28.IV.867

Ви́тгрис, поместье семьи Фе́лкон

Итель с улыбкой наблюдал за тренировочным спаррингом старших братьев. Дьюи то и дело совершал выпады, но каждый раз Тудер успевал парировать или уворачиваться. В какой-то момент в атаку перешёл старший брат, и теперь уворачивался Дьюи. Оба внимательно следили за движениями оппонента и продолжали обмениваться ударами, что не мешало выглядеть им довольными.

За движениями ног следил и Итель. Самому сегодня участвовать не хотелось. Стоит признать, что его интерес к фехтованию в целом уже остановился на уровне для необходимого жизненного навыка. Хотя, конечно, в паре турниров Итель бы поучаствовал. Но сегодня ему интересней наблюдать.

— Брат, — рядом плюхнулась Глэнис и легонько ткнула локотком. — Скажешь им, что пора обедать?

Она улыбнулась и, бросив взгляд в сторону старших братьев, вскочила и умчалась по лестнице вверх, придерживая рукой светлую косу. Итель проводил сестру взглядом до середины подъёма, прежде чем встал с каменной скамьи, одной из двух на небольшой тренировочной площадке.

— Тудер! Дьюи! Заканчивайте! — крикнул Итель и только затем начал подходить ближе.

Братья синхронно отпрыгнули друг от друга.

— Нас на обед зовут, — Итель кивнул головой в сторону лестницы.

Тудер прокрутил кисть с мечом, а потом быстрым движением перехватил его обратным хватом.

— Надо переодеться. Можешь отнести меч в оружейную?

— Конечно, — так Итель получил в руки мечи от обоих молодых мужчин.

Братья направились к лестнице, громко обсуждая, кто набрал больше очков в их спарринге. У Тудера с Дьюи имелась своя система оценивания, над которой они поработали вместе, устав искать наблюдателя на каждый тренировочный бой. Итель улыбнулся, вспомнив, как это интересно проходило, и собирался было пойти мимо лестницы в оружейную, как понял, что не может сделать шаг.

В голове резануло болью. На секунду в глазах померкло, а когда прояснилось, Итель так же видел удаляющихся братьев. Попытался сделать шаг — ничего. Хотел окликнуть братьев, но не смог открыть рот.

Что такое? Итель чувствует, что стоит, что в руках у него мечи, но тело не слушается приказов головы. Паралич? Вроде там не ощущают тело вовсе. Может, голову неудачно наклонил? Странно, обычно есть боль в похожих ситуациях.

Братья уже поднялись и зашли в дом через небольшой боковой вход. Уже не услышат, если Итель сможет позвать.

И как долго он тут простоит? Как отпустит, надо сбегать в город к доктору. А если не отпустит?

Итель почувствовал, что правая рука теплеет, а рукоять меча словно раскаляется. Сначала жар был терпимый, но очень быстро стал болезненным. Казалось, кисть просто сгорит. Хотелось кричать, но тело по-прежнему не слушалось.

Итель напряг глаза, смог моргнуть и скосил взгляд на правую руку. Дыхание перехватило. Меч весь раскалился, на лезвии, казалось, бегали язычки пламени.

Итель смотрел с ужасом, снова перестав хоть как-то управлять телом. А металл начал плавиться! Ужас лишь усиливался до каких-то непомерных размеров, когда металл начал стекать по лезвию.

Итель смотрел, как стёкла гарда, как стекало лезвие. Словно меч сделан изо льда! Только материал не лёд, это Итель знал. А меч становился всё у́же и у́же, чувствовалось, что рукоять тоже исчезает из хвата руки.

Выпало оплавившиеся навершие рукояти. Рука продолжала гореть, но лишь по ощущениям. Визуально огня не было.

Итель смог скосить взгляд на левую руку и чётко увидел, что меч в ней целый, и чувствовал, что рукоять не прожигает ладонь.

Правая рука сжалась, словно была пустой. Итель дёрнул головой, осознавая, что вновь может двигать телом. Разжал правую ладонь, повернул к себе. Она цела, лишь слегка покраснела. Ладонь, которая держала плавящийся меч, явно выглядит иначе, если вообще ещё существует.

Итель посмотрел на землю под рукой. Металл уже застыл. Итель присел и притронулся к нему. Горячий, но уже затвердел.

