Стасик с радостью ухватился за эту соломинку. Все-таки живой человек, это не бездушный магический прибор. Его, возможно, удастся убедить в своей профессиональной пригодности.

— Поступим вот как, — сказала Риана, задумчиво поглаживая подбородок кончиками пальцев. — Жди меня на этом месте после ужина. Я приду, и мы вместе сходим к Трокусу.

— Меня, наверное, верховная кухарка не отпустит — признался Стасик.

— Передай мымре, что это мой приказ — ответила Риана. — Ну, все, ступай, делай свои дела. А мне нужно отдохнуть после долгой дороги.

Она удалилась в сопровождении рыцарей, а Стасик потащил дальше бадью с отбросами. Душа его ликовала. Наконец-то у него появился хоть какой-то шанс, хоть какой-то свет в конце черного, как ночь, тоннеля. И пусть этот свет был довольно тусклым, Стасик цеплялся за него руками и ногами. Поскольку, кроме этого, надеяться ему было не на что.

Как и ожидал Стасик, его намерение отлучиться с кухни после ужина не привело Грыжу Антрекотовну в восторг.

Едва услыхав о том, что новенький отпрашивается уйти в самый разгар вечерней смены, она свирепо посмотрела на него и страшным голосом спросила:

— Далеко ли ты намылился, гуляш?

Она дразнила Стасика гуляшом последние три дня, и тот нутром чувствовал, что это не к добру. Можно было бы предположить, что это какое-то ласковое прозвище для молодых сотрудников, но ласка была глубоко чужда верховной кухарке. Стасик догадывался, что гуляшом его нарекли неспроста. Уж что-то эта кошмарная женщина затевала. Что-то она замыслила на его счет.

— Мне надо, — промямлил Стасик, стараясь не смотреть на Грыжу Антрекотовну, которая высилась перед ним, подобная башне ужасов.

— Вот что, гуляш, — прорычала верховная кухарка, и в ее руке внезапно появился тесак, который она выхватила из ножен с умопомрачительной скоростью. — Если хочешь отлучиться, я, так и быть, тебя отпущу. Но прежде давай-ка прогуляемся в мой кабинет и немножко побеседуем там. Наедине.

Стасик быстро глянул на прочих работников кухни. Стоило Грыже Антрекотовне упомянуть свой кабинет, как с лиц ее подчиненных мигом сошла вся краска. Стасик прежде не бывал в кабинете верховной кухарки, и не слышал, чтобы кого-то приглашали туда с целью проведения приватной беседы. И что-то подсказывало Стасику, что ему следует держаться от этого зловещего места подальше.

— Знаете, мне госпожа Риана приказала ждать ее во дворе после ужина, — поспешил сообщить он. — Она сама это сказала.

Ужасающая кухарка подалась вперед, впялила в Стасика взгляд своих крошечных злобных глаз и уточнила:

— Не врешь ли ты мне, гуляш?

— Это правда! — выпалил Стасик. Как будто бы можно было соврать этой инфернальной женщине.

Верховная кухарка отстранилась от него и медленно, с явной неохотой, убрала тесак в ножны.

— Ладно, — великодушно позволила она, — можешь идти. Увидимся завтра, гуляш.

Стасик очень надеялся, что этого не произойдет. Чуяло его сердце, что если он задержится на кухне еще хотя бы на неделю, страшная женщина точно совершит с ним что-то несовместимое с дальнейшей жизнью.

Покинув обиталище Грыжи Антрекотовны, Стасик поспешил во двор. Снаружи, к тому времени, уже стемнело и на крепостных стенах зажгли многочисленные факелы. После удушливого чада кухни свежий уличный воздух показался Стасику опьяняюще вкусным.

Ждать пришлось довольно долго. Он стоял у стены, нарочно скрывшись в тени, дабы не привлекать к своей скромной персоне внимание здешних обитателей. По двору то и дело проходили подвыпившие воины, один раз на рогах прошел в стельку трезвый черный рыцарь, и скрылся в конюшне, откуда вскоре зазвучал мощный богатырский храп. Стасик все ждал, а время все шло. В какой-то момент ему стало казаться, что Риана забыла о своем обещании или просто передумала. Но вот послышались чьи-то легкие шаги, и в поле зрения Стасика появилась ведьма. Спрятавшийся в тени Стасик не укрылся от ее взора.

— Выходи оттуда, нам пора, — сказала Риана. — Ну, готов?

