— Попросила кого? — Не понял я.

— Арсенал. — Шёпотом, словно стыдясь, пискнула она в ответ.

— И?

— Попросила дать мне то, что лучше всего подходит моему навыку! — Скороговоркой проговорила она. — Я понимаю, что вела себя странно, разговаривала с пустотой, как дурочка, что…

Лан Лин что-то ещё говорит, а у меня в голове словно набат: “а что, так можно было?!”. Не выбирать самому, надеясь, что тебе выпадет что-то стоящее, а “просто попросить”?! Даже моя “прошлая” память не знает случая, чтобы кто-то поступил так, как только что сделала она.

Мой левый глаз начал дёргаться немного сильнее.

Вопрос… Она просто везучая? Или мы все, включая меня с моей памятью будущего, дураки? И могли ПРАВИЛЬНО попросить и реально получить оптимальный набор предметов? Смотрю на артефактный сэт пятого круга в руках девушки и всё больше склоняюсь к мысли, что второй вариант всё же более вероятен, как не обидно это признать. Никто не догадался попросить подобрать лучшее. Она догадалась. У неё есть артефактный сэт. Ни у кого больше нет. Логично? Логично.

Тем не менее, я сделал себе в памяти огромную зарубку напротив имени черноволосой. Зарубка в одно слово со знаком вопроса. Лан Лин — Осколок?

То, что я “не помнил” её, ничего не значило. При её характере она, скорее всего, в прошлый раз не взяла жезл жизни и провалила первое групповое испытание. В этот раз вмешался я, и её не стёрли. Тем более я “знаю”, что были Осколки, которые завалили первичные задания в прошлом Цикле. Вроде всё сходится, но пока утверждать точно нельзя. Поэтому и знак вопроса.

В моей памяти уже вторая такая пометка, а я даже ещё не попал в большой мир! Первая зарубка гласила: Скалли — Осколок?

Потому как мне не верилось, что обычная девушка, даже являясь мастером единоборств, так легко могла справиться с кем-то, похожим на Скорцени. Да, бандита явно застали врасплох, возбуждённого, со спущенными штанами. Но всё равно… Скалли меня пугала. И одного этого было достаточно для подобной пометки.

Возможно, я не прав в обоих случаях. Возможно. Но заметки эти всё же оставлю.

Глубоко вздохнув, я постарался успокоиться и, когда это удалось, поднял руку, останавливая словесный поток, который неудержимо рвался с губ Лан Лин, и произнёс:

— Не делай так больше.

— Но я тебя выле…

Большинство проблем и трагедий между людьми происходят из-за недоговорок. Поэтому, по возможности, любой подобный конфликт, особенно с Осколками, мне лучше гасить в зародыше. При этом, разумеется, не раскрывая своё знание “будущего”, так как не желаю проверять, как на подобные откровения отреагируют квестеры, а жить хочется.

— Не прерывай меня, пожалуйста. — Она послушно замолкает на полуслове. — Мой талант — Руны. — Продолжаю я. — Знаки древнего языка. В качестве навыка я получил знание одной из Рун. Так как у нас нет ни красок, ни чернил, а мы не знаем, что нас ждёт впереди, я решил вырезать Руну кинжалом на своей ладони. Я не мазохист, и это было больно! — Глаза девушки расширяются, до неё начинает доходить. — Я почти закончил, но тут вмешалась ты и заживила рану. Тем самым загубив всё. И то, что я терпел боль, когда резал себя, оказалось зря.

— Ой… Извини… Честно, я не знала! Я заметила, что тебя нет, пошла искать и в этом закутке увидела тебя. Увидела со спины. Заметила кровь на твоей ладони и кинжал в другой руке. Я думала, ты сильно порезался, и поспешила помочь!!!

— Думала? — в сомнении произношу я.

— Увидела кровь и сразу… — Призналась она, густо покраснев.

— То есть не думала.

— Да. — Кивает черноволосая и всё же признаёт, — Не думала.

— Не делай так больше. — Твёрдо повторяю я, смотря ей прямо в глаза.

— Постараюсь. — Тихо отвечает Лан Лин, отворачиваясь, не выдержав мой взгляд.

Не понимаю её, она то ведет себя, как десятилетка, со всеми этими своими “у меня пальцы были крестиком”, то признаёт свои ошибки, словно умудрённый опытом человек.

