Итель посмотрел на другие гербы. По жёлтой окантовке эмблемы быстро выцепил взглядом другие семьи Собрания среди участников — Ладды и Таппаны. Раулей среди участников не было. Итель думал, что То́мос, единственный сын Сэдерна, выступит, ведь на прошлых турнирах тот себя хорошо показывал. Можно было и Ма́ред ожидать на домашнем турнире. Но всё-таки никаких Раулей среди участников.

Из примечательного были две нижние строчки креплений, нижняя с чёрными эмблемами, а над ними тёмно-синие. Так классически уже вывешивали свои эмблемы дознаватели и ритланцы. Их бойцы из-за принадлежности к армии на таких турнирах использовали эмблемы с места службы (иное допускалось, но требовало согласования). Начертание букв совпадало, также как и с белыми эмблемами, на всех, кроме одной. Буква «И», нарисованная по дереву плавной линией с завитками, с беглого взгляда не выделялась, а стоит заметить, уже не терялась. Эмблема Ирвинов. Получается, Иаго Ирвин будет участвовать?

Протерев глаза, которые вновь начали тяжело открываться, Итель вышел из помещения, потом с арены, и наконец, поехал к особняку. Конный подъезд к поместью был только с северной стороны.

Северная часть города выстроена полностью из камня, она стала чем-то вроде деловой части. Там почти ничего не росло, лишь аллея с тоненькими деревьями, поэтому север Ноарты жители не любили.

Особняк в центре Большого сада тоже каменный, но он терялся в зелени сада, поэтому к нему и относились снисходительней. Впрочем, внутри всё из дерева — это Итель помнил хорошо, часто тут бывал и исследовал здание в компании то братьев, то детей дяди, то вообще вместе.

Итель ехал без спешки. Всё же сады Ноарты ему нравились. А ещё тут он удерживал безмятежность, как было в пути. Словно его проблема оставалась в другом месте.

Или была не его…

— А ты думал, что он уже спит, — обратился к Дьюи Тудер.

— Ну и ладно. Не всегда ж быть правым.

Братья нагнали Ителя и заняли места по обе стороны от него.

— Тудера вписали, — без вопроса от Ителя рассказал Дьюи. — Эх, жаль. Этот Игого с лошади упал, младший брат будет выступать. Ну и, — выдержал паузу и указал на брата, — Тудер соответственно.

— Удачи, — серьёзно сказал Итель. — Оценили общее количество? — Итель сказал это с небольшим смешком. Тудер и Дьюи считали, что будут сражение один на один, но так с таким количеством участников турнир затянется сильно. А больше одного дня — слишком много для неофициального состязания.

— Да, знаешь, — по тону Дьюи заметно, что его мысли совпадают с мыслями Ителя. — Организатор ещё так на нас смотрел, будто надеялся, что мы не приедем.

— А я думаю, дело во времени визита, — Тудер пальцев указал в сторону башни с часами. Раннее утро.

— Да во времени. Во времени, отведённом на турнир, — согласился Дьюи и в тоже время изменил значение слова.

6.V.867

Ноарта

После утомительной и долгой дороги Итель думал, что уснёт мгновенно и проспит минимум до вечера, времени когда приедут остальные Фелконы. В итоге он поспал пару часов, проснулся и не мог больше уснуть, хотя усталость никуда не ушла.

Чтобы мысли, нагнавшие его из Витгриса, не мешали ещё какое-то время, Итель ходил кругами по комнате. Обычная гостевая комната, от входа видна полуторная кровать, а напротив находится окно. С другой стороны от входа три секции ширмы, создающие укромный закуток, и стойка для открытого хранения одежды. Есть небольшой лёгкий столик с высоким подсвечником на одну свечу, но едва ли за ним будет удобно писать что-то длиннее записок.

Показалось, что потеплело под грудью справа. Показалось. Когда на Ителе дорожный плащ, сейчас висящий на стойке, именно в этом месте карман с той тетрадью. Хорошая ли идея была брать её с собой? Такая же как и ехать в Ноарту.

Итель остановился у окна. Хороший вид на сад, как из любых окон особняка: светло-серые дорожки из камня, из такого же сложен особняк, постриженные кустарники и деревья крупнее. По саду прогуливаются гости Раулей, видны и местные жители. Благодаря платкам это без труда определяется.

