— Они что, рехнулись?! — Карие глаза Фирадейи пылали.

Более лояльные и радикально настроенные к императору горожане начали драться между собой. Этим мгновенно воспользовались стражники, вырвавшись из окружения и со всей скорости направившись вверх, в цитадель.

Несмотря на то, что уже через пару улиц все было тихо, к свите Рианэсс прибыло значительное подкрепление стражников из замка.

***

— Ваше Величество, Рианэсс с подругами доставлены в замок, они в полной безопасности, — доложил капитан императорской стражи.

— Слава солнцу, — выдохнул Еа’нвент. — Благодарю тебя, Римисэль, отличная работа.

— Моя жизнь — служить вам, — поклонился тот.

— Как обстановка в столице?

— Тревожная, мой император, — озабоченно заметил Павилар. — В городе начались столкновения между эльфами и фавлами. Если быть точнее, эльфы громят фавлов.

— Нужно самым жестким способом пресечь это! — выразил свое мнение правый советник императора.

— Добро. Я хочу, чтобы к началу сумерек все устаканилось! Пусть стража ни с кем не церемонится. Фавлов взять под защиту. Зачинщиков арестовать. К особо буйным применить сила. В столице ввести комендантский час.

— Принято, Ваше Величество, — кивнул Римисэль.

— Все, кроме Диа’валя, свободны.

Члены совета поклонились и покинули зал совета. Капитан внешней разведки задумчиво ожидал обращения императора.

— Диа’валь, какие новости с севера?

— Агрилар ослушался вас и пересек Заячий лес.

— Проклятье! Чтоб его! Это должны были сделать разведчики, а не армия!

— Как я и говорил, он настроен решительно.

— Насколько все серьезно с волнениями?

— Довольно. Ваши подданные хотят кровь за кровь. Но хуже всего, они обобщают свою агрессию к отреченным с ни в чем неповинными фавлами. У вас есть мысли?

— В первую очередь я хочу, чтобы Рианэсс какое-то время пожила в Разноместе. Диа’валь, чтобы ты в целости и сохранности доставил мою дочь туда. Естественно, инкогнито.

— Будет сделано, Ваше Величество. Рианэсс по морю будет доставлена в Разномест.

Еа’нвент одобрительно кивнул.

— Кто, по твоему мнению, может возглавить военную кампанию на севере? Я хочу отлучить Агрилара от дел, а затем он должен предстать перед судом.

— Военачальник Тинт’ал абсолютно верен вам.

— Славный Тинт’ал… — задумчиво повторил император. — Что ж, отлично. Пусть Тинт’ал временно возглавит войска. Возьмет достаточное количество войск и отправится на север. Вызови его ко мне после нашего разговора.

— Как пожелаете, — склонил голову капитан внешней разведки.

— Что по поводу моего секретного задания?

— Мои эльфы уже ищут ее.

— Пусть солнце осветит им верный путь. Я очень рассчитываю на тебя, Диа’валь.

— Это большая честь для меня, мой император. Я сделаю все, что в моих силах, и даже больше.

— Вот что вам скажу: я должен был уже быть трупом. Я в лодочке, с двуручным топором в руках, с еще тремя такими же бедолагами. С палубы корабля в нас летят болты размером с мой член. Я понял, что это конец. Зуб даю, так же думали и те ребята, что в нас стреляли. Но… один из трех бедолаг оказался колдуном или магом… или… ай! Ну вы поняли. И вот я — без секунды труп — уже за спиной у арбалетчиков.

— Так радовался бы, — обаятельно улыбнулся Тордан.

— А я и радовался в тот момент. Ну, чуть позже, когда все переосмыслил. Но вот в чем загвоздка: что, если в следующий раз…

— Колдун, — выбрав определение за друга, предложил Данноэ’саэвэль.

— Колдун окажется против меня, — озабоченно сказал дверг. — Допустим, я буду готов к битве, просчитаю все на несколько шагов вперед, но против меня окажется…

— Колдун! — одновременно воскликнули Данноэ’саэвэль и Бакар.

— Ага… он самый. Спутает мне все карты. И какой-нибудь головорез окажется уже за моей спиной.

