Его шёпот шелестел в полной тишине, но ещё до того, как он успел закончить своё короткое заклинание, с помоста спрыгнул Донцов и в последний момент оказался между ним и Брауном, прикрыв его своей широкой грудью в кованой броне. На мгновение колдун смутился, но, поймав взгляд неожиданного защитника своей жертвы, снова зашептал. Он не успел сказать и двух слов, как его голова слетела с плеч и запрыгала по каменной булыжной кладке площади.

За его спиной возвышался Хок со своей швейцарской дагой в руке. Толкнув свободной рукой пошатывающийся труп, он убедился, что тот упал и не собирается вставать, после чего спокойно нагнулся и вытер длинное широкое лезвие кинжала о плащ колдуна.

С момента обличающего жеста Карла не прошло и минуты, а Хок уже с лязгом загнал свою верную дагу в ножны на поясе.

— Хороший удар, старпом, — выдохнул Донцов и, обернувшись, спросил у Карла: — Вы как?

— Хорошо, — кивнул тот и снова повернулся к помосту, краем глаза замечая, как Дакоста протискивается к трупу Эспинозы.

— Отойдите! — проворчал тем временем Ликар своим рыцарям, которые стеной встали по краю, закрывая его и бургомистра с советниками от колдуна. — Подойдите сюда, Браун, и вы, Светозар. Что это за история с покушением? Я хочу знать подробности!

— Благородный энфер, — кланяясь на ходу, заговорил Карл, — это очень опасный заговор, во главе которого стоит колдун Ротамон, вознамерившийся обманом захватить власть в городе через своих подставных лиц. Он появился здесь давно и мой тесть судья Гюнтер с моей помощью вёл расследование этого дела. Он был уже готов доложить о его результатах бургомистру и предупредить магистрат об опасности, когда его убил Флавио Эспиноза. Той же ночью его подручные похитили Ренату Трауберг и подкинули её отцу письмо с требованием взять вину на себя. Письмо было заколдованным, но, должно быть, заклятие было наложено некачественно, и оно не сгорело. Нам удалось его восстановить, — он достал из-за пазухи свёрнутый пергамент и подал бургомистру.

— Это почерк Эспинозы, — кивнул тот, пробегая строчки глазами. — Трауберг, это правда?

— Истинная правда, господин бургомистр, — глухо ответил тот.

— Продолжайте, Браун, — кивнул старик.

— Ночью один из наших шпионов выследил Эспинозу, когда тот вызвал дух Ротамона, чтоб доложить о том, что в городе гостит благородный энфер. И колдун приказал ему убить вас обоих во время казни. Поскольку за мной и Мартином следили шпионы, мы не смогли предупредить вас, но предупредили господ рыцарей, находящихся на службе у благородного энфера.

— Значит, вы знали, но ничего мне не сказали? — нахмурился энфер, взглянув на Донцова.

— Мы не знаем этого человека, — пожал плечами тот. — Но мы были готовы защитить вас от любой опасности. К счастью, колдун так и не успел направить свои чары против вас, сосредоточившись на этом парне.

— И вы отважно закрыли его собой? — усмехнулся Ликар.

— Я только пытался выиграть время, пока наш друг подберётся к нему сзади.

— Я хочу познакомиться с вашим другом. Позовите его! А вы Браун продолжайте. Заговор предполагает сговор нескольких лиц, а мы пока видим только один обезглавленный труп.

— Этот колдун был нужен лишь для того, чтоб устранить бургомистра и освободить место для слуги Ротамона. Советник фон Хольц стоит за всем этим.

— Как ты смеешь, мальчишка! — оскорблённо взвизгнул толстяк, стоявший рядом с креслом бургомистра.

— Подожди, Людвиг, — остановил его бургомистр. — Это тяжкое обвинение, Браун. У вас есть доказательства?

— Они в доме советника фон Хольца, — спокойно ответил тот. — В винном погребе находится алтарь для чёрной магии, а под подушкой на кушетке, что стоит там, лежит чёрная книга, обтянутая человеческой кожей, в которой мы нашли огненное заклятие смерти. Отправьте туда стражников и кого-нибудь из советников, и они принесут вам доказательства.

— Это Флавио! — испуганно запричитал фон Хольц. — Я приютил его в винном погребе. Я не знал, чем он там занимается.

