— Но когда? Когда мы вновь увидимся? Когда я смогу тебя прижать к себе?

— Я не знаю, Дани. Моя учеба подошла к концу. Но при первой же возможности я вернусь к тебе. Мы же справимся? — Она вновь повернула голову набок и посмотрела на него.

— Нэсс, я на все готов ради тебя. — Данноэ’саэвэль попытался улыбнуться. — Ну конечно, мы справимся. — Теперь он повернул голову и посмотрел в голубое небо.

Она взяла его за руку, и, скрестив пальцы, они молча лежали у старого дуба. Взаимно переживая о неизбежном расставании, погрузились в свои мысли. Впрочем, мысли у них были едины: они желали, чтобы время замерло.

— Никогда бы не подумал, что полюблю дочку самого эльфийского императора, — прервал тишину он.

— Дани, не называй его эльфийским императором, — нахмурила брови Рианэсс.

— Извини, не хотел тебя задеть… Просто в Разноместе все его так называют.

— Он император Элист’Авена. Наша империя состоит не только из эльфов, но также из фавлов и гномов.

— Как думаешь, есть ли у меня шанс ему понравиться? Одобрит ли он?

— Хоть ты и с Разноместа, но ты эльф. А это уже полдела. Придет время, и я познакомлю вас. Ему придется тебя принять ради меня.

Они снова замолчали. Теплый ветерок гулял по кронам деревьев, приводя в движение тысячи зеленых листьев. Хоть ночи были еще довольно прохладными, весна заняла свой природный трон.

— Как же я мечтаю, чтобы ты увидел Величайший Мост. Ты даже не представляешь, насколько он прекрасен. Я так хочу увидеть твои эмоции, — улыбнулась эльфийка, говоря о гигантских размеров мосте из белого мрамора, что связывал два континента между собой.

— Я наслышан, но никогда не доводилось видеть его.

— Мы это исправим.

Данноэ’саэвэль улыбнулся и обнял Рианэсс. Они слились в долгом поцелуе. Она гладила его спину, знакомя с такой нежностью, которой он и не знал до нее. Нет, конечно, ему доводилось получать ласку от десяток девушек и даже женщин. Воздыхательниц у него было хоть отбавляй. Смазливое лицо, широкие плечи, стройная фигура делали свое дело. Однако было что-то в прикосновениях Рианэсс, чего не могла ему подарить ни одна из них.

Одной ладонью эльф гладил ее щеку, а другой нежно водил по внешней стороне бедра. Он безумно ее хотел. Хотел так, как никогда и никого. Но эта тема уже была пройдена еще в первую ночь их знакомства. Она принцесса целой империи. И только через год, на свое двадцатилетие, она окунется в священное озеро эльфов. Озеро, которое благословит ее как наследницу престола. Поддаться слабости сейчас означает лишить ее всего этого. На чашах весов стояло действительно многое, если не все: ее наследство и отношения с отцом, императором — Еа’нвентом.

Этот поцелуй мог перейти с нежного в страстный, но не перешел. Данноэ’саэвэль неохотно отпрянул от ее губ и снова завалился на спину, скрестив пальцы рук под затылком.

— И чему же научили тебя в Разноместе? — Он попытался отвлечься, чтобы не терять силу воли.

— Много чему. Разномест действительно удивительное место. Что ты знаешь про историю своего государства?

— Ты не поверишь, практически ничего.

— Как же так? — искренне удивилась она.

— А я ждал всю жизнь, чтобы ты мне рассказала. Я с удовольствием послушаю.

— Ну… это будет долго.

— Я только и мечтаю — слушать твой голос вечность. Всегда.

— Ты сам напросился. — Эльфийка легонько толкнула его. — Двести пятьдесят восемь лет назад, в триста двенадцатом году по всеобщему календарю, землей, на которой сейчас расположено твое государство, не владела в полной мере ни одна из рас. Все дело в том, что на плодородные земли положили глаз поселения двергов, что жили на Бескрайних Высотах, в горах, что на западе, и тогда еще королевство, а ныне империя Элист’Авен, что располагалась на востоке, на соседнем континенте, которые связывает между собой Величайший Мост. — Эльфийка мастерски пародировала своего учителя истории, не забывая при этом забавно кривляться. — Две расы, не собиравшиеся делить богатые земли, вступили в войну, которая растянулась на целых восемь лет. Несмотря на то, что она была вялотекущей и в ней одерживала победу то одна, то другая раса, за столько лет ряды воюющих двергов и эльфов заметно поубавились. Это пагубно сказалось на них, когда в триста двадцатом году с северного моря на кораблях прибыли светлокожие люди, которые включились в борьбу за эти земли.