— Ну что могу сказать… никогда ни к чему нельзя быть готовым полностью. Даже если считаешь, что победа будет за тобой, не забывай про волю случая. Госпожа удача очень капризна.

— Хех… только если так, — выпустил голубой дымок Сормит.

— Значит, колдуны… — задумчиво сказал ментор группы двергов. — А помимо них у тебя есть страхи?

— Нет, — не задумываясь ответил рыжебородый наемник.

— А как же барс, что темнее самой темной ночи?

— Пф… я не религиозен. Нет, я, конечно же, верю во что-то… что-то высшее. Но то, что якобы есть смерть в облике высокой худощавой женщины с черным барсом по левую сторону и белоснежной совой по правую… Слишком это как-то надуманно.

Дазар и Светозар неуютно поежились. Колоссальное большинство двергов все же верило в Шадур, смерть в женском образе, рост которой превышает даже самого высокого эльфа. Она всегда находится в компании чернее черного барса и белоснежной совы. Если Шадур явилась в черном одеянии, значит, умерший был грешником, и барс непременно растерзает его душу; если же явилась в белом, значит, умерший сделал хорошего гораздо больше, чем плохого, и сова вознесет его душу в лучший мир. В религии двергов не было богов, была только смерть, и имя ей Шадур.

— Давайте не будем говорить об этом, — все-таки не совладал с собой здоровяк Дазар.

— Согласен. Да и жрать смерть как хочется, — то ли поддержал, то ли подшутил над другом Светозар. За что получил толчок локтем от крепыша.

— Да, я тоже знатно проголодался, — положил ладонь на живот Сормит. — Ничего, до Порфира рукой подать. По приезду сразу же заскочим в первую попавшуюся харчевню.

Наемник не лукавил. Через сорок минут две повозки и набитая коврами карета подъезжали к портовому городишке.

Под закатными лучами бледно-красноватый цвет домов превращался в насыщенно-красный, который вуалью покрывал весь город. Ленар не обманул: в отличие от Темносвода, тут повсюду сновали представители разных рас. А на каждый дом приходилось по два склада. Компания сразу же растворилась в этой массе. Но изучение города решили оставить на потом. Желудки требовали подкрепиться.

Данноэ’саэвэль уже привык, что в заказываемых Сормитом блюдах с вероятностью в девяносто процентов будет лук, и неважно, жареный, вареный, печеный. Что уж там, сырой лук он ел, как яблоки. Сейчас же эльф обратил внимание на то, что почти во всех тарелках двергов, кроме тарелки Тордана, красовался данный овощ. Сам он не переносил лук ни в каком виде.

— Я думал, никто во всей Висзерии не любит лук так, как любит его Сормит, — заметил он.

— Ха! У двергов лук — священный овощ, — вмешался Светозар. — Это все знают.

— Да я и знал, — улыбнулся Данноэ’саэвэль. — Но настолько…

— Как-нибудь я спою тебе песню, — вытер полотенцем рот Софран.

— Про лук? Ты написал песню про лук? — искренне удивился эльф.

— Почти. Я лишь переделал в песню давнейшую двергскую легенду, — подмигнул музыкант.

— Расскажи.

— А я разве никогда не рассказывал тебе? — Сок от запеченного лука запачкал бороду Сормита.

— Легенду про лук я бы точно запомнил.

— Жил да был на Бескрайних Высотах огромный дверг. Высотой он был выше самого высокого эльфа, а в ширину и того больше, — начал рассказ Софран. — Каждый день он поднимался на одну из гор и, пока шел, через каждые двадцать метров оставлял по луковице. Поднявшись на гору, в одну морду съедал целого барана. А на обратном пути собирал свои луковицы и поедал их одну за другой. Как-то раз какие-то разбойники решили, что в его огромном доме золота столько, сколько весит он сам. Но обворовать его, боясь расплаты, естественно, не решались. В один день, когда здоровяк вновь поднялся на гору, чтобы перекусить вкусным барашком, злоумышленники собрали всю вереницу луковиц, что он оставил. А когда наш герой начал спускаться — не найдя луковиц, умер, не дойдя до дома.

— И в чем мораль? — не найдя ответа в своих размышлениях, поинтересовался эльф.

— Полагаю в том, что есть мясо без лука вредно для желудка.