Олдридж был ещё мрачнее, чем обычно, хотя, казалось бы, куда уж. Он хмуро взглянул на Кирилла и поманил его к себе.

— Помнишь Изабель Моро? — без предисловий спросил он.

— Конечно, — кивнул Кирилл, — ваш помощник по науке. Теперь вроде как Дама Полуночи при альдоре.

— Была, — уточнил Бен. — Она не просто так обреталась у альдора. Она поставляла некоторые сведения королю Сен-Марко. Ну, ты понимаешь.

— Конечно!

— Так вот, её раскрыли. Сейчас в луаре готовится суд, на котором её обвинят в шпионаже в пользу Сен-Марко и государственной измене, а также в покушении на убийство главнокомандующего армии альдора.

— И что, это всё обоснованно?

— Она дама талантливая, — недовольно проворчал Бен. — И хоть она сама заварила эту кашу, я хочу, чтоб ты её вытащил.

Кирилл с некоторым сомнением посмотрел на него.

— Вас очень огорчит, если я скажу, что это она передала королю Ричарду карту дороги к Грозовой горе?

Олдридж болезненно поморщился.

— Я знаю об этом. Но ведь он не будет спасать её.

— Это уж точно.

— Значит, вытащить её можем только мы, вернее, ты, как профессиональный разведчик-диверсант. Так сделаешь?

— А вы сами не можете?

— Могу, — терпеливо кивнул Бен. — И у меня есть несколько возможностей для этого. Одна из них — это ты. По моему мнению, самая надёжная. Так как?

Кирилл на минуту задумался, а потом на всякий случай уточнил:

— Командор Моро ведь ещё не уволена из флота?

— Конечно, нет! Кто её уволит?

— Я тоже не уволен. И вы старший по званию. Выходит, выбора у меня нет.

— Что тебе нужно для этого?

— Сколько у меня времени?

— Дней пять, не больше.

— Деньги и конь у меня есть. Остальное найду на месте. Ребята помогут. Мне б проводника, чтоб вывел меня отсюда в долину.

— Если скажешь, тебя отсюда на руках вынесут. Эл, — Бен обернулся и из-за трона показался Багси. — Скажи Зикуру, пусть соберёт свою шайку и проводит его в обход цитадели к началу дороги в долине.

— А если он предаст? — подозрительно взглянув на Кирилла, спросил Эл. — Может, отправить Зикура с ним в луар? Если вильнёт, то…

— Он шутит, — мрачно пояснил Олдридж и добавил, обращаясь к своему другу: — Ты ведь тоже пока не уволен с флота.

— Это вопрос времени, — проворчал Эл и отправился искать Зикура.

В тот же день Кирилл, оставив Дарье Ивановне письмо, покинул замок и, ведя под уздцы отдохнувшего коня, ушёл в горы.

Очередной военный совет Сен-Марко состоялся тёмным днём. Круглый зал освещался неверным светом свечей, горевших в канделябрах, установленных на большом столе, вокруг которого сидели члены совета. Тревожные рыжеватые отсветы лежали на их сосредоточенных лицах. Король снова был мрачен. Последнее время его редко видели весёлым или довольным чем-то, и его настроение явно тяготило всех. Дело шло к войне и дурное расположение духа правителя не предвещало ничего хорошего. К тому же явное ухудшение дипломатических отношений с луаром Синего Грифона и существенный ущерб, нанесённый репутации Сен-Марко этим странным скандалом с покушением на Беренгара, ещё более усугубляли и без того сложное положение. Уже было известно, что часть алкорских рыцарей, недавно приехавших в город, спешно покинули его, отправившись в луар. За ними уехали три барона, которые, по слухам были задеты тем, что кто-то ставит Беренгару в вину его законное право выбирать сторону в грядущей войне. С ними из будущей армии Сен-Марко убыло почти полтысячи конных и пеших воинов, входивших в их дружины. Потому придворные молчали, поглядывая на короля и раздумывая, чем это всё обернётся для них.