— Я… — Начала черноволосая, но сильный шум и удивлённые выкрики заставили её замолчать.

— Пошли, что-то происходит. — Киваю я, подталкивая девушку вперёд.

С Руной не получилось из-за вмешательства этой горе целительницы, мне просто не успеть нанести Знак заново.

Впрочем, должен справиться и так…

Кэйташи Айсуши опустил нижний край тяжёлого щита на каменный пол пещеры, после чего ещё раз огляделся. Молодой мастер кузнечных дел всегда был не по возрасту рассудительным. Вот и сейчас он зашёл в портал Арсенала последним, предварительно оценив, какое оружие выбрали для себя остальные. И после подобной оценки, заметив, что превалирует лёгкое в основном режущее или рубящее вооружение, он и определился с тем, что возьмёт себе. В итоге Кэйташи выбрал в Арсенале тяжёлый строевой щит римского образца и одноручный клевец.

Несмотря на весь свой опыт, молодой мастер не смог определить, из какого дерева сделана основа того скутума, который предоставил ему Арсенал. Но, простучав щит, Кейташи понял, что дерево основы его щита было даже крепче дуба.

Что же касается клевца, то тот был выкован из довольно редко используемого на Земле материала — чёрной бронзы. Это оружие было выбрано им осознанно. Так как никто не знал, какой противник встретится им на пути к выходу, то хоть кто-то должен был выбрать вооружение, способное пробить крепкую броню. Никто кроме него до этого не догадался, вот и пришлось ему “закрыть эту брешь” своим выбором.

С семи лет он помогал отцу, кузнецу, который давно заслужил собственное и уважаемое клеймо. В школе его постоянно подкалывали, насмехались, как это в двадцать первом веке, да работать в примитивной кузне и бить по разогретому металлу молотом. Словно нет гидравлики, станков и компьютеров. В ответ он прятал улыбку и отмалчивался, не рассказывая, что выкованные вручную, по старым технологиям, клинки, вышедшие из-под молота признанного мастера, ценились не меньше, чем премиальные автомобили.

Их небольшая семья всегда жила скромно и не кичилась тем, что была, наверно, самой богатой в том маленьком городке на западной оконечности Хонсю, в котором они жили. И богатство это было как раз плодом того, что ни его дед, ни его отец, ни он сам не чурались взять в руки молот и по-настоящему потрудиться. До кровавых мозолей, до седьмого пота.

В отличие от сверстников, он не витал в облаках и не предавался мечтам о несбыточном, почти всегда предпочитая синицу в руке, журавлю в небе. Было только одно исключение — его работа. Вот в ней он никогда не признавал полумер или тем более халтуры. Его жизненный девиз можно было выразить словами: “если что-то делаешь, делай это хорошо”.

В отличие от большинства испытуемых, Кэйташи воспринял всё происходящее не так остро. Он мог что-то изменить и вернуть себя обратно на Землю? Нет. Но он мог выжить. Чем и занимался. Просто выживал до того момента, как увидел Арсенал.

Сейчас же в нём зарождалось другое желание. Острое, до покалывания на кончиках пальцев. Его ладонь держала клевец, который он не смог бы сделать, так как никогда ранее не работал с чёрной бронзой. Кузнец, который уже в девятнадцать заслужил своё собственное клеймо и признание, невиданное для консервативной Японии достижение, — и не знал.

Сперва он думал, что все задания — это какая-то игра высших сил лично с ним. Но прошлое испытание, предельно жестокое и циничное, ясно показало, он тут не один. Он решил, что скорее всего все эти задания не более чем отсев перед чем-то большим. И теперь, поглаживая рукоять клевца, Кейташи Айсуши очень хотел разобраться в том, что же его ждёт в будущем. А чтобы это узнать, он в первую очередь должен выжить.

Только услышав о Талантах и Арсенале, молодой кузнец сразу сообразил: впереди их не ждёт лёгкая прогулка к выходу. Их ждёт сражение.

Возможно, не одно.

И не два.

Может быть каждый шаг наверх им придётся выгрызать с боем у пока неизвестного противника.

Его размышления прервал грохот и крики рядом. Дальняя стена пещеры только что обвалилась, обнажив тёмный зев. Разумеется, это не осталось незамеченным, и люди всполошились.