Перевернётся ли что-то из-за Мэта? Если подписание Мэта означает готовность к сражению, то не удивительно, что отец не подписывает ничего. Он хоть и стоит у истоков Ритлана, города военных фактически, вряд ли планирует отправлять их в бой, когда не все другие возможности использованы. А Толфрин Фелкон — человек, который найдёт выходы всегда.

Как бы Итель хотел рассказать отцу о магии. Тот наверняка что-то мог предложить в качестве плана. Если, конечно, принял бы эту новость. А если не принял, то помог бы Ителю покинуть остров.

Кстати, о покидании и прибытии на остров. Гость Сэдерна прибыл на остров по воде или как-то иначе? Вдруг, если он маг, то и перемещается как-то иначе? Эх, было бы здорово поговорить о магии с ним.

Хотя много надежд на одного человека, который так-то мог одурачить дядю.

Сад поливали. А ведь точно, сады в городе выглядят отлично, хотя дождей давно не было. Итель смотрел, как заботливо садовники раздвигают ветви кустарников, чтобы полить их корни.

Может, можно эту магию просто вытащить из него? Чтобы избавиться от этого чувства, будто он не участник обычной жизни вокруг.

Да нет же, может выйти и сам прогуляться. Итель набрался решимости. Обычное же действие, так и поступит. Но когда разворачивался к входу, взглядом скользнул по плащу. А в нём-то была тетрадка. Надо вопросы для гостя дяди составить, вдруг встреча будет вечером и всего единожды?

И привести себя в порядок. Гости, может, и не заменят изменившегося расписания дня, зато заметят, например, слой пыли на обуви. Когда у тебя нет репутации неряхи, это бросится в глаза. В обычной ситуации даже не заострил бы на этом своё внимание, это просто этап подготовки к банкету. А сейчас кажется, что может забыть всё на свете, если не сосредоточится.

Какие уж тут прогулки!

Итель так и просидел в небольшой гостевой комнате до вечера. Несколько раз открывал свою тетрадку, думая, все ли вопросы он записал, а потом смотрел на записи и надеялся, что сейчас они расскажут о чём-то новом.

Был соблазн пропустить банкет. Вот был и всё тут. Чего Итель там не видел? Дядя Сэд поприветствует всех, объявит о турнире, они поедят, потом обычный приём, где все пообщаются по группам и разойдутся. Казалось бы, зачем идти.

Но нельзя пропускать. Если пропущенный обед можно свалить на дневной сон, то важный банкет нет. Ещё больше беспокойства от родных не нужно.

Поэтому, когда настал вечер, Итель сменил повседневную одежду на в принципе такую же, но более нарядную, взятую из дома. Тёмно-синие штаны, голубой жилет с темно-синими пуговицами поверх белой рубашки — всё же волны на гербе семьи несколько сужали выбор цветов одежды на таких мероприятиях.

В детстве, когда он впервые побывал на побережье и потрогал воду, синий стал ассоциироваться с холодом. Что ж теперь, несмотря на холодный цвет, с собой есть кое-что горячее.

Итель фыркнул. Юмор никогда не был его сильной стороной, так что неудачное иронизирование над собой скорее настораживает.

Перед выходом заглянул в зеркало, висящее рядом с дверью напротив ширмы, и понял, что никакая одежда его не спасёт. По нему видно, что пошли уже вторые сутки без сна. Какое-то время Итель стоял перед зеркалом, запоминая, какие мышцы нужно напрячь, чтобы придать лицу спокойное выражение. А лучше даже приветливое, чтобы на нём не заостряли внимание совсем. Но глаза всё выдавали. Взгляд метался, а когда останавливался, спокойным не выглядел никак. Пришлось ещё постоять перед зеркалом.

Ладно. Посидит, послушает официальную часть, а как станет можно, вернётся сюда и постарается заснуть. Других вариантов тут нет.

Комната, отведённая Ителю располагалась на втором этаже особняка. Напротив располагалась гостиная, чуть правее спуск на первый этаж, а совсем вправо другие комнаты и проход к ним по краю второго этажа. Этот проход потом поворачивал и шёл вдоль сплошной стены с картинами, затем уходил в переход на другую часть здания. Там были комнаты, которые можно сказать были закреплены за сёстрами и четой Фелконов, все четверо любили вид из окон с той части особняка.