На сей раз место графа Раймунда занял барон де Грамон, мужчина лет тридцати, приятной, но незапоминающейся наружности. В начале совета он доложил, что им уже послан в луар гонец с копиями протоколов допросов сэра Кутберта и его жены, а также приговора суда и выписки из регистрационной книги о приведении его в исполнение. Эти документы свидетельствовали о том, что указанные лица, движимые личной ненавистью к Беренгару, основанной на зависти к его богатству и влиянию на Севере, замыслили убийство, для чего вступили в сговор с колдуном Ротамоном. Будучи разоблачёнными, они признали свою вину и были осуждены на смертную казнь через сожжение на костре.

Внешне эта версия выглядела убедительно, если не считать того, что никак не объясняла участие в этом деле графа Раймунда. Однако в прилагаемом к документам письме пояснялось, что граф удалён от двора, находится под домашним арестом и в отношении него ведётся расследование.

Закончив доклад, барон де Грамон взглянул на короля в ожидании вопросов, но тот лишь махнул ему рукой, и молодой человек сел, аккуратно складывая перед собой исписанные листы бумаги.

— Таким вот нехитрым способом нам удалось оправдаться перед луаром, — хмуро произнёс король. — Хотя сам факт того, что мы вынуждены оправдываться перед алкорцами, является оскорбительным для нас. Однако теперь, когда до окончания перемирия осталось чуть больше месяца, мы не можем рисковать и позволять нашему врагу перехватить инициативу. Они приняли меры для обеспечения секретности своей подготовки к войне, но и то, чем мы располагаем, выглядит весьма тревожно. За прошедший год альдор укрепил и перестроил внешние стены луара. Нам известно, что теперь он располагает новым эффективным оружием, о характеристиках которого нам ничего не удалось узнать. Это нас беспокоит. Барон де Грамон прилагает усилия для того, чтоб возобновить получение стратегически важных сведений из луара, но на это потребуется определённое время, которого у нас нет. Нам нужно обмануть противника, сделать неожиданный для него ход, заставить его нервничать, но не давать повода для преждевременного вступления в войну.

— О каком ходе говорит ваше величество? — спросил барон де Сансер.

— Мы предпримем ещё один поход до окончания перемирия, но он будет направлен не на луар, — ответил Ричард. — Заставим противника поволноваться, быть может, он предпримет поспешные и необдуманные шаги, которыми мы сможем позже воспользоваться. А если этот поход увенчается успехом, то и наша война с луаром будет победоносной.

— Против кого мы будем выступать? — настороженно спросил маркиз Вайолет. — У нас заключены пакты о ненападении и свободной торговле со всеми свободными городами. А все остальные города и замки представляют собой сравнительно незначительные цели, чтоб выступать против них всей армией.

— Есть одна цель, которая заслуживает таких усилий, но я хочу, чтоб до поры до времени она держалась в полном секрете. Вчера барон де Грамон сообщил нам о подозрениях в отношении двух рыцарей, которые служат в дворцовой охране. По его мнению, можно предположить, что они занимаются шпионажем в пользу луара. Их допросы пока ни к чему не привели, однако, следует отметить, что наличие шпионов у нас при дворе вполне вероятно. Мы должны быть защищены от предательства, как сейчас, так и потом. Среди наших командиров и рыцарей слишком много людей, связанных с нами лишь временной клятвой верности, которая не гарантирует нам их абсолютной преданности. Свободные бароны, в случае разоблачения их как шпионов луара, рискуют лишь своей головой, а, учитывая, что вознаграждение шпиона таково, что окупает для семьи потерю главы или члена, они могут позволить себе такой риск. Чтоб оградить себя от этой опасности, мы считаем необходимым потребовать у всех состоящих в нашем войске баронов и рыцарей принесения бессрочной вассальной клятвы верности, чтоб они ясно осознавали, что в случае предательства потеряют не только свою голову, но и всё принадлежащее им имущество. Их семьи будут подвергнуты наказанию, как семьи изменников, а земли и замки отойдут в казну Сен-Марко.

Король мрачно взглянул на явно напрягшихся свободных баронов, сидящих за столом. Они недовольно смотрели на короля, пока не вступая в спор. Было видно, что это предложение кажется им возмутительным и недопустимым. Ричард перевёл взгляд на барона Делвин-Элидира, который задумчиво рассматривал массивный фамильный перстень на своей руке.