Ещё одним доказательством норманнистов является труд византийского императора Константина VII Багрянородного «Об управлении империей» (949). Там он описывает «путь из варяг в греки» и приводит названия некоторых Днепровских порогов на двух языках – на русском и славянском. Эти названия весьма разнятся. На этом основании базируется доказательство, что русы – не славяне. Но и на шведском языке эти русские названия также ничего не означают. К тому же мы не знаем, кто рассказывал императору об этих порогах и верно ли рассказывал. Нельзя отрицать различия в языках и названиях разных племён славян. И каждое племя могло называть эти пороги по-своему.

Как ни странно, основной источник и для норманнистов при обосновании их теории – уже упоминавшаяся русская «Повесть временных лет». Но лишь та часть записи, где говорится о приглашении Рюрика в Новгород. Приведу ещё раз эту фразу, чтобы никто не сомневался, что варяги-русь – это «другие», то есть другой народ, а не шведы, не норманны:

«И пошли за море к варягам, к руси. Те варяги назывались русью, как другие называются шведы, а иные норманны и англы, а еще иные готландцы, – вот так и эти»³³.

Ещё одним аргументом этой теории является ссылка на летопись, где говорится, что, мол, за князем Рюриком новгородцы «пошли за море». Но с того места, где расположен Новгород, Швеция – такое же «за море», как и южный берег Балтики. Мало того, летопись часто описывает, как, поссорившись с новгородцами, князь бежит к варягам или за варягами, чтобы призвать их на помощь. Например, к варягам «бегал» будущий креститель Руси князь Владимир. Естественно, верхом на конях, а не на кораблях, ибо из Новгорода выбраться к морю не так-то просто. И если посмотреть на карту, мы увидим, что добраться до Швеции или Норвегии, где хозяйничали викинги, из Новгорода верхом, да и на суднах, было бы в те времена весьма проблематично. А подлинные варяги – они действительно находились относительно недалеко. Да и упоминания о кораблях в новгородских летописях того времени не встречаются.

Что касается фразы «пошли за море», то так было принято говорить, если путь можно было проделать не только по морю, но и пешком, и даже вдали от берега. «За морем» находился для киевлян Константинополь, хотя до него можно было добраться и по суше. «За морем» у русских нередко означало и просто «далеко». Когда, например, в 1390 году женился великий князь московский Василий I Дмитриевич на Софье – дочери великого князя литовского Витовта, бежавшего от смуты с семьёй «к немцам», то невеста «приведена бысть на Москву из замориа»³⁴. Те «немцы» располагались на территории нынешней Латвии, как раз там, где прежде жили русы и стояли русские крепости. В течение столетий выражение «заморский гость» на Руси было тождественно понятию «заграничный».

Упоминание немцев в летописи – ещё один довод сторонников норманнской теории. Мол, в некоторых источниках пишут, что Рюрик пришёл «из немец», а не от варягов. А что может писать летописец или переписчик летописи в XIV веке и позже о южном побережье Балтики, в том числе и о бывшей славянской Пруссии, если прошло уже более двухсот лет, как там обосновались немцы? Как написать ему, чтобы было понятно, откуда пришёл Рюрик? Конечно, «из немец»! Не от шведов же! И это ещё один веский довод несостоятельности норманнской теории, ибо русские летописцы с самых древних времён прекрасно отличали немцев от шведов, датчан и прочих народов.

Один из важнейших аргументов норманнистов – тезис о происхождении слова «Русь». Мол, оно явно скандинавское. И подвёрстывают под этот тезис малосозвучные с «русью» финское слово «rodzmän», что означает «гребцы», либо название шведской местности «Руден», упомянутой впервые в 1296 году, которое лишь к самому концу XV века превратилось в Roslagen (Rodzlagen).

