— Ты опять видела океан? — профессор все же подошел к ней. Он грустно улыбался.

— Я спасла девушку. Она живая, настоящая и живая, — Тринити помолчала. — И я для нее живая.

— Это был сон, — профессор погладил ее по рыжим волосам. — Просто сон.

Тринити молча улыбнулась.

Все утро пятницы Аля не выходила из своей комнаты. Около шести она выскользнула в кухню, заварила себе зеленый чай с жасмином и имбирем и снова скрылась у себя, уже с чашкой. Завтракать полноценно не хотелось: она сильно волновалась из-за предстоящего отъезда, да и странный сон, то и дело напоминавший о себе болью в колене, не добавлял спокойствия.

Аля достала рюкзак, который купил ей Сергей, и маленький чемодан. В рюкзак уложила обувь, белье, свитер, пару любимых трикотажных платьев, джинсы. В чемодан начала складывать косметику, фен, документы… Потом постояла, подумала и убрала чемодан назад в кровать: косметика вполне поместилась в боковой карман рюкзака, фен решила оставить дома, а документы и вовсе заняли один пластиковый конверт.

Ей всегда казалось, что у нее много вещей. А вот так уезжаешь на две недели и… и почти ничего с собой не берешь. Але стало смешно и отчего-то легко на душе. Широко улыбаясь, она сняла с книжной полки фарфоровую балерину. Все браслеты, что та бережно хранила несколько лет, перекочевали на Алькины руки. Все-все. Даже те, которые, казалось, плохо сочетаются между собой. Оглядела запястья, засмеялась, сделала селфи и отправила Вере.

Подруга не заставила себя ждать и тут же ответила кучей смеющихся и восторженных смайлов. Аля накинула новую оранжевую куртку и сделала еще одно фото для подруги.

Вера не выдержала и позвонила:

— Алька, шикарно выглядишь!

— Спасибо, дорогая, — Аля говорила почти шепотом.

— Чего шепчешь? — подруга тоже перешла на шепот.

— От мамы шифруюсь.

— А… — Вера стала задумчивой. — Ты ей сказала, что знаешь про наследство?

— Нет, Вер. Я решила, что пусть все останется как есть. Приеду — пройду по всем инстанциям, соберу правоустанавливающие документы, но… Она же моя мать. Она имеет право жить в этой квартире. Ценные бумаги и документы… С этим сложнее, но… Потом разберусь. Думаю, что дивиденды я все же заберу себе и… Уйду с работы — никогда не любила варить кофе. Устроюсь в какую-нибудь редакцию, попробую дописать роман! Если там денег много — с тобой в тропики съезжу! Давно мечтала.

— Алька, — у Веры не было слов, — Алька, я люблю тебя! Ты такая классная!

— Да ладно, обычная.

— Ну пусть обычная, — у Верки в глазах стояли слезы. — Все равно очень хорошая.

— Ладно, давай, — Але стало неудобно. — Мне выходить пора. Мы с Сергеем в два часа встречаемся.

Вера оценивающим взглядом посмотрела на Алю. Подобранные в хвост волосы открывали длинную шею и красивые скулы. Чуть подчеркнутые карандашом большие глаза, оранжевая куртка, удивительно подходившая Але, темно-серая футболка, украшенная ярким шейным платком. Как изменилась подруга за каких-то пару месяцев! Кто бы мог подумать?! И это — «серая мышка» Аля? Да нет, вы ошиблись!

— Какая же ты красивая, — восхищенно выдохнула Верка. — Повезло, блин, этому Сергею!

— Еще неизвестно, кому с кем повезло! — рассмеялась Аля. — Все, целую подруга. Позвоню, как приземлимся.

Девушки обменялись воздушными поцелуями, Аля закрыла ноутбук, подумала и сунула его с собой в рюкзак. Пригодится!

Вот теперь точно все. Оглянулась, резко выдохнула, вскинула рюкзак на плечо и вышла из комнаты.

Лидия Андреевна весь день суетилась на кухне. Она умела и любила готовить. Особенно хорошо у нее выходили блюда «с изюминкой». Лидия Андреевна никогда не заменяла базилик петрушкой, а льняное масло подсолнечным. Может быть, поэтому ее блюда отличались изысканным вкусом, да и подать она умела не хуже, чем в ресторане. Поэтому званые обеды были ее своеобразным звездным часом. Она это знала и похвалы в свой адрес любила.