— Давно готов — ответил Стасик, и это была чистая правда. До сих пор в этом мире его подвергали проверкам только при помощи бездушных магических приборов. Впервые его будет оценивать живой человек. Вдруг хоть он сумеет разглядеть в нем глубоко сокрытые таланты и невероятный потенциал.

Стасик последовал за своей покровительницей, явно спешащей скорее покончить с этим делом. Наверняка у нее были более интересные занятия. Возможно, ее ждала горячая ванна, или дороге вино, или какой-нибудь молодой и горячий черный рыцарь скучал в ее кровати, поджидая запропавшую где-то любовницу. Знатные особы в этом мире умели пожить в свое удовольствие. И не только умели, но и могли себе это позволить.

Их путь завершился у небольшого приземистого строения, вплотную примыкающего к крепостной стене. В крошечном окошке горел красноватый свет. Внутри было тихо.

Риана постучала в дверь, громко и решительно. Через непродолжительное время скрипнул засов, и вечерний сумрак разрезала полоса света. Из-за приоткрывшейся двери прозвучал недовольный мужской голос:

— Кого там принесло?

— Это я, Трокус, — отозвалась Риана. — Впустишь?

Дверь открылась шире. На пороге Стасик увидел высокого стройного мужчину. Своей подтянутой фигурой он как-то слабо напоминал пожилого ветерана.

— Входи, красивая, — позволил Трокус. — Кто это тут с тобой?

— Мальчишка, — ответила Риана. — Хочу, чтобы ты его посмотрел.

Когда все трое оказались внутри домика, Стасик, наконец, получил возможность рассмотреть лицо бывшего черного рыцаря. И оно оказалось потрепанным. Вся физиономия ветерана состояла из сплошного нагромождения морщин и шрамов. Глаза у него были льдисто-голубые, взгляд недобрый. Впрочем, какого еще взгляда можно было ожидать от бывшего черного рыцаря?

— Вот, привела мальчика, — сообщила Риана, указав рукой на Стасика. — Хочу, чтобы ты на него поглядел своим профессиональным взором, и вынес вердикт. Что думаешь, выйдет из него хоть что-то путное?

Трокус покосился на Стасика, окинул его безразличным взглядом, и произнес:

— Ну, судя по внешнему виду, его можно сразу отправлять на мыловарню. Но внешность бывает обманчивой. Надо будет оценить его в деле. Пусть приходит завтра утром.

Риана повернулась к Стасику и сказала:

— Понял? Придешь сюда завтра утром, после завтрака. На кухню можешь не ходить, лучше выспись, наберись сил. Они тебе понадобятся.

На этом визит закончился и они, распрощавшись с Трокусом, побрели обратно.

— Ты уж постарайся завтра, — посоветовала Риана, когда им пришла пора расставаться. — Выложись на полную. Потому что если и это не сработает, то останется тебе только смириться с участью посудомойки. На кухне, как, еще не обвыкся? Может и там стерпится?

— Меня верховная кухарка гуляшом обзывает, — пожаловался Стасик.

— Это плохо, — покачала головой Риана. — Так-то Грыжа от своих вредных привычек избавилась, но иногда все же срывается. Раз в два месяца стабильно.

— О чем ты говоришь? — побледнел Стасик. — О каких привычках?

— О людоедских. Она ведь в начале карьеры специализировалась только на блюдах из человечины. Даже держала свой трактирчик, имела постоянную клиентуру. Когда ее в замок на службу брали, она клялась и божилась, что с людоедством все. Только соврала она, потому что люди на ее кухне постоянно пропадают. Вначале она им какие-нибудь вкусные прозвища придумывает — ну, котлетка, там, или пельмень, или рагу, а потом они пропадают. И никто ничего не знает. Пробовали внутреннее расследование провести, но весь кухонный персонал молчит. Одного хлебореза почти раскололи, но за день до того, как он должен был дать показания, пропал с концами. Пришли на кухню, а Грыжа холодец варит. Спросили у нее — где, мол, хлеборез? А она в ответ — нет его больше, уволился по собственному желанию.

Выслушав эту историю, Стасик понял, что завтра он вылезет из кожи вон, но заставит Трокуса взять себя в ученики. Либо это, либо возвращение на кухню, где его не ждет нечего хорошего. У Стасика отпали последние сомнения в том, что Грыжа Антрекотовна присмотрела его на ужин.