Но если уж производить наименование нашей страны и нации от каких-то географических названий, то логичней обратиться к Южной Прибалтике или даже ко всей Европе, где славянские корни, в том числе и корень рус/рос, в чистом виде издревле и до сих пор встречается повсюду. Это, например, города-поселения Русси в Северной Италии, Русе на севере Болгарии, Руселаре в Бельгии, древний город Руса (ныне Старая Русса) и река Руса (ныне Порусье) в России, а с корнем «рос» таких названий можно встретить десятки, стоит лишь открыть перечень названий к любому географическому атласу.

Согласимся, что если уж искать истоки слова «рус» или «русь» в созвучных терминах, то куда более подходят русские же слова «рус», «русый» – по цвету волос, которым ярко выделялись торговцы-варяги в юго-восточных регионах пути «из варяг в греки»! Возможно, так сами русы перевели для византийцев или римлян цвет своих необычных для них светлых волос и стали отзываться на соответствующую кличку. Кстати, в южных странах наши русоволосые мужчины до сих пор могут услышать от торговцев призыв: «Эй, рус, иди сюда!»

Есть у норманнистов ещё и ссылки на раскопки в западно-российских землях: мол, там часто встречаются скандинавские вещи. А в русском языке, мол, затаились скандинавские корни. Но в наших землях находят и византийские изделия! И восточные монеты. А в нашей речи – корни слов греческих, итальянских, тюркских и прочих языков. И их значительно больше, чем скандинавских. Это говорит лишь о том, что русы-славяне в течение многих столетий торговали и общались со всеми соседями. Отсюда и чужие слова, оружие, деньги и украшения.

Говорят и о скандинавских захоронениях на русских территориях. Но славяне, в том числе и русы, хоронили своих покойников по-разному, со временем традиции и приёмы менялись. Понятно, что прибалтийские народы знали об обычаях друг друга, многие перенимали, заключали браки. И нет ничего удивительного, если русские захоронения порой напоминали скандинавские, и наоборот. К тому же скандинавы нередко нанимались на службу к русским князья. Гибли в боях, умирали от болезней. Не удивительно, если близкие хоронили их по своим обычаям.

Откуда же взялся столь сильный и многочисленный славянский народ – русы, русь, русские, которые из небольшого племени, как считают норманнисты, за исторически краткое время так стремительно разрослись и заселили необъятные пространства? И это несмотря на бесконечные истребительные войны, которые вели против них европейцы с запада и тюрки с юга и востока?! Частично мы уже ответили на этот вопрос, обратившись к русским и европейским документам. Но есть ещё один важный источник, который точнее любой летописи или грамоты. Этот источник – наши старинные соседи. Уж они-то знают о нас и нашем прошлом гораздо больше, чем мы думаем. Это относится и к соседям-народам.

Например, до того, как франко-германцы завоевали в IX веке многочисленный и могучий когда-то народ саксов, те успели ещё до V века частично захватить и заселить юг Британии, ассимилировать англов. Таким образом, появились англосаксы, сохраняя в веках имя пришельцев. А как вы думаете, называют соседи немцев, завоевавших когда-то в VIII–IX веках Саксонию? Эстонцы именуют Германию «Saksamaa», а самих немцев – «sakslased». Финны называют эту страну «Saksa», а жителей – «saksalaiset». Будто и не прошло более тысячелетия, в течение которого эта страна называется Германией, «Deutschland», и будто там по-прежнему живут те древние саксы, а не германцы. Да и Пруссия в памяти народов просуществовала почти тысячу лет после того, как исчезли и сами древние прусы, и их славянский язык. Крепка память народная.

Так что же говорит эта крепкая соседская память о нас, руси, русах? А вот что. Древнейшие наши соседи – финны – называют русских «Venäläinen», а Русь, Россию – «Veneman», «Venäjä». Другие ближайшие соседи – эстонцы – зовут нас «Venelane», а страну – «Vene», «Venemaa» (Русь, Россия). И даже корелы зовут нас «Veneä» (Русь).