— Еще как смогу, — Ава закатывает пушистые рукава своего халата. — Скажи слово, и я приведу его к тебе. Ну, не совсем. Но Глин может попросить своего парня о помощи.

— Совершенно верно, — соглашается Глин. — Килл не очень любит говорить о своих друзьях и будет жутко ревновать, но у меня есть способы убедить его организовать встречу с Джереми.

Я качаю головой, наполовину потому, что перспектива увидеть этот суровый взгляд в его глазах пугает меня до смерти. А наполовину потому, что я не знаю, что сказать.

Я сомневаюсь, что он примет любое извинение, которое я могу предложить. Кроме того, какой смысл, когда все уже сказано и сделано?

Может быть, он сможет объяснить, почему мне иногда кажется, что за мной наблюдают. Хотя у меня нет доказательств, потому что я не видела ни его, ни Илью с того дня, когда он разрушил мои чувства.

А может, я просто надеюсь, что он все еще наблюдает за мной. Что, может быть, он еще не закончил со мной, в конце концов.

Но это выдача желаемого за действительное.

— Ты просто настроена негативно, — говорит Ава. — Если хочешь, я могу нарядить тебя и сделать совершенно неотразимой, как в ту ночь в клубе, когда ты свела его с ума.

— Правда? — Глин смотрит между нами. — Почему я ничего об этом не знаю?

— О, это очень длинная история, — Ава рассказывает в мучительных подробностях о последней ночи, которую я провела с Джереми, прежде чем все разрушилось.

Иногда я думаю, могу ли что-то изменить. Или, может быть, лучше, чтобы я этого не делала.

Возможно, это и есть тот выход, о котором мне говорил Илья. Мне нет места в его жизни, если я не могу понять его и его пути.

И дело не в погонях, грубом сексе и кровавых играх. Эти вещи я бесстыдно люблю.

Дело в нем как в личности и в отсутствии ограничений.

Дело не в том, кто он, а в том, кем он является, и я не могу изменить это в нем. Я не могу лишить его того, что делает его Джереми Волковым.

Но я также не хочу быть похожей на него.

Когда-то я думала, что существует какая-то золотая середина, но, возможно, это было слишком наивно с моей стороны.

Мой телефон вибрирует, и я вытираю глаза, прежде чем проверить его. Я догадываюсь, что это Лэндон снова достает меня, и я готова игнорировать его. Снова.

Но имя на экране застает меня врасплох.

Крейтон: Мне нужна твоя помощь.

Он недавно вернулся в школу, и хотя внешне он выглядит хорошо, все видят, что он не такой, как раньше, после разрыва с Анни.

Он так редко пишет, не говоря уже о том, чтобы попросить о помощи.

Сесилия: Если я могу это сделать, конечно.

Крейтон: Помоги мне встретиться с Анникой в Штатах.

Мои пальцы делают паузу.

Сесилия: Ты уверен, что это хорошая идея? Ее отец, брат и вся их охрана могут убить тебя на месте.

Крейтон: Мне нужно поговорить с ней, Сесилия. Пожалуйста.

Это первый раз, когда я вижу, чтобы Крейтон сказал «пожалуйста». Он настолько молчалив и холоден, что кажется, будто он не способен проявить привязанность.

Я обдумываю его просьбу в своей голове. Если бы это было в любое другое время, я бы никогда не решилась на что-то столь рискованное, как ради него, так и ради себя, но что-то изменилось.

Я не хочу быть трусихой или лгуньей. Если я смогу загладить свою вину таким образом, то так тому и быть. Кроме того, я очень скучаю по Аннике.

Поэтому я набираю текст с уверенностью, которой не чувствовала уже давно.

Сесилия: Я в деле.

Крей солгал мне.

Он не просто хотел поговорить с Анникой. Он хотел похитить ее с самого начала.

И я помогла ему, хотя и неосознанно.

Я посадила ее на частный самолет и ушла, чтобы они могли поговорить. Я думала, что мне нужно подождать у самолета полчаса — максимум час — прежде чем мы с Креем сядем в самолет и вернемся домой.

Я ошиблась.