Данноэ’саэвэль искренне старался внимательно слушать ее, но мысли, что она вот-вот уедет, не отпускали. Ему оставалось лишь наслаждаться ее голосом.

— Несчетное количество людей со свежими силами быстро потеснили выдохшихся от восьмилетней войны двергов обратно в горы, а эльфов на восток. Казалось, что победитель, обладающий этими землями, нашелся, но благодаря тому, что дверги и эльфы заключили союз против чужеземцев, им удалось оттеснить людей обратно к морю, — продолжала она. — Не успел союз двух рас закрепиться на отвоеванных землях, как в триста двадцать третьем году с юга объявилась новая раса, представителями которой были темнокожие люди. Союз двергов и эльфов, имевших печальный опыт знакомства с их светлокожими собратьями, встретил незваных гостей — сталью и кровью. Темнокожие люди довольно быстро были повержены, но, как впоследствии оказалось, это была меньшая их часть, которая лишь исследовала новые земли. Вскоре темнокожие люди вернулись гораздо большим числом, восседая на боевых слонах. Они припомнили негостеприимным хозяевам их деяния, а потом и вовсе стали закрепляться на завоеванных землях.

— Как ты все это запомнила?

— Данноэ’саэвэль, не нарушайте дисциплину. — Рианэсс снова шутя толкнула его. — С северного моря корабли доставили подкрепление светлокожих людей, что позволило им от обороны вновь перейти в контратаку, в то время как с юга темнокожие люди захватывали одни земли за другими. Дверги и эльфы оказались между молотом и наковальней. Под сильнейшим натиском они недолго смогли воевать на два фронта, и через год их союз распался. Разбитые, обессиленные многолетними битвами дверги окончательно вернулись домой на Бескрайние Высоты. Эльфы также отступили на восток, но, разбившись на небольшие группы, вели партизанскую деятельность против людей обеих рас. Наконец, когда дверги и эльфы перестали оказывать интенсивное сопротивление, чужеземцы с северного моря и захватчики с юга встретились лицом к лицу. И пусть и те, и другие были людьми, а единственная их разница была в цвете кожи, оставшись наедине, опьяненные победами и успешными военными кампаниями, они вцепились друг другу в глотки. Земли, за которые уже пролилось достаточно крови, вновь напились ею. Люди, жестоко истребляя друг друга в четырехлетней войне, которую впоследствии историки назовут «Людской войной», несли большие потери.

— Я и представить не мог, что за эти земли пролилось столько крови. — Рианэсс удалось заинтересовать своего возлюбленного. — Но кто победил? И почему в Разноместе живут все расы?

— В триста двадцать восьмом году генерал армии светлокожих людей Констант втайне от своих правителей устроил встречу с генералом темнокожих людей, чье имя было Абдул. Устав от многолетней войны и столь многочисленных потерь, на этой встрече они взаимно решили отречься от своих правителей и создать общее государство. — Эльфийка сама увлеклась рассказом, поэтому больше не пародировала своего учителя. — Прекрасно понимая, что прежние правители не позволят им этого сделать, они нуждались в мощной армии. Констант и Абдул инициировали новую встречу. На нее были приглашены представители двергов и эльфов. Люди предложили создать государство, в котором бы правили четыре правителя-представителя каждой из рас: светлокожих и темнокожих людей, эльфов и двергов. Поселения двергов с Бескрайних Высот одобрили эту идею и, проголосовав, избрали правителя-представителя союзного государства дверга — Гладура Фуруса. Эльфы же взяли время все обдумать.

— Неловко вышло, да? — улыбнулся Данноэ’саэвэль.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну мы с тобой эльфы…