Что это вообще было? Итель поднял металл с земли, соприкасаясь с ним через платок, который снял с руки. Как это возможно? Как крепкий меч мог превратиться в эту лужицу?

Когда в левой руке потеплело, Итель сразу же её разжал. Меч упал на землю. Целый.

Обед. Мысль мелькнула и пропала. Потом повторилась.

Сколько его ждут? Надо торопиться. Остатки меча Тудера обернул платком. Добежал до оружейной, небрежно поместил меч Дьюи на стойку, а потом, перепрыгивая ступени, преодолел лестницу, зашёл через боковой вход в поместье, как можно быстрее добежал до лестницы на второй этаж, благо от бокового входа до неё путь прямой. В голове роились вопросы о произошедшем, и, к сожалению, ответ начинал проявляться. Он знал ответ, знал. Завёрнутый в платок бывший меч закинул под подушку на софе в комнате. Докинул вторую сверху.

К родным вышел словно в тумане. Может, расплавившийся меч можно объяснить иначе? Когда к нему обернулась мать, показалось, что она всё знает.

— Итель, всё хорошо? — заботливо спросила матушка, заметив растерянный вид сына.

— Да, — заставил себя слегка улыбнуться, проходя к стулу.

Сосредоточился на чём-то другом, поэтому обвёл всех присутствующих взглядом. Во главе стола сидит отец семейства То́лфрин Фелкон, справа его жена и мать детей Арви́дд, слева старший сын Ту́дер, дальше два места занимают средний и младший сыновья, Дью́и и сам И́тель, дальше сидят младшие дети, сёстры Глэнис и Луне́т.

Имена помнит.

Итель глянул на часы. Семья начинала собираться обедать в час сорок, сейчас было два часа. Он был на площадке около получаса, если Глэнис прибежала сразу, как персонал поместья начал накрывать.

О причине опоздания не спрашивали, а вернулись к начатому разговору. О чём тот был, Итель не слушал. Ощущение в ладонях вроде прошло, но вилку взял со страхом. Сегодня, к огромному счастью, для трапезы нож особо не требовался.

Показалось хорошей идеей сосредоточится на обеде, кусках пищи, её жевании. Так не казалось, что вилка стечёт сквозь пальцы. А вилка…

А вилка нагрелась.

Итель выронил её. Стук об тарелку был слышен, наверное, даже в Моне. Итель пролепетал в оправдание что-то вроде «задумался, извините», но теперь уже точно знал, что у его чуткой семьи появились причины для вопросов. Сначала опоздание, теперь это…

Куча всего может заставить так реагировать. Они не догадаются.

А вилку пришлось взять, чтобы не заставить никого беспокоиться. Она в самом деле нагрелась, как обычно это происходит с холодным столовым приборов в тёплой руке.

— Итель, всё хорошо? — тихо спросил сидящий рядом Тудер, когда за столом уже пили чай. — Ты сам не свой. Что успело произойти?

— Я пока не хочу об этом говорить, — ответил Итель, пожалев о выборе такой формулировки. Потому что она кричит о том, что что-то произошло!

Тудер кивнул, приняв ответ.

— Но, если понадобится помощь, ты не один, — Тудер обвёл всех за столом.

Итель кивнул. «Не один»? От этих слов всегда веяло поддержкой, но сейчас Итель испугался их.

Не один.

Глотнул чай и почувствовал, что тот стал горячее. Опять? Нет-нет-нет. Не сейчас. Не здесь! А чай с каждым глотком становился всё горячее. Уже и пара стало больше.

Итель обвёл родных быстрым взглядом. Что-то обсуждают, на него не смотрят. Но сёстры могут заметить пар случайно, если его станет больше. Настолько горячий чай Итель обычно не пьёт. Отставить и подождать пока остынет? А вдруг закипит прямо в чашке? Меч расплавился, а тут просто вода!

Итель решительно посмотрел на оставшуюся жидкость в кружке. Наполовину полна! На совсем не оптимистичной мысли Итель постарался осушить кружку за один подход. Отлично. Пара больше нет. Да и не так уж и горячо.

Но прохладной воды выпил бы. В комнате есть графин. Надо только чуть выждать, чтобы не вызвать у родных ещё больше вопросов. Или лучше сказать, что хочет отдохнуть и пусть все странности спишут на это? Да, хороший вариант.