– Вопрос с оружием снят, – раздался голос Бурбалки. – Осталось понять, не сделает ли она то же самое с кем-нибудь из вас.

– Хи-хи-хи, – колокольчиком рассмеялась суккуба, оторвавшись от шеи адской собаки, – ты смешной! Смертных нельзя убивать, смертные нужны для силы и удовольствия.

Капелька крови потекла по ее подбородку и, не успев упасть, всосалась в кожу.

– Беззащитная? – с сомнением сказал Каввель.

– Она тебе жизнь спасла! – напомнил Михель, немного смягчившись.

Угрозы со стороны суккубы он не чувствовал, но полученные в Ордене наставления оказались слишком крепко вбитыми в голову, не позволяя просто взять и согласиться потерпеть общество демона. К тому же, что-то в облике суккубы монаха смущало изначально. Только он никак не мог вспомнить что.

– Верно, долг крови, – спохватился минотавр. – Нехорошо его оставлять без оплаты. Меняю долг на свое согласие.

– Берем! – без колебаний заявил Бурбалка.

Друзья еще немного попрепирались, но в итоге все согласились принять Хиенну в группу. Демонесса к тому времени вволю напилась вражеской крови и каким-то неуловимым образом приоделась. Когда и как она успела это сделать, в пылу спора никто не заметил. Новый наряд из плотно облегающей тело красной кожи выгодно подчеркивал стройную фигуру суккубы, и даже Каввель был вынужден признать, что выглядит она просто сногсшибательно. Образ дополняли заплетенные в длинную тугую косу волосы.

– Так мы идем или нет? – нетерпеливо топнула ножкой Хиенна. – Мне не терпится разорвать еще парочку маров.

Гарб тяжело вздохнул, еще раз пожалев о своей вспышке гнева и сложностях, которые за этим последовали. У шамана сложилось впечатление, что посох странно на него влияет, но все догадки оставил при себе.

– Куда направимся? – спросил он остальных.

– Сдается мне, стоило бы спросить дорогу у местных, – отвлекся от рассматривания Хиенны монах, тайком все же пытающийся найти в ней какой-нибудь недостаток и оправдать этим свое недоверие. – Только я не уверен, что нам скажут правду.

– Это, кажется, Эльжахим, сладкий мой! – попыталась нежно обнять его за плечи суккуба. – Тут правду даже думать никто не будет.

Михель вздрогнул, кошачьим движением вывернулся и сделал шаг в сторону, от чего суккуба обиженно надула пухлые губки.

– Полегче там! – предупредил демонессу гоблин. – Одно неверное движение, и можешь прощаться с жизнью.

Хиенна нехотя убрала руки, но как бы невзначай провела монаху ладошкой по небритой щеке.

– Ладно, пойдем туда! – махнул лапой Гарб.

***

Выбранное направление быстро вывело спутников из города. Пейзаж при этом сильно не изменился. Просто дома стали больше походить на руины и меньше на жилье. Правда, земля здесь во многих местах была изранена бесчисленными карьерами и рвами. Груды камней и шлака вперемешку с вулканическим пеплом дополняли картину. Шныряющие в темных закоулках развалин твари, также все меньше напоминали разумных существ, и все больше смахивали на диких и агрессивных зверей. Никто, однако, на компанию не нападал. Друзья недоумевали, в чем разница с предыдущим днем, а суккуба лишь хитро улыбалась и мурлыкала себе под нос какую-то мелодию.

– Пссст! – обратился к компаньонам темный силуэт, выглянувший из-за очередного полуразрушенного здания. – Эй, идите сюда!

– Полный стоп! Это наверняка ловушка! – предостерег остальных минотавр.

– Гарб, это правда ты?! – недоверчиво воскликнул силуэт. – Какой ты огромный!

– Кто здесь знает мое имя? – в свою очередь изумился гоблин.

– Это я, Звоносл!

– Братец? – еще больше удивился Гарб. – Но как? Выходи, поговорим!

– Мы боимся.

– Кто это мы? – уточнил шаман. – И кого боитесь?

– Тут почти вся деревня и много кто еще. Подойди к нам. Ты большой и живой, тебе некого бояться, а на нас все охотятся. Нам опасно выходить на открытые места.

– Прикройте меня! – на всякий случай распорядился Гарб и осторожно пошел к брату.

Приблизившись к руинам, он увидел в узком проходе между развалинами домов множество духов своих соплеменников. В отличие от Бурбалки, эти призраки выглядели вполне обычными бесплотными образами самих себя при жизни. Разве что весь их вид говорил о совсем скудном питании последнее время.

