За отрубленным разведчиками языком идти смысла не было. Исходя из прошлого опыта, его уже и след простыл. Местные хищники пусть и отступили, когда вездеход мчался к реке, но прошло уже достаточно времени, чтобы животные вернулись и подобрали этот кусок плоти.

До завершения моста еще имелось время, так что занялся проектированием нового оружия. Лазерные установки — это прекрасно, но Мьеригард не то место, где можно ходить с одним типом пушек.

Начав с чертежей старого доброго огнестрела, я все больше смещался к более современным винтовкам. Для большинства видов ружей и разнообразных излучателей у меня отсутствовали не только ресурсы, но и само понимание, как это работает. А не имея представления о принципах внутреннего устройства можно запросто попасть впросак. Из всего моего арсенала для джаргаров оказались неприятным сюрпризом лишь лазеры, но Марлес все же с легкостью от них защитился. Структура примененного им щита лишь частично поддавалась реконструкции — и я, и оставшийся на базе помощник просто не понимали, как эти гексагоны активируются. Необъяснимая часть по управлению энергетическим полем — тот краеугольный камень, что ускользал от понимания. Да, в теории я могу воспроизвести щит архимага, но только в теории.

Однако, несмотря на этот печальный факт, кое-что все же удалось раскопать. В независимости от наличия в моей голове знаний о системе запуска подобного щита, я знал, из чего он сделан. Условно говоря, мне нужно подбирать ключ не к спусковому механизму, а к конкретному типу пуль. Этим я и занимался до самого окончания работы дронов.

Разумеется, никакие теоретические модели не имели под собой практического основания, и, вероятно, на самом деле граддар не показал мне и десятой доли собственных возможностей. Так что, раздав указания дронам, я на полном ходу влетел на мост, приказав себе не думать об этой проблеме.

Доски из свежесрубленных пальм серьезно прогибались под весом тяжелой машины. Однако конструкция, несмотря на высокую гибкость и довольно малую устойчивость, все же выдержала. А едва передвижная крепость оказалась на другом берегу, дроны превратили мост в груду обломков.

Глядя на уплывающие по течению бревна, я безо всякого сожаления развернул машину и помчался на север.

Река начиналась из целой системы горных озер, постепенно собирая в себе все больше и больше воды. Термометр фиксировал постепенное падение температуры, от капота машины все более явно отделялся пар. А к наступлению ночи под гусеницами вездехода уже хрустел снег.

Вновь выручили дроны. Частично разведав близлежащие горы, маленькие помощники установили отсутствие проходимых перевалов. В тех небольших ущельях, что имелись около переправы, даже человек бы с трудом протиснулся, что уж тут говорить о крупногабаритной технике. Потому пришлось ехать практически до северного окончания горной гряды. Попутно удалось найти и то самое золото, омываемое потоком бурной воды. Однако жила выходила наружу глубоко под водой, и добыча потребовала бы дополнительных подготовительных работ, а это время, которого у меня не было.

Поэтому, сделав пометку на карте, я послал вездеход дальше. Благо впереди уже начинался пригодный для машины подъем к перевалу.

Вот так мы и оказались на высоте четырех тысяч метров. Отсюда открывался впечатляющий вид на окрестности. И даже многочисленные дождевые тучи не особо мешали оценить перспективы.

Во-первых, море было не так уж и далеко, всего лишь 200-300 километров на юго-запад. Во-вторых, сразу по ту сторону гор начинались болота и густой лес, простирающийся, насколько хватало глаз. И лишь на дальнем севере проступали оранжевые пески предположительной пустыни. Почему это все так важно?

Во-первых, море это судоходство и способ убраться с материка, заселенного слишком агрессивными соседями. Да, я помню, что второй континент был превращен в пепелище, но запасной план всегда лучше иметь. Во-вторых, наличие болот и уже показавшего себя полезным леса. Уверен, если как следует покопаться, обеспечу себя всем необходимым для жизни. А это значит, смогу переделать вездеход в катер.

