Да он сам себя возненавидеть может так.

— Прекрати меня игнорировать! — Дьюи тряхнул его, схватив за плечи.

Его лицо изменилось, когда Итель посмотрел ему в глаза. Стало настороженным. Это правильно. Все так должны смотреть.

— Итель, — послышалось беспокойство, Дьюи ослабил хватку на плечах брата.

Итель смахнул его руки с себя.

— Спасибо, что не дал поверить в иллюзию, что всё налаживается.

И заполз обратно в комнату.

Злые слёзы наворачивались на глаза. Лучше сейчас, чем ещё раз как в Моне.

А так сладко было жить, думая, что всё хорошо! Даже на вторую Ноарту смотрел оптимистичней, он же сможет хоть что-то. Сто раз «ага»!

Отец подписал Мэт, все едут к королю, и даже сам папа говорил, что их арестуют там. К чему арест, когда можно убить? И всё это из-за Ителя, из-за того, что он смог различать магов.

Научился этому.

Нашёл рукопись.

Узнал о ней.

Решил, что может себе позволить попытаться жить с магией.

Итель тихо рассмеялся, прерываясь на всхлипы. Лучше бы исчез, пока никто ничего не знал. Сейчас же родные не будут едины даже в реакции на его исчезновение. За что им наказание в виде магии?

19.VI.867

Хенахалан

Два с половиной дня нужно чтобы добраться из Хенахалана в Мон. Даже самому быстрому гонцу понадобится больше суток, чтобы преодолеть путь обратно. Эти дни тянулись медленно.

Справиться с влиянием слов брата оказалось непросто. Но сколько бы здравого не было в словах Дьюи, это не должно откатывать Ителя в те дни, когда он только свыкался с магией. У него есть право надеяться, что всё станет лучше. И более того, относительно первого дня как мага, всё стало лучше. А Дьюи… Что ж, может, Итель его переубедит, а, может, стоит признать, что их хорошим отношениям конец. Но они же не обязательно должны стать врагами!

Но Дьюи обходил стороной. Любое обидное слово сейчас от него будет воспринято слишком остро. Итель ещё не примирился с тем, что брат действительно так враждебен к магам. И эта нелюбовь чувствовалась совсем иначе, чем от посторонних людей.

А тем временем те самые «посторонние» становились мягче. В газетах продолжались «здравые вопросы о магии». То, что запустили в Ноарте, чтобы хоть чуть очистить имена Йоратов и Раулей, а именно давали Томосу другую мотивацию действий кроме желания убить, теперь распространялось распространились везде. У кого в газете печатались скупые строчки, ставящие под сомнения известную информацию о магии и магах, у кого целые статьи.

Но всё это лишь развивало сомнения, которые были и раньше. При этом раньше не было и трагедии Ноарты. Так или иначе вопрос «что такое магия на самом деле» задавался чаще. И на него важно дать ответ. Ответ, в котором нужно продумать каждое слово, потому что от него зависит всё: от преследования за магию до помощи с обучением её управлению. Хорошо бы это понимал и Фолэнт, раз он ответ и даст, по всей видимости.

Приём продолжался. Особой цели тут уже не было, но сюда приходили все гости, находили темы для разговоров, но, на самом деле, все тут ждали новостей. Это становится очевидно, когда они одновременно поворачивают головы к вошедшим. Особенно это было заметно в день, когда вероятней всего гонец доедет из столицы с новостями.

Итель тогда разговаривал близнецами Джансенами, всё же найдя у старшего веснушку у внешнего уголка глаза, которой у младшего не было. Они делились своим шуточным планом, как будут вдвоём занимать должность управляющего и меняться местами, когда запыхавшийся гонец вбежал в зал, сунул Фолэнту конверт и отошёл к стене, тяжело дыша. Вскоре он там осел. К нему подошла официантка из персонала, обслуживающего приём, и убедилась, что мужчина не собирается помирать.

И пусть это сейчас первый день, когда физически возможно было получить новости, их все устали ждать. У Фолэнта возникли небольшие проблемы с тем, чтобы аккуратно вскрыть конверт, за это время больше людей собралось вокруг. Итель подходить не стал. Будь там про успех, гонец мог бы так себя не загонять. А значит предсказанный отцом провал всё же произошёл.