– Что с вами стряслось? – пораженный количеством знакомых, ахнул шаман.

– Если коротко, то мы попали в Ад, – горестно отозвался Звоносл.

– Но как? Гоблины после смерти попадают в мир духов!

– Так оно и было, – подтвердил один из духов, в котором Гарб с ужасом узнал одного из своих любимых информаторов, – а потом пришел такой странный бесформенный тип! Он был не такой, как все, и стал пожирать нас одного за другим. Он съедал нас в мире духов, и мы совсем обессиленные сразу перемещались сюда.

– Этого я не застал, – добавил Звоносл. – Всех, кто остался в деревне после твоего побега, брат, убили. Пришли какие-то бандиты и кого не перебили, угнали в рабство. Убитые, как положено, после смерти попали в Шеол. Первое время все было нормально, а потом к нам пришла какая-то тень и сделала то же самое, про что только что рассказал Мирзиск.

– Суть одна, – кивнул призрачной головой Мирзиск. – Мы все здесь. Прячемся и медленно таем, потому что нас никто не кормит приношениями. Помоги нам, пожалуйста! Вся надежда на тебя. Я вижу, ты стал сильным магом. Может быть, тебе удастся что-то сделать.

– Так-так, – произнес Гарб, терзаемый смутными подозрениями, – я отлучусь на минутку.

– Бурбалка, – приторно сладким голосом сказал он, возвращаясь к друзьям, – так ты утверждаешь, что духов возле моего жертвенника ты тогда просто разогнал?

– Ага, – бодро подтвердил призрак, сжимаясь до размеров точки.

– Ах ты негодяй! Ты мне лгал! Да как ты посмел их лишить жизни! – завопил шаман.

Красный туман застлал ему глаза…

***

Гарб очнулся крепко связанным. Он лежал на холодном черном песке, а его тело нестерпимо ныло от туго стянутых ремней.

– Проснулся? – с тревогой заглядывая ему в глаза, спросил Каввель, дежуривший у костра неподалеку. – Дьявольщина! Ты такой шторм устроил, что мы тебя час успокоить не могли, а потом ни с того ни с сего залег спать на полдня. Я в своей морской жизни такой ярости не видал никогда. Что тебя так разозлило?

– Где он? – не удостоив минотавра ответом, спросил шаман.

Безумие отступило, а злоба осталась.

– Ты едва не прикончил беднягу! – выпалил Каввель. – Мы сперва думали, что ты шутишь, а потом… – голос пирата дрогнул, – потом ты начал лупить его посохом. Хорошо хоть он маленький да юркий сделался, ты по нему только разок и попал. Он взвизгнул тогда, о пощаде молил, да ты не слушал. А когда ты его волшебством ловить стал, тут уж мы подоспели. Повалили тебя на землю, хоть ты и брыкался сильно.

Минотавр потер ушибленный лоб и поморщился.

– Прости, дружище, – тускло произнес гоблин, – он убил мою родню. Он отправил их прямиком в Ад, ты понимаешь?!

– Они уже были мертвыми, – раздался неподалеку глухой голос Михеля.

– Черта с два! – взвизгнул Гарб. – Духи предков не умирают! Они вечно живут в Шеоле и помогают шаманам в обмен на подношения! А он, он!..

– Мы беспокоимся за тебя, друг, – печально изрек подошедший Аггрх, – а еще больше за себя. Теперь мы не можем повернуться к тебе спиной. Я сейчас больше троу доверяю, чем гоблину, в котором я был когда-то уверен на все сто.

– Угу, – флегматично подтвердил его слова Адинук.

Шаман грустно вздохнул и отвернулся от компаньонов. Злоба тоже ушла, оставив вместо себя чувство вины и душевную пустоту.

– Прости меня, – услышал он скрипучий замогильный голос.

Гарб повернул голову и увидел знакомую фигуру Бурбалки. Призрак выглядел не лучшим образом: обычно плотный сгусток тени, бесконечно меняющий очертания, был местами разорван, и сквозь клочья проглядывал мрачноватый адский ландшафт. Дух бывшего ученика чародея судорожно трепыхался, силясь залатать прорехи, но, по всей видимости, не мог этого сделать. Гарб посмотрел на мучения Бурбалки, и скупая слеза раскаяния скатилась по его щеке. Призрак, очевидно, доживал свои последние минуты – шаман определил расклад сразу, едва взглянув на происходящее внутренним зрением.