Чем дольше рассматривал мир с вершины заснеженной горы, тем больше думал о лжи. Джаргары лгали мне с самого начала, не всей информации стоило бы доверять безоговорочно. Даже заявление, что Марлес видит меня сидящим, по большей части всего лишь вопрос логики. Я был на своей территории и явно не стал бы оставаться стоящим, как истукан. А потому лучше самому убедиться, что первый материк не пригоден для жизни. Я допускаю, что граддары именно там и прятались все это время. Да и те мутанты, круглоухие, скорее всего, тоже приплыли с прародины кошаков.

Да даже если там и выжженная пустыня, в океане просто обязаны иметься острова. Не бывает воды совсем без суши. В горючем я не нуждаюсь, мое топливо — это батареи, по большому счету, запитанные от солнечных панелей.

Судя по климату, расположен этот материк около экватора. Из разговоров я знаю, что прибыли сюда джаргары, будучи совершенно неприспособленными к выживанию в здешних условиях. От того и смертность, и болезни. Конечно, свою лепту внесла и радиация во время локальных войн. Но сейчас фон в полном порядке, либо изначально он был сильно ниже, что объяснило бы продолжающуюся деградацию иммунитета последующих поколений. Кстати, отсюда еще один вывод: навык оперирования энергополем и предельный объем этого поля серьезно влияют на организмы кошаков.

В любом случае новой ядерной войны уже не случится, если граддары уяснили уроки прошлого. Да и вряд ли кошакам удастся собрать атомную бомбу из дерьма и палок, разве что найти в уцелевших бункерах. Однако те заряды уже вряд ли пригодны для эксплуатации, да и джаргары ничего толком о радиации не знают, так что максимум, чего им удастся добиться — создать еще одну проплешину вроде взрыва, запершего нас с Айнэ в моей скале. Так что все это еще вилами по воде писано.

Подняв голову к небу, поспешно вцепился в поручень на боку вездехода. На мгновение показалось, я в открытом космосе, и сейчас, стоит лишь сделать одно неосторожное движение, меня унесет куда-нибудь к местному Солнцу в объятия.

Минуту я боролся с охватившим меня страхом, с трясущимися коленками заполз в кабину машины и, вцепившись в руль, смотрел исключительно на показатели приборов. Кажется, теперь понимаю тех извращенцев, что перлись в горы пешком. Близость холодного и пустого космоса давила и в то же время завораживала. Никогда еще я не чувствовал подобного ощущения своей ничтожной малости и совершенной ненужности ни в этой, ни в любой иной вселенной. Это откровение действительно вжимало сердце в пятки, заставляя трепетать перед необъятным простором.

Костюм отрегулировал атмосферу внутри, и я постепенно пришел в себя. И пускай зубы еще постукивали друг об друга, а руки и ноги тряслись, но машину вести я уже мог.

Приславший картинку с болот дрон остался патрулировать спуск, находясь практически на грани досягаемости. К нему я и устремился, попутно осматривая заледенелые скалы. Ничего примечательного в них не было, обычная вода, замершая в твердом состоянии, и камень не менее крепкий. Ни пещер, ни пустот, ни жителей, ни даже растений.

Зато вскоре за очередным поворотом второй разведчик прислал маршрут к бурлящим из-под крышки замерзающего вулкана гейзерам. Помимо, собственно, раскаленной воды на поверхности скапливались химические соединены серы.

Это не могло не радовать, особенно учитывая мои скудные запасы всего и вся. Можно было бы остаться на базе, чтобы выгрести побольше ресурсов. Но моя логика проста: база стоит в зоне влияния двух городов, и мои сборы не останутся без того, чтобы граддары их не засекли. А маленькое путешествие — просто очередная поездка, не стоящая особого упоминания даже. А это — фора для меня, чтобы скрыться совсем или хотя бы затеряться на материке.

Наконец, спуск окончился, и гусеницы зачавкали жижей. Вездеход въехал на болота.

— Давно не виделись, — разворачивая лазерные излучатели в сторону темного зева болотного логова, изрек я.