— Вы не пили вина, советник, и ваши слуги не спускались туда? — холодно уточнил Карл. — Впрочем, вы же прогнали всех слуг, чтоб они не проболтались о ваших делах. И вы не знали, что Ренату Трауберг спустили в пересохший колодец в вашем саду?

— Конечно, нет!

— Этого мало для обвинения, но достаточно для начала расследования! — задумчиво произнёс бургомистр.

— Есть! — неожиданно раздалось сзади, и все обернулись.

Дакоста во время этого разговора занимался тем, что обыскивал труп Эспинозы и снимал с него одежду. Поводом для его возгласа послужила синеватая круглая печать на пояснице Эспинозы, в которой ясно различалась свернувшаяся спиралью змея.

— Ваши милости, — проговорил он, подходя к помосту. — Я рыцарь Суверенного Иерусалимского Военно-монашеского Ордена Госпитальеров имени Святого Иоанна, Родоса и Мальты Елизар Дакоста. В Ордене одним из моих служений является преследование зла во всех его проявлениях во всех уголках вселенной, куда направит меня Господь. По опыту борьбы с колдунами мне известно, что часто они получают свои силы от других более могущественных колдунов или тёмных сущностей. При этом они заключают с ними договоры, которые скрепляются печатью, наносимой на их тело. Такие печати служат целям получения части сил от их патрона и помогают патрону следить за ними. На теле Флавио Эспинозы мы обнаружили такую печать. Следовательно, если на теле советника фон Хольца есть такая же, то он так же вступил в сговор с Ротамоном.

— Позвольте нам проверить! — Карл с мольбой взглянул на бургомистра.

— Это оскорбительно! — возопил фон Хольц, но голос бургамистра разом пресёк его возмущение.

— Покажи спину, Людвиг, — спокойно произнёс он.

— Он меня заставил, — забормотал фон Хольц, пятясь назад, в то время как остальные советники отступили от него. — Он угрожал мне смертью…

— Ну, конечно, — проворчал Элот, который подошёл сзади и взял его за плечи.

— Уверяю вас, — едва не зарыдал фон Хольц, оказавшись в могучих руках рыцаря и осознав неотвратимость наказания, — я не хотел. Я расскажу вам всё, всё, что он задумал! Я выдам всех, кто служит ему! Я знаю всех!.. Они собираются…

Конец этой речи неожиданно перешёл в вой, и Элот поспешно отскочил назад, а истошно вопящий фон Хольц вдруг покрылся стремительно разрастающимися чёрными пятнами, от которых валил дурно пахнущий дым. Его одежда вспыхнула, и он упал на помост. Обступившие его люди с ужасом наблюдали, как он сгорает. Вскоре его обугленный труп застыл на коврах, где остались чёрные проплешины.

— Колдовство! — пробормотал бургомистр и посмотрел на Карла. — Мы сэкономили на следствии и судебном разбирательстве, Браун, но упустили возможность узнать о его сообщниках в городе. Я хочу, чтоб вы продолжили своё расследование. Вы получите всё, что вам будет нужно, можете привлекать, кого захотите. Подчиняться и докладывать будете только мне лично. Что вам нужно?

— Я просил бы… — Карл покосился на Дакосту. — Если рыцарь согласится остаться у нас на какое-то время, его помощь в этом деле была бы бесценна. Он сведущ в магии, господин бургомистр, и он один из тех, кому я действительно могу доверять в этом деле. Он лишь недавно в нашем мире, к тому же уже оказал нам помощь.

— Рыцарь, вы получите достойную плату за эту услугу, — деловито проговорил бургомистр. — Тридцать флоринов. Золотом.

— Я рад буду помочь, — кивнул Дакоста. — И плата для меня не так уж… — он осёкся получив ощутимый тычок локтем в бок от Донцова, — плата была бы весьма кстати, — сообразив закончил он. — Вы очень щедры, господин бургомистр.

— Вот и отлично, — удовлетворённо кивнул тот. — Браун, я жду вас в ратуше после полудня с полным докладом по этому делу.

Решив, что с этим покончено, он повернулся к энферу, но тот хитро улыбнулся.

— Ваш пленник до сих пор томится на эшафоте, — напомнил тот.

— Ах, да, — кивнул бургомистр. — Мастер Бронтау, приведите сюда вашего подопечного.