Мэа-таэль был сама любезность — он даже позаботился, чтобы один из эльфов, владевших магией, исцелил все повреждения Азирила. Если тот и удивился, почему процесс лечения должен был происходить вне гостиного дома, то никак этого не показал. Но скорее всего ярость, кипевшая в нем, вытеснила все остальные чувства. Ярость из-за ситуации, в которую Мэа-таэль его поставил. Из-за собственного бессилия.

— Если вы размышляете о том, чтобы попробовать меня убить, то позволю себе напомнить: моя клятва не причинять вам вред не распространяется на самозащиту, — сказал Мэа-таэль Азирилу.

На эти слова эльф лишь оскалился. И погнал лошадь прочь, с силой ударив беднягу ногами в бока.

— Пойдем на самый верхний этаж, — сказал Мэа-таэль Наи, молча вставшей рядом. — Оттуда хорошо видно дорогу.

— Он не знал, что наши законы запрещают тебе его пытать или убивать, — сказала она задумчиво, пока они поднимались по ступеням.

Мэа-таэль хмыкнул.

— Он вообще ничего не позаботился узнать, хотя столько раз посылал наемников… Скажи, какой урок можно извлечь из того, что ты видела сегодня?

Наи некоторое время молчала и, только когда они поднялись на нужный этаж, произнесла:

— Нельзя недооценивать врага.

— Молодец, — Мэа-таэль, улыбнувшись, погладил ее по голове, потом подтолкнул к окну. — А теперь давай посмотрим одно короткое представление. Лицедеи уже готовы к выходу на сцену.

Гостиный дом стоял на высоком холме, и из их окна было прекрасно видно дорогу внизу и одинокого всадника на ней. Азирил мчался в сторону, противоположную Лазурной долине, не жалея коня. Порой он оглядывался, чтобы увериться, что дорога позади пуста, и как раз в один из таких моментов из кустов впереди вылетела веревка, цветом почти сливающаяся со снегом, и обмоталась вокруг него, прижав руки к телу. За первой тут же последовала вторая и третья.

Азирил скатился с коня, извиваясь, как гусеница. Последовала вспышка — должно быть сработал один из его амулетов — и веревки спали. Азирил вскочил на ноги — и тут же упал опять. Сперва на колени, потом ничком.

— Он жив? — спросила Наи, хмурясь.

— Конечно. Княжеские ищейки знают, как правильно ловить преступников.

Из кустов вышли эльфы, около дюжины. Двое из них наклонились над Азирилом, обыскали — явно забрав все амулеты и оружие — а потом скрутили такими же белыми веревками.

— Веревки магические, — пояснил Мэа-таэль для Наи. — Выпивают из связанного как обычную выносливость, так и магическую Силу.

Один из эльфов тем временем повернулся лицом к гостиному дому и вскинул в воздух сжатую в кулак правую руку. Мэа-таэль сомневался, что с такого расстояния эльф мог видеть его в окне, но он все же кивнул, показывая, что понял.

— Тариевые рудники, — сказал он, объяснив для Наи значение этого заранее обговоренного знака. — Сановники смогли убедить старшего сына князя, что ссылка туда будет самой лучшей казнью.

— Хорошо, — Наи кивнула, — Мэа, а остальные враги? Те, которые исполняли приказы Азирила?

— А, эти, — Мэа-таэль небрежно махнул в воздухе рукой. — Я давно уже их всех убил. С ними-то у меня никаких ограничений и запретов не было.

Наи помолчала, а потом задала вопрос, и по тону чувствовалось, что на его обдумывание она потратила немало времени.

— Что теперь, когда ты вошел в Ветвь? Хочешь избавиться от княжеской семьи и самому править Лазурной долиной?

— Многоликий упаси! — Мэа-таэль содрогнулся. — Это же кошмар наяву — постоянно видеть вокруг себя только эти холодные высокомерные рожи! Решать их проблемы, судить их распри, заседать от их имени в Императорском Совете и вообще всячески заботиться об их интересах! Бр-р-р!

— Тогда зачем тебе?

Мэа-таэль немного помолчал, собираясь с мыслями.

— Причин две, — наконец сказал он. — Во-первых, среди некоторой части эльфов Азирил все же пользуется популярностью, поскольку они разделяют его взгляды на полукровок. В том смысле, что полукровки — это низшие существа, недостойные принятия в семью, поскольку их кровь загрязнена человеческой. И что их нужно изгонять или, еще лучше, убивать, чтобы не получилось так, что через некоторое время в Лазурной долине чистокровных эльфов вообще не останется. И если тут появлюсь я, сын Азирила-полукровка, да еще принятый им в Ветвь, все его прежде сказанные речи и убеждения окажутся фальшивыми.

Наи кивнула.

— Это тоже месть, да? — спросила она. — Теперь Азирил останется в памяти своего народа как двуличный лжец, говоривший одно, а делавший другое.

— Да. — Мэа-таэль улыбнулся. — Ну а во-вторых, быть полукровкой, принятым в княжескую Ветвь, куда лучше, чем непризнанным бастардом. Кроме того, как только Азирил умрет, я унаследую все его владения. Высокое положение, богатство и почти никаких обязательств — это же так чудесно!

Наи некоторое время задумчиво смотрела на него.

— Я не могу понять, всерьез ты сейчас говоришь или нет, — пожаловалась она.

Протянув руку, Маэ-таэль взлохматил ей волосы и ничего на это не ответил.

Азирил уже несколько часов лежал неподвижно и притворялся спящим. Его охрана — вся, кроме одного, самого стойкого эльфа, — спала по настоящему.

Они везли его уже третий день, и до рудников оставалось всего несколько часов пути. Завтра на рассвете они выедут, а к полудню будут уже там. Вернее, Азирил очень надеялся, что не будут — вечером ему показалось, что он увидел в окне лицо одного из своих верных слуг. Этой ночью они придут и спасут его!

Очень тихо, на грани слышимости, скрипнула входная дверь. Если бы Азирил не напрягал так слух, то ничего бы не расслышал. Он повернулся в сторону входа, с удовлетворением отметив, что и последний, самый стойкий охранник, тоже лежит на полу с закрытыми глазами. Потом Азирил посмотрел на вошедших… одного вошедшего… то есть вошедшую…

Как странно, среди его верных слуг женщин не было, но силуэт выглядел определенно женским.

Дверь за ее спиной закрылась, сам собой задвинулся засов. Женщина приблизилась и опустилась на колени рядом с ним, лежащим связанным на деревянном полу. В ее руках Азирил заметил большой сверток.

— Кто ты? — спросил он шепотом. — Ты пришла освободить меня?

Сегодняшняя ночь была ясной, без облаков, и полная луна выбрала как раз это мгновение, чтобы заглянуть в окно и осветить лицо женщины. Безусловно эльфийка. Красива, но красотой воительницы, а не покорной наложницы. Гордая посадка головы, прямой жесткий взгляд, длинные волосы по человеческому обычаю заплетены в одну косу и перекинуты вперед через плечо. Цвет этих волос показался Азирилу странным, будто седым, хотя женщина была явно молода.

— Не бойся, они не услышат, — сказала незнакомка приятным мелодичным голосом. — Они будут спать до самого рассвета.

— Тогда скорей развяжи меня! — потребовал Азирил. — Нужно успеть уехать, пока они не проснулись. Хотя нет! Если сон вызван чарами, надо их всех убить, тогда погони не будет дольше.

Незнакомка рассмеялась.

— Я вижу, ты любишь убивать.

Но к веревкам она даже не потянулась.

Терпением Азирил никогда не отличался.

— Не знаю, кто тебя послал… — начал он раздраженно, но женщина его перебила.

— Раз ты так торопишься, то и я не буду затягивать, — с этими словами она встряхнула принесенный сверток, который, развернувшись, оказался большой звериной шкурой. Волчьей. Тот, кто ее обрабатывал, морду зверя оставил, и она сейчас зло щерилась на Азирила. Содрогнувшись, он торопливо отвел взгляд.

— Развяжи меня, наконец! — потребовал.

Женщина улыбнулась, положила руки на держащие его веревки и потянула вниз. Те были обмотаны вокруг всего его торса, с руками, привязанными к бокам, и сейчас часть веревок с верхней части туловища переползла вниз, открывая грудь, но плотнее закрывая живот.

— Что ты делаешь, бестолочь? Веревки надо было снять!

Женщина, не отвечая, взялась за ворот его верхней одежды и дернула, пуговицы отлетели в стороны. То же самое она проделала и с нательной рубахой, открыв его грудь.