Он оставил меня в Нью-Йорке и уехал. Правда, он купил мне билет, чтобы я вернулась на остров.

Как заботливо.

Последние два дня, с тех пор как он исчез с лица земли, я была на взводе. В прямом и переносном смысле.

Крей сказал своим друзьям и семье, что уезжает отдыхать, поэтому все спокойно отнеслись к его отсутствию. Они думают, что ему нужно отдохнуть после всего.

Я единственная, кто знает правду о его псевдокриминальной деятельности. В которой я ему помогла.

Семья Анники, должно быть, повсюду ищет ее.

Я подумывала рассказать им, с кем она, вместо того чтобы держать их в неведении, но это означало бы разоблачить себя и, возможно, быть убитой ее отцом или кем-то еще.

Поэтому мне нужно было найти способ сообщить им об этом, не вмешиваясь.

Моим решением было напечатать письмо, положить его в конверт и попросить Глин подсунуть его под дверь Джереми. Поскольку она думала, что это любовное письмо, моя подруга была очень взволнована и обещала быть осторожной.

Анника с Крейтоном. Они в безопасности.

Это все, что я сказала, поскольку это все, что знаю. Но я надеюсь, что многое может успокоить беспокойство ее семьи.

Глин сказал, что Киллиан упомянул, как странно Джереми выглядит в последнее время. Он не так много времени проводит с остальными, а когда проводит, то только для того, чтобы они могли устроить анархию против Змей или Элиты.

— Он как будто отвлекает себя, пытаясь быть занятым, — говорит она.

Глин и остальные не знают об исчезновении Анники, так что либо Джереми не рассказал своему ближайшему окружению, либо Киллиан держит информацию при себе, поскольку ему не нравится беспокоить свою девушку.

Я отдаю свой голос за второй вариант.

Складывая пакеты с кормом для животных в приюте, я пытаюсь придумать другие способы помочь Джереми и его родителям найти Аннику, но шансы сделать это, не причинив вреда Крейтону, равны нулю.

Я застонала, ударившись головой о металлическую полку. Что, черт возьми, я наделала?

Даже когда пыталась помочь, я случайно все испортила.

— Неприятности в раю?

Я поднимаю голову на очень знакомый обходительный голос.

Лэндон стоит в дверях кладовой, выглядя как всегда модно в своей черной рубашке на пуговицах, слаксах и роскошных мокасинах. Его волосы уложены, подчеркивая угловатые, красивые черты лица.

В руках у него бело-золотая маскарадная маска. Учитывая его внешность, можно подумать, что он идет на вечеринку, но, скорее всего, это одно из мероприятий его клуба, где они устраивают беспорядки.

Я заталкиваю один мешок с кормом для животных на место.

— Что ты здесь делаешь?

Он расхаживает внутри со своей вечной скукой и энергией большого кота. Ленивый, молчаливый и ничего хорошего не замышляющий.

— Я ранен в свое маленькое сердечко. Никакого привета, как дела?

— Не думаю, что ты пришел сюда за приветами или как дела. Я удивлена, что ты вообще знаешь о существовании этого места.

Он прислонился к полке рядом со мной и резко надулся.

— Ты стала такой холодной, Сес.

Я наклоняю голову в сторону.

— Не очень приятно, когда к тебе относятся так, как ты относишься к людям, не так ли?

— Оу, ты все еще злишься из-за того случая? Это случилось много веков назад в человеческих годах.

— Ты можешь причинять боль другим и забывать об этом, но это не я, Лэн.

— Они позволили причинить себе боль. Кто я такой, чтобы не потакать им?

— Ты невозможен, и с тобой невозможно разговаривать, — я испустила вздох. — Честно говоря, я не знаю, что мне в тебе нравилось.

Ухмылка Чеширского кота приподнимает его губы.

— О? Это признание?

— Нет, это я называю себя глупой. Думаю, мне нравилась сама идея о тебе, но когда подобралась поближе, я поняла, что ты, как твои статуи. Великолепный снаружи, — я дважды касаюсь его груди. — Пустой внутри.

— Ты сказала «великолепный»?

Я качаю головой.

— Просто уходи, Лэн. Мне нужно закончить кое-какую работу.