опираясь на стенку. Ствол Дамира, чувствительно двигается по моим, истекающим влагой створкам.

— Кончишь два раза… скажу, кто за тебя беспокоится — провокационно заявляет, самодовольно улыбаясь.

Очень смело, с его стороны, подбивать на такой спор. В моей прошлой жизни и один получался с натягом.

— Сегодня не судный день… и про один раз ранее… не логично, Дамир — прерываюсь, вздыхаю, но договариваю, пока он поглаживает место, о котором я даже не вспоминала. Под коленкой осыпаются сотни бомбочек. Лопаются, когда он срезом ногтя проводит, словно задевая детонаторы.

— Сучка ты… дразнишь меня — говорит с усмешкой и тянется, выключая душ.

Вжимаюсь в кафель, потому что глаза Вавилова, так порочно наполняются вожделением. Он рассматривает, как краснею от стыда, что застал в момент изучения сексуальных способностей своего тела. От того как желание, расползается, выплескиваясь глубокими вздохами, проникает все глубже.

И для меня, это самое неподходящее время, познавать свою женскую сущность. И человек самый неподходящий. Но… природа распорядилась по- своему.

Радует одно, что он это также не может контролировать. Впервые осознаю, что мужчине от меня сносит крышу. Словами не передать, насколько сгущает концентрат ощущений.

Смотрю на этого опасного незнакомца и забываю кто я.

До первого оргазма он доводит меня членом. Растирая головкой набухший бугорок и чередуя с мелкими толчками в лоно. Всхлипываю, цепляюсь за его шею и очень хочу прикоснуться к губам, которые, то нагревают жаркими поцелуями грудь. А потом дует на соски. Они твердеют, как камушки и кажется, треснут от напряжения. С ярым сатанизмом измывается, всасывая и разглаживая языком. Хаос кружит, паранормальные всплески рассекают плоть. Позволяю, все что захочет.

Плохо. неправильно. Я позволяю… трогать… смотреть… целовать.

— А м а-а и-и — раздавленным стоном срываю голос.

Играет моим телом, словно знает каждую ноту. Струны рвутся, я безудержно падаю в безумную бездну. Лечу без страховки и дрожу, от пробивающих конвульсий.

— Блять! Ева, ты моя самая красивая ошибка — растягивает с чувственной хрипотцой.

Мы оба пожалеем потом. Все таки, разумом пытаюсь, сфокусировать главную цель. Она где-то далеко. И не могу, думать об Арине, иначе все рухнет. Боюсь представить, что заменяю ее. И что, меня всего лишь используют. Делаю то, что умею лучше всего, откладываю все сомнения на потом.

Потому что его руки все еще на мне. Он все еще возбужден и меня наполняет снова. Хочу как машине, того же парения и вспышку, и вулканы на коже, они неумолимо жгут вытекающей лавой.

— А если фатальная — говорю и это как предчувствие врывается в подсознание, его невозможно устранить или отодвинуть.

Намного проще относится к Дамиру с благодарностью, настороженно. А эти эмоции мотают клубками, взрывают все рамки дозволенного.

Он оставляет без ответа, только огонь злости проносится по его зрачкам. Разворачивает к стене, вжимая грудью в прохладную плитку. Прогибает в пояснице мягким нажатием ладони. Мощно, резко входит.

Очень жестко. От такой резкости я не успеваю подхватить ритм и сбиваюсь. Внутри очень влажно и нет боли. Просто дикий ураган. Непривычно и да мне так нравится, и даже то, что его пальцы с силой стискивают ягодицы. Кусачие мурашки разбегается во все стороны. Неуправляемо и очень много всех ощущений, захлестнувших разом.

Его губы ложатся над лопатками, я замираю. Он касается шрамов. Дамир держит за шею не давая вырваться. И хоть и чувствую себя в ловушке, зажатая его телом сзади и упираясь в стену, тревоги нет.

— Ев, я же тебя не насилую, если грубо… просто скажи — оставаясь внутри, мягко шепчет над ухом.

— Не поэтому — почти шепчу.

Проводит пальцем по коже с рубцами, вздрагиваю, он перетекает, подушечками очерчивая позвонки.

— Понял, запретная зона… не трогаю.

Я в полной мере осознаю разницу между актами. Грубый трах, сменяется чувственной паникой. Это топит волной, судорожным экстазом накрывая сознание.

Вгоняет член, с особым искусством задевая внутри, каждую эрогенную точку. Заостряюсь на этих движениях, от чего они становятся только ярче. Вся кожа пылает огнем.

И сколько бы разум не пытался включиться, тело не слышит, живет своей жизнью. Берет наслаждение. Низ живота прорывает сладкой болью. И я рвусь на части. Мысли, чувства, ощущения. Все летит в разные стороны. Как осколки, врезаясь в естество, мучительным удовольствием.

Стоны срываются один, за одним. Скользкое покрытие тянет вниз мои слабеющие пальцы. Даже слезинки текут по щекам.

Так хорошо… так невозможно…

Натягивает при каждом толчке. Его раскаленная эрекция буквально выжигает клеймо внутри. Горячие вдохи над волосами.

— Падай, Ева, вместе со мной — его акцент как спусковой крючок.

Стреляет. Сбивает стропы на моем парашюте и я лечу прямо в бездну полную огня.

Горю… горю. сгораю до пепла.

Сильные руки с темными линиями тату, ложатся под грудь, прижимая к себе. Я даже стоять не могу, безвольно висну на его последних фрикциях.

Спиной прижимаюсь к его прессу. Мышцы сокращаются под рваным дыханием. Одинаково надсадно хватаем воздух Его сперма- моя влага стекают между бедер, смешиваясь. Еще не опавший член трется между половинок.

И боже! Я не испытываю неловкости.

До меня не сразу доходит, что он продолжает сжимать, чтобы я восстановила контроль.

Хватка начинает ослабевать, поворачивает к себе. Мой растерянный, сталкивается с его глубоким и возможно нежным. Не могу разобрать. Расфокус во всем. В глазах, мыслях.

Я только что, позволила трахнуть себя тому, кто меня презирает. Молнией перегорает вся проводка недавнего свечения. Отталкиваю его и опускаю глаза.

Дамир снова включает душ и под холодными струями более менее, собираюсь в себя как в целое и возвращаюсь в реальность. Он собственническим жестом, пускает ладонь между бедер, собираясь отмывать свое семя.

— У тебя хоть какие-то рамки есть!! — вскидываюсь возмущенно и бью по рукам. Машет головой, типа как хочешь, спокойно начинает намыливаться.

Мне бы побыть в одиночестве, усадить на места и разложить по важности все события. А демон рядом сбивает, непринужденно нанося пену уже на мою спину мочалкой.