Андрея Евгеньевича ждали к трем, поэтому уже в девять Лидия Андреевна начала подготавливать мясо: бог знает где она раздобыла оленину и сейчас любовно натирала ее специями и солью, попутно растапливая мед для маринада.

На первое Лидия Андреевна задумала приготовить легкий сырный крем-суп с брокколи. В состав входил чеснок, но Лидия Андреевна задумалась о цели всего этого мероприятия и чеснок из рецепта предусмотрительно убрала.

Основным блюдом она подавала запеченную оленину с гранатовым соусом. Немного меда с пряностями и в маринаде, и в соусе добавляли пикантности. Лидия Андреевна приготовила веточку тимьяна и розмарина, розовый кайенский перец, с сомнением посмотрела на чеснок, но здесь решила его оставить.

Гарниром Алина мать решила подать спаржу — она великолепно оттеняла вкус дичи и не перегружала желудок. Со спаржей хорошо сочетался салат с вялеными помидорами, оливками и моцареллой. Лидия Андреевна немного подумала и добавила к закускам запеченное яблоко — кислинка хорошо подойдет и к спарже, и к мясу, а с мёдом будет еще и десерт.

Довольная своим выбором хозяйка поставила охлаждаться дорогое красное вино, хотя втайне надеялась, что Андрей Евгеньевич принесет свое в подарок, и приступила к разбору овощей.

До прихода гостя осталось меньше часа. Она как раз собралась ошпарить спаржу, как раздался хлопок двери: из своей комнаты вышла Аля. Лидия Андреевна очень переживала по поводу событий предыдущих дней и, если честно, предпочла бы, чтобы Аля сидела в своей комнате до прихода Андрея Евгеньевича. А то вот сейчас объясняйся с ней, уговаривай. Чего доброго, девчонка еще сбежать задумает. Но раз уж дочь вышла, надо попробовать сделать хорошую мину при плохой игре. Лидия Андреевна откашлялась, натужно улыбнулась и закричала с кухни:

— Алечка, доченька, доброе утро. Я не успела тебя предупредить, — продолжала она выплывая в коридор, — у нас сегодня го…сти.

Лидия Андреевна готова была увидеть все, что угодно, но только не полностью экипированную Алю, надевающую кроссовки.

— Я тоже не успела тебя предупредить, мам. Я уезжаю. На две недели.

— Но как? А как же? — женщина беспомощно водила руками, думая и об оленине, и о приглашенном мужчине, и о квартире, и ценных бумагах. — А как же все это?

— Все это? Ну, съедите с гостями. Или ты о чем?

— Нет! — Лидия Андреевна побагровела. — Нет! Ты никуда не поедешь!

Аля молчала. Зашнуровывала кроссовки, стиснув зубы, и старалась не смотреть на мать. Лидия Андреевна, не дождавшись никакого ответа, бросилась к входной двери:

— Ни-ку-да, — чеканила она, закрывая замки. — Я сказала, никуда ты не поедешь! Ты со своим этим собралась?

— Его зовут Сергей, — внутри у Али все сжалось, в висках застучало, спина покрылась испариной, но она лишь крепче стиснула зубы.

— Плевать, как его зовут! — Лидия Андреевна уперлась руками в стенки коридора, прижавшись спиной к двери. — Нашла себе какую-то лимиту! Тут стараешься, нормального мужчину ей подыскиваешь, а она!!! Да он заграбастает твою квартиру и все! Поминай, как звали!

Аля в упор смотрела на мать:

— Как ты?

— Что как я? — Лидия Андреевна опешила.

— Заграбастала все мое имущество — и квартиру, и дивиденды от ценных бумаг. Думала, я никогда не узнаю?

Лидия Андреевна картинно ахнула и схватилась за сердце.

— Отойди, — Аля приложила дикие усилия, чтобы ее голос не дрожал.

— Что?! — от возмущения Алина мать даже забыла о своем «инфаркте». — Ты вот так уйдешь? Бросишь мать?

Аля вскинула рюкзак на плечо, отодвинула мать в сторону и вышла на лестничную площадку:

— Конечно, уйду, — она нажала кнопку лифта.

— Ты… — мать задыхалась от негодования, — Ты дрянь неблагодарная! Дура! Подстилка! Вернешься домой — я тебе устрою!

Але стало так грустно, что почти смешно. Голос от этого вышел удивительно бодрым и уверенным:

— И тебе всего хорошего, мамочка! — с улыбкой сказала она и отвернулась к лифту.