— Король арестовал Собрание, — довольно громко озвучил Фолэнт весть.

Люди зашумели. Кто беспокоился за близких, кто за единство острова. Что приметил Итель, так это то, что многие клали руки или жестикулировали рядом с рукоятями своего оружия. Столько лет оружие на таких приёмах было скорее одним из украшений, а тут о нём вспоминали.

Мэт подписан. Король проигнорировал его. Время разговоров подошло к концу. Сейчас будет тот самый силовой сценарий.

Как там отец? Не решит ли король выместить на нём злобу? Это был один из аргументов Тудера к тому, что подождать, пока освободится Ритлан, занятый в регионе Ноарты.

Итель постарался откинуть эти мысли. Решение действовать — решение отца. И о таких последствиях он знал.

— Мне нужно время. Но, обещаю, план их освобождения будет, — Ителю не виден Фолэнт, но стой он рядом, почти уверен, разглядел бы то, что план уже есть. По глазам бы понял.

Фолэнт пробирался сквозь толпу, кто-то из которой хотел рассказать о своей идеи, кто-то хотел помочь иначе, но молодой Эвансон говорил, что справится сам, но обязательно выслушает идеи позже, если в его плане найдут недочёты.

А как же. Выслушает. Итель с подозрением смотрел за мужчиной. И почему такой негатив к Фолэнту? Почему кажется, что тот упивается тем, какая власть оказалась в его руках? Неужели так тот их разговор в день знакомства досаждает?

Будь тут Тудер всё было бы иначе. У него бы тоже мог быть план, из-за Ритлана к которому прислушались бы, ведь мало кто не знает, что все силы полка сейчас задействованы. Да, Тудер подпортил бы момент.

— Что Фолэнт успел тебе сделать, что ты так страшно на него смотришь? — Дьюи подкрался справа.

Итель хотел было отойти, чтобы не ввязаться в ещё одну перепалку, которая выбьет его из колеи, но Дьюи поднял руки, словно его оружие в них, а не на языке.

— Отложим наше недопонимание. Ты не удивился вестям, — Дьюи скрестил руки на груди. — Это и обсуждали перед их отъездом?

Дьюи тоже прислонился к колонне, у которой стоял Итель. Переходы на втором этаже поддерживали колонны, отгораживая от зала небольшие коридоры. В ответ на вопрос Итель кивнул.

— И зачем папа Тудера с собой потащил тогда?

— Тудер не в Моне, — Итель старался отвечать кратко.

Дьюи закатил глаза, наверняка подумав о планировании отца или о своём сомнении в нём.

— Фолэнт потом устроит презентацию своего плана. Он любит выступления, тут все это говорят, — хмыкнул Дьюи. — Сходишь послушать или лучше мне? — а говорил, что отложит недопонимание, только тон выдавал.

— Действительно, лучше мне туда не идти, — наигранно покачал головой Итель. — Но тебе тоже некоторые, — Итель нарочно замялся, — детали плана могут не по душе оказаться.

Дьюи прикрыл глаза, поднеся руку к переносице. Молчал.

— Может, лучше маму попросим? — предложил Итель. Их очередная ссора ни к чему не приведёт, а, вопрос заданный Дьюи, всё же нуждается в ответе.

— Пойду её найду тогда.

Оставшись в одиночестве, Итель решил, что лучше пойти к их комнатам и ждать там. Следующие новости узнает там, а сейчас нет толка беспокоиться. Может, вместе что придумают, если план младшего Эвансона не приглянется. Сделать только мало что можно. Возможно, вообще только отдохнуть получится.

Хотелось позажигать огонь в ладонях, это хорошо отвлекало, но Итель напоминал себе, что он в чужом доме. И тут три мага. Не видят магию, но, вдруг, чувствуют?

В их гостиной сел на маленький диван, чуть ближе к краю, и постарался сосредоточится на чём-нибудь. Например, на магии, так спокойно перемещающейся по верхней части тела. Нижнюю чувствовал слабо, но сейчас с этим разбираться не будет.

Кто-то сел рядом. Итель открыл глаза. Глэнис.

— Молчи, ладно? — попросила она, опустив голову брату на плечо. — Как будто земля